Людмила Минич - Кровь ниори
Наконец распахнулась дверь, и ввалился хозяин с большим узлом. Бросил его на стол. Его громкое появленье ободрило Леки, словно пустота боялась этого громилы больше всех остальных. Он даже привстал, чтобы рассмотреть, что там на столе. Хозяин извлек большой глиняный горшок. Запах из него разнесся не очень-то… Каша из аскина! Давненько Леки такой не едал, она только у бедняков на столе частый гость. Аскин – конский корм.
Опираясь на плечо Триго, Леки подсел к столу, ловя любопытные взгляды соседей. Что тут еще? Еще горшок поменьше с варевом из корнеплодов, тут даже не разобрать каких, все переварено в вязкую мешанину. Они, верно, для скотины варили и постояльцам тоже немного уделили. Ясно теперь, чего тут так дешево. От кувшина с перебродившим пойлом несло какими-то грибами. Еще бы, хозяин, верно, удавился бы, если б кувшин пела им поставил. И ни плошек никаких, ни мисок глиняных, ни кружек, только грубые деревянные ложки.
– Ну, деньга де? – не дал даже ложкой ковырнуться в неприятно пахнущем вареве хозяин.
Леки, все еще не в себе, хотел было полезть уже за пазуху за золотом, но Триго под столом коленом придавил его руку к лавке, заставив невольно сморщиться. Хозяин истолковал эту гримасу превратно.
– Эй, будем платить-то?
Но Триго уже вынимал из-за пазухи мелкое серебро и медяки. Не густо, несколько баров, горсточка медных эйсэ. Хозяин мигом успокоился, даже подобрел. Один из незнакомцев, старший, тоже сунул серебряный бар. Хозяин, вздыхая и несколько раз пересчитывая, пододвинул ему три медяка, завороженно проследил за тем, как они исчезли за поясом, и ушел, громыхнув хлипкой дверью на прощанье.
Еда на вкус оказалась такой же, как и по запаху. Леки, привычный к простой пище, давился ею, запихивая внутрь насильно, горестно вспоминая о лепешках в сумках Триго. Незнакомцы тоже деловито пихали варево в себя без восторга и видимого аппетита, черпали ложками по очереди. Триго не мог, Леки чувствовал это всем существом, тем боком, который был обращен к ниори. Боясь привлечь внимание, тот храбро зачерпывал вместе со всеми, но жевал так долго, что дважды пропускал свою очередь. Наконец он сдался.
– Что-то не хочется, – с деланым безразличием сказал он Леки, зевнул старательно. – Я спать пойду.
Он улегся, накрылся второй частью одеяла и затих. Скоро дыханье стало размеренным. Леки тоже отвалился от горшка с аскином. Овощи он только попробовал, согласно кивнув, когда один из соседей помянул недобрым словом хозяина и всю эту блевотину. Они поняли друг друга. Леки тоже улегся, прислушиваясь к другим постояльцам. Его заботило, что же они вообразили себе после его криков. Те не спеша доигрывали последний кон. Проигравшие отчаянно ругались, стараясь выторговать лишний бросок, и игра затянулась еще надолго.
Леки разобрал имена. Старшего звали Прату, это он выигрывал, и остальные беспрестанно поминали его самыми разными словами. Второй, самый невезучий, это Кайс или Кайюс, на слух звучало то так, то эдак. Два его спутника говорили по-разному. Третьего вообще никак не величали, обращаясь не иначе как «эй», «да погоди», «послушай, неудачник». Если Триго и вправду заснул, то ему спать никак нельзя, думал Леки, вслушиваясь в незатейливые выкрики игроков. Ему и самому не до сна было. Еще одна пустота на сегодня – и он свихнется.
Соседи наконец закончили игру, и счастливец Прату сгреб все монеты. Они тоже разлеглись на своих топчанах, задули невозможно чадивший светильник. Перебрасываясь в темноте скабрезными шуточками о похождениях Кайса, о каком-то хозяине постоялого двора, вздумавшем надуть их, о малышке, ждущей где-то там Прату с нетерпеньем, они тоже начали затихать, а Леки еще долго лежал без сна, боясь опять подвести их обоих.
Разбудил его Триго. В избушке без окон стояла тьма кромешная.
– Просыпайся, – шептал ниори на ухо, сжав его плечо. – Пора. Вставай, сумки бери свои.
«Надо же, опять провалился», – досадуя на себя, подумал Леки.
– Надо проверить, все ли на месте… – так же, шепотом, ответил он.
– Не надо, – перебил ниори. – Они спали всю ночь. Один из них на двор выходил ближе к утру, а так… ничего.
– Откуда знаешь? Ты что, не спал совсем? – несказанно удивился Леки.
– Не спал, – так же тихо ответил ниори. – Седла я уже вынес. Бери свои сумки – и вперед.
Они вывалились в промозглую предутреннюю серость и вздохнули с облегчением, глотнув воздуха. Тихонько прокрались к коновязи, стараясь не брякнуть ничем ненароком, кое-как оседлали коней.
– Отделаться не могу, – прошептал Триго, – мне все кажется, что за нами кто-то следит.
Леки прислушался к себе. Ничего.
– Разве что хозяин, – предположил он, – боится, что мы, кроме своего, с собой еще и его что-нибудь прихватим. Коровку-кормилицу. – Он громко фыркнул.
– Тише, – зашипел Триго.
Они торопливо вывели лошадей за плетеную калитку, забрались в седла, тронулись в путь, стараясь не шуметь, держась вчерашней тропы.
Только в лесу вздохнули свободно. Леки приободрился. Ночевать в деревне и вправду было ошибкой, ничего не скажешь. Выбрались – и ладно. Теперь в путь.
Он снова расслабился в седле, но не полностью, стараясь не умерять прыть Ста, не отпускать поводьев. Дар креп на глазах. Теперь он мог ловить знаки и так, не засыпая на ходу. Еще не так хорошо, но чем дальше, грела его восторженная мысль, тем лучше он будет чувствовать свой новый мир.
– Леки, – ворвался голос Триго в его грезы, – надо свернуть с тропы. Если кто-то действительно видел нас, следил за нами, он будет искать нас зде…
– Ерунда, – отмахнулся Леки. – Весь лес нам помогает, Целый мир! Нас ведут, разве не видишь? Да, я сглупил с этой Деревенькой, верно, мне просто ночлега человеческого захотелось, вот и потянуло, чтобы не в лесу каком-то, а…
– Хорошо, что понял. – Ниори тоже ждать не хотел, перебил его. – И хорошо, что не поздно. Я чувствую, надо с тропы сходить. После того как мы в деревне показались…
– Да ничего ж не случилось! – Леки снова начинал злиться.
– Откуда знаешь? Ты знаешь, кто те люди? И о чем они с хозяином говорили? И почему хозяин злой такой, почему постояльцев отваживает?
– Как это отваживает?
– А так! Сначала пугал… и все у него с рывка, словно не человек говорит, а зверь рычит… и еще варево это жуткое. Он им, наверное, скот свой кормит, а я есть не мог! Зачем он это постояльцам скармливает, которые осели у него, второй день не съезжают, его обогащая? И еще, – добавил он, – уж очень безразлично эти постояльцы на нас смотрели.
– Так они же в бай-гар перекидывались, – протянул Леки. Триго таки удалось зацепить его своими подозреньями.
