У Чэн-энь - Путешествие на Запад. Том 4
– Отец наш! Откуда ты знаешь, что его похитили оборотни? – спросили монахи.
– Эх вы! – смеясь, отвечал Сунь У-кун. – Простые смертные! По своему неведению вы годами даете оборотням дурачить себя, да еще уверяете, что это живые Будды приходят к вам на празднества и принимают ваши подношения. Ведь те, что примчались сюда с порывом ветра в облике Будды, как раз и есть оборотни. Даже мой наставник не сумел их распознать. Взбежал на мост поклониться им, а они погасили огонь, наполнили маслом свои посудины и заодно похитили нашего наставника! А я замешкался и не успел спасти его.
– Что же делать? Как быть? – озабоченно спросил Ша-сэн.
– Не будем медлить! – отвечал Сунь У-кун. – Возвращайтесь с монахами в монастырь, стерегите коня и поклажу, а я с попутным ветром догоню оборотней.
Ну и Сунь У-кун! Он стремительно вскочил на облако, поднялся высоко в воздух и, определив по запаху, что оборотни отправились на северо-восток, пустился вслед за ними. К утру ветер стих: впереди показалась огромная гора, совершенно неприступная. Замечательная это была гора. Вот послушайте:
Вершины, пропасти вокруг
Видны сквозь утренний туман,
И воды чистых родников
Извивами сбегают вниз.
С обрывистых, отвесных круч
Свисают тысячи лиан,
На гребнях оголенных скал
Растут сосна и кипарис.
А за рассветной полумглой
Уже курлычут журавли,
И в облаках гусиных стай
Немолчный слышен разговор,
И словно копий боевых
Ряды возносятся вдали –
То голубеют острия
Огромных, неприступных гор.
Громады вековечных скал
Уступами уходят ввысь,
Как будто кто-то глыбы их
Стеной сложил до облаков,
И вверх на сотни сотен жэнь
Вершины круто вознеслись,
Изогнутые гряды их –
Как сотни каменных подков.
Раскрылись горные цветы,
Лес одевается листвой –
Все дышит радостью вокруг,
Весны приветствуя приход.
Кукушки, иволги кричат,
Перекликаясь под горой,
Восторг переполняет их
При виде всех ее красот.
Но как хребет ни величав,
Как ни причудлива гора,
Опасны крутизны ее –
Лишь смельчаку по ним пройти!
Всегда безлюден этот край,
По целым дням броди с утра –
Среди утесов и чащоб
Людей не встретишь на пути.
Зато не раз услышишь здесь,
Украдкой прячась за скалой,
То барса разъяренный рык,
То тигра громогласный рев,
А в чащах бродят кабарги,
Олени носятся стрелой,
Увидишь белых зайцев тут
И злых охотников-волков.
Десятки полноводных рек
Сбегают с этих диких гор
И на десятки тысяч ли
От их подножия текут.
Стремительно бежит вода,
Упрямо рвется на простор
И шумно плещется, крутясь, –
Кипя среди гранитных груд.
Утвердившись на вершине скалы, наш Великий Мудрец стал искать глазами дорогу или тропу и вдруг увидел четверых путников, гнавших перед собою трех баранов. Они спускались по западному склону горы и покрикивали: «Кай-тай!». Великий Мудрец метнул на них огненный взгляд своих золотистых очей и сразу же признал в них духов времени, ведающих годами, месяцами, днями и часами. Они приняли человеческий облик и приближались к нему.
Сунь У-кун тотчас достал посох, помахал им, и он сразу стал толщиной в плошку, а длиною, пожалуй, в два чжана. Спрыгнув со скалы, Сунь У-кун закричал духам:
– Эй вы! Куда пробираетесь тайком, хотите замести следы?
Духи сконфузились: они не ожидали, что Сунь У-кун узнает их.
Прогнав баранов, они приняли свой настоящий облик, отбежали на обочину дороги и почтительно поклонились Сунь У-куну.
– Великий Мудрец! Прости нам нашу вину! – взмолились они.
– Вы, видно, совсем обленились, пользуясь моим попустительством, – сказал Сунь У-кун. – Все это время я не обращался к вам, вы даже повидаться со мной не приходили. Что же это такое? Почему вы покинули наставника и не охраняете его? Куда собрались? Говорите?
– Твой наставник позволил себе некоторую вольность, неподобающую преподобному монаху: в монастыре Милосердие Будды в округе Золотой покой он проявил неумеренный интерес к веселым зрелищам. А ведь «чрезмерное счастье всегда порождает несчастье, а излишнее веселье – печаль». Вот почему его и схватили злые оборотни. Сейчас при нем незримо находится дух Вихара – хранитель кумирен Будды, – он оберегает его, а мы вышли лишь за тем, чтобы встретить тебя и доложить о наставнике, так как боялись, что ты, не зная здешних мест, будешь долго искать. Нам было известно, что ты ночью отправился в погоню за похитителями.
– Если то, что вы говорите, правда и вы вышли лишь за тем, чтобы встретить меня и рассказать о наставнике, то зачем вам понадобилось менять свой облик, гнать перед собой каких-то баранов, да еще кричать что-то непонятное?
– Как же непонятное? Ведь это мы поздравляли тебя с первой луной нового года. А чтобы было полное соответствие со словами «Кай-тай», мы и взяли трех баранов[51]. Этим мы хотели выразить пожелание удачи в избавлении твоего наставника от еще одного злоключения.
Раздосадованный Сунь У-кун уже собрался бить духов, но последние слова тронули его, и он пощадил духов. Убрав посох, он перестал хмуриться и с веселым видом приступил к расспросам:
– Неужели здесь, на этой горе, обитают оборотни?
– Совершенно верно, – ответили духи, – они живут как раз на этой горе, которая называется горой Черного дракона. А в горе этой есть пещера под названием Черная пещера. Там и находятся трое оборотней. Старшего зовут великий князь Удалившийся от холода, среднего – великий князь Удалившийся от жары, а третьего – великий князь Удалившийся от суеты, они живут здесь уже тысячу лет и с детства пристрастились к ароматному маслу стиракса. С того года, как они превратились в оборотней и под видом Будд начали появляться в округе Золотой покой, все должностные лица этого округа, обманутые ими, установили золотые светильники с ароматным маслом стиракса. Итак, из года в год, во время праздника фонарей, оборотни принимают облик Будд и забирают ароматное масло. Увидев твоего наставника, оборотни сразу смекнули, что у него непорочное тело праведного монаха, а потому его и утащили в пещеру. Теперь они собираются срезать мясо с костей твоего наставника, поджарить его в масле стиракса и съесть. Поспеши скорей на помощь и приложи все свое уменье, чтоб спасти его!
Сунь У-кун выслушал духов времени и велел им удалиться.
Обойдя горный утес, он отправился на поиски пещеры, прошел несколько ли и увидел на берегу горного ручья отвесную скалу, под которой было устроено каменное жилье. Вход в него загораживали полуоткрытые каменные ворота. У ворот стоял каменный столб, с высеченными на нем шестью иероглифами, которые обозначали: «Черная пещера на горе Черного дракона». Однако Сунь У-кун не осмелился проникнуть в пещеру. Он остановился у входа и крикнул:
