Наталья Якобсон - Империя дракона
-- Пошли, - она схватила меня за руку и потянула к ближайшей проселочной дороге, по которой как раз на полной скорости несся великолепный черный экипаж. Кони, очевидно почувствовав поблизости присутствие нечисти, хрипло заржали и чуть замедлили бег. Не дожидаясь, пока я соображу в чем дело, Дебора порхнула на крышу кареты, проворно и легко, как перышко, так что кучер занятый упрямыми лошадьми даже не заметил ее. Нехотя я последовал за ней и также легко запрыгнул на отъезжающий экипаж. Было довольно трудно удерживаться на подрагивающей крыше, но Дебора явно получала удовольствие от страха животных, тщетных усилий кучера, который пытался успокоить их и риска. Быстрая езда напоминала полет. Ветер трепал длинные локоны феи и пытался сорвать шапку с испуганного возницы. Он был так обеспокоен буйным поведением до этого смирных коней, что даже не мог заметить настоящей опасности у себя за спиной.
-- Ты всегда так путешествуешь, - спросил я, ветер заглушал наши голоса, делая их похожими на шум листвы окружающего дорогу леса.
-- Хочешь я прикажу лошадям свернуть в ближайшее болото? - вместо ответа поинтересовалась она. - Они не смогут меня ослушаться, хоть и сильно испугаются.
-- Конечно, не хочу!
-- Тогда помолчи, - беспечным тоном отозвалась она. Нельзя было сказать шутит она или говорит серьезно. - Если в скором времени доберемся до места, то кучер останется в живых.
Ее острые коготки, как бы играя, царапнули, туго обтянутую кожей, крышу кареты, с которой тут же облетела позолота. В том, что Дебора может поступить с любым встречным точно так же, как с Винсентом сомневаться не приходилось. Наверное, она слишком долго просидела взаперти под землей и теперь хотела шалить, словно выпущенный на волю демон.
Только, когда вдали показались городские ворота, а на дороге стали встречаться редкие прохожие, я обхватил Дебору за талию и вместе с ней спрыгнул на землю. Она ничуть не обиделась на такое бесцеремонное обращение, только что-то насмешливо фыркнула вслед уезжающей карете и оправила пышные рюши на своей накидке.
В воскресный день на площадях собиралось много народу. Дебора мерила шагами бульвары и широкие проспекты, быстрая как тень, она скользила от угла к углу и я едва успевал за ней. Только на минуту она остановилась, чтобы понаблюдать за жонглерами. Один из них, заметив бледное лицо зрительницы, не смог больше следить за порядком движений и чуть не выронил один шар, но Дебора так ловко подхватила падающий предмет, что среди публики раздался удивленный ропот. Никто из присутствующих не смог бы сделать столь молниеносного движения и рассчитать его точность.
-- Будь осторожней! - шепнул я Деборе, когда мы отошли в сторону. - Они же поймут, кто ты.
-- Ну, ты ведь дракон. Ты сможешь нас обоих защитить, - так же шепотом ответила она, абсолютно убежденная в своей правоте. Она любила играть с огнем, хотя для нее риск обжечься был гораздо сильнее, чем у смертных.
На площади мы остановились, чтобы посмотреть представление бродячего театра. Из-за гримас неумелых актеров нельзя было даже понять комедия или трагедия происходил на подмостках, но Дебора была заинтересована. Ее привлекало все начиная, от пестрого наряда коломбины и кончая дешевой мишурой на занавесе. Я с надеждой оглянулся на прилавки, где торговали сувенирами и сластями. Может, если купить ей побольше безделушек, то она успокоится и позволит увести себя в безопасное место. Я уже жалел, что согласился сопровождать ее в людные места. Феям нечего делать среди гомонящей толпы. Дебора смеялась над проделками шутов, фокусников и акробатов и вообще вела себя, как малое дитя, пока не заметила кого-то в толпе. На ее фарфором личике явно отразились замешательство, потом испуг. Такая резкая смена настроения не могла не привлечь внимания. Я тоже взглянул на другую сторону площади. Со дня первого превращения все краски казались мне слишком насыщенными и яркими, но обострившееся зрение помогало различать мельчайшие детали на большом расстоянии.
Всего лишь на секунду зоркое око дракона выделило в толпе горбуна. Почему-то сердце неприятно екнуло. Мало ли их в разных частях света этих горбунов, уродством сильно напоминающих друг друга. В том, на которого я смотрел, вроде бы тоже не было ничего особенного, если бы из-под черного капюшона не поблескивали острые зубья венца, надвинутого на морщинистый лоб. Заинтересовавший меня горбун мгновенно исчез из поля зрения, как будто растворился в толпе. Должно быть, все это мне только показалось. У какого-то сгорбленного старика не может быть точно такой же короны, как у Ротберта.
Дебора с силой вцепилась в мою руку и опасливо оглядывалась по сторонам, боясь поверить в то, что беда так легко нас миновала. На маленькой импровизированной сцене все еще продолжалось представление. Публика не спешила расходиться. Дебора развернулась и попыталась проложить себе дорогу в толчее, но тут с ее плеча соскользнула накидка, обнажив верх пушистого крыла. На нас тут же устремились заинтересованные взгляды. Прежде чем зрители начали шептаться, я поспешил поправить на ее плечах откинутый капюшон и поскорее повел ее подальше от площади, по дороге расталкивая неповоротливых зевак.
Дебора больше привыкла парить над крышами зданий, чем расталкивать прохожих, но сейчас взлететь над головами горожан не представлялось возможности. Она сама искала рискованных развлечений. Понемногу ее настроение улучшилось.
-- Я хочу купить ленту, - Дебора резво подбежала к лотку рядом с каким-то домом и начала разглядывать дешевые бусы из стекляруса и налобные ленты с таким интересом, будто видела нечто подобное в первый раз.
Я присмотрелся к домику с черепичной крышей и полукруглыми фронтонами. Здесь наверняка поселился не слишком удачливый купец. Вид продавца тоже не вызвал у меня особого доверия. Какая-то невзрачная на вид черная карета остановилась рядом. Вороные кони злобно храпели и били копытами о мостовую. Странные, озлобленные животные ни чуть не испугались меня и это уже было удивительно. Довольная покупками Дебора отошла от прилавка, играя клубком цветных лент, а меня задержал гнусавый голос продавца:
-- Не хотите взять еще и зеркальце?
Я нехотя обернулся, чтобы взглянуть на круглое ручное зеркало, инструктированное перламутром. Вещь сильно отличалась от всего остального товара. Отделка не имела значения, само стекло как-то странно переливалось. Я заглянул внутрь мутного стекла и вместо собственного отражения увидел там дракона. Сознание слегка затуманилось, как будто на реальность опустилась перламутровая дымка. Как было бы хорошо взлететь сейчас в звездную высоту и почувствовать, как голову холодит попутный ветер.
