Людмила Минич - Кровь ниори
Незнакомцы азартно кидались камешками в бай-гар прямо на полу, выкрикивая, подскакивая, подзадоривая друг друга. Приход новых постояльцев оторвал их от игры очень ненадолго. Окинули безразличным взглядом, снова заспорили о чем-то. Кто-то вроде слишком по-крупному выигрывал. Леки перестал прислушиваться и заодно беспокоиться, но на всякий случай пригляделся по-особому, по-своему, полузакрыв глаза. Ничего. Люди как люди. Ответил спокойным взглядом на встревоженный немой вопрос ниори: все хорошо, можно оставаться.
– Эй, хозяин, – возопил один из игроков, испустив утробный рев, не хуже аклея, – с голодухи помираем! Когда уже? А то как бы тебя не слопали!
– Вскорости! – как обычно, недовольно отрезал хозяин. – Бона, новых постойников привел! Де приглянулось, там и садись. – Это уже к Леки с Триго. – Будет жратва, тока срок дай!
– Да уж срока немерено, – пробормотал под нос вопрошавший. Пришла как раз его очередь бросать, и он деловито примеривался, забыв обо всем на свете.
Хозяин исчез. Леки походил туда-сюда. Свободных четыре лежанки. Выбрал себе одну подальше от постояльцев, рядом тотчас примостился Триго. Сумки хоть с собой и притащили, но разбирать не стали, только свои одеяла раскатали поверх хозяйских. Леки с досадой отшвырнул пучок травы, приставший к его одеялу, точнее к тому, что ему посчастливилось в домике у Лисса захватить. «Лучше б в лесу, – всплыла мысль. – И про Дэйи тут некого спрашивать».
– Эй, иди, узнай там у хозяина! – один из незнакомцев, видно, старший, наказывал другому. – Все нутро ведь слипнется, пока он почешется!
Леки вновь прислушался. Второй вроде повозмущался, но так, для порядка больше, признавая, верно, право говорившего отдавать наказы.
– Только погодите, чтоб я не пропустил! – Он с сожалением скрылся за дверью, напоследок жахнув ею о косяк.
Они присели, почти сдвинулись лбами.
– Не нравятся мне они. – Триго говорил тихо, но не шептал: и не разберешь со стороны, и не скажешь, что человек таится. – Будем спать сегодня по очереди.
– Хорошо, – согласился Леки, стараясь говорить так же. – Хоть в них ничего страшного и нет…
– И завтра ночевать в лесу будем, – настаивал Триго.
Леки согласился без сожаления. Оставалось только дождаться еды и улечься, делая вид, что очень хочется на боковую, чтобы не знакомиться с соседями по «постою». Те, видно, тоже не прочь были не водить компании с вновь прибывшими. Леки осторожно оглядывал их, будто невзначай. На треев похожи или охотников. Луки у них в порядке, такие же, как и у Леки. Все кромайцы вроде.
Увесисто хлопнула дверь. Леки оглядел третьего. Тот, который к хозяину ходил, тоже на кромайца смахивал. А вот клинков Леки не заметил. То ли спрятаны, то ли нету их. Может, охотники все-таки? А если лиходеи? Леки содрогнулся. Своих тут поджидают? Вот у них и село тут… что все друг на друга косятся. Так и бывает, если людишки лихие рядом ошиваются. Вот они такие и есть: ни охотники, ни треи. Он привалился к мшистой стене, будто засыпая, расслабился, посмотрел на них сквозь сомкнутые ресницы. Ничего не увидал. Спросил: «Что за люди, опасные они или нет?» Ныряя в очередное виденье, ощутил знакомый металлический привкус на языке и мягко отдался волнам забытья.
Увидал он не что иное, как давешнюю пустоту, ту, что отметелила его на Белой Поляне. Наученный прошлым опытом, не рванулся, не начал раскачиваться в ней, пытаясь выбраться, просто собрался с силами и открыл глаза. Ничего не изменилось. Он все еще был там, в пустоте, но его усилия не остались незамеченными. Пустота забеспокоилась, качнулась, мягко сжала Леки, ни живого, ни мертвого. Отпустила. Он подождал, пока волны улягутся, и снова упрямо прикрыл веки и резко открыл глаза. И снова пустота! Не убежать теперь, не скрыться, нет больше никакого исхода, понял он обреченно и закричал от отчаянья. Теперь все равно, пусть слышат.
Триго яростно тряс его.
– Проснись! Леки! Хватит орать! Проснись, я сказал! – Краем глаза он увидел, что игроки удивленно уставились на них, бросив на полу и монеты и камни. Не зная, что еще можно сделать, наотмашь ударил по лицу. – Просыпайся! Ну!
Веки дрогнули, но не раскрылись.
– Я… Я живой… – пробормотал Леки. Он боялся открыть глаза, опасаясь в который раз увидать пустоту.
– Открой немедленно глаза, – зашипел Триго прямо в Ухо, как рассерженный атай. – Или еще ударю! Они же смотрят! Вон, один уже поднялся, к нам идет, – шипел он Леки в ухо.
– Может, помочь? – раздалось поблизости. Несколько шагов, и незнакомец уже рядом.
Леки распахнул наконец глаза, испуганно щурясь от тусклого пламени убогого светильника.
– Благодарю, – Триго благодарно кивнул, – у него такое бывает. Навязали тебя на мою голову! – повернулся он к Леки и опять поднял глаза на непрошеного помощника. – Это брат мой двоюродный. В детстве в речке тонул, еле вытащили, вот с тех пор он часто… Как задремлет – так и сон дурной видит. Только в последний раз, – он сделал вид, что призадумался, – давно это было. Уж такое мое везение, вечно с ним возиться. А за помощь благодарим. Ты, видно, добрый человек.
Он дернул Леки за плечо, и вовремя, потому что того неудержимо влекло снова в сон. Он встрепенулся, открыл глаза. Незнакомец отошел в свой угол, неопределенно покачав головой. Игра возобновилась как ни в чем не бывало, только светильник игроки утащили к себе на пол, а то не видать ничего как следует.
Триго не протестовал. Открыл флягу, плеснул Леки в лицо. Тот только поежился, еще не в силах говорить.
– Не смей больше спать, слышишь! – прошептал ниори, для надежности встряхнув Леки еще раз, как мешок.
– Я видел пустоту, – прошептал Леки наконец, не зная, что еще сказать.
– Вот будем в лесу, и смотри, что хочешь. А я буду рядом сидеть и будить, когда надо, – горячо зашептал ниори в ответ, – но сегодня не надо больше видений, прошу тебя, если можешь! О нас слух пойдет по всему Кромаю, если еще хоть что-то выкинешь! – Он просил, умолял, и Леки согласно качнул головой в ответ, но у самого уверенности не было.
«Главное – не спать больше», – говорил он себе, снова проваливаясь куда-то, будто пустота еще имела над ним власть, еще хотела засосать, раздавить, расчленить. Потому что боялась его. Избавиться хотела. Триго раз за разом брызгал ему в лицо водой из фляги, встряхивал слегка, боясь привлечь внимание соседей. Они, впрочем, опять чрезмерно увлеклись игрой в бай-гар.
Наконец распахнулась дверь, и ввалился хозяин с большим узлом. Бросил его на стол. Его громкое появленье ободрило Леки, словно пустота боялась этого громилы больше всех остальных. Он даже привстал, чтобы рассмотреть, что там на столе. Хозяин извлек большой глиняный горшок. Запах из него разнесся не очень-то… Каша из аскина! Давненько Леки такой не едал, она только у бедняков на столе частый гость. Аскин – конский корм.
