Андрей Легостаев - Любовь опаснее меча
И вот сегодня она будет сожжена! Уррий вздрогнул. Страшная смерть, мучительная…
Перед глазами встали безумствующие языки пламени, пожирающие молодое и такое отзывчивое к ласкам тело Сарлузы…
Уррий встал, кулаки его сжимались.
Он не может допустить этого! Он не может сидеть здесь, предаваясь бесплодной скорби и копаясь в собственных чувствах — времени нет совсем, надо действовать! Что-то предпринимать!
Что?
Уррий не знал.
Эмрис и Ламорак помочь ему не могут, к сожалению, ничем.
Пресловутая сила Алвисида, заложенная в нем, тоже сейчас бесполезна.
Что ж, надо идти к отцу Сверу и попробовать убедить его, уговорить его, пригрозить ему…
Приняв решение, Уррий почувствовал себя лучше. Он привел в порядок одежду, пригладил буйные волосы и пошел разыскивать священника.
Он нашел отца Свера в маленькой церкви замка. Отец Свер стоял на коленях и молился. Уррию было неудобно прерывать его общение с Богом. Он постоял пять минут тихо у двери, десять… Время казни приближалось, больше ждать Уррий не мог. Он кашлянул. Священник не обратил на это ни малейшего внимания. Уррий кашлянул громче — священник всецело был обращен к Богу.
— Отец Свер! — окликнул его Уррий, потеряв всякое терпение.
Священник заметил своего племянника и встал с колен.
— Здравствуй, Уррий. Ты что-то хотел спросить? — голос его был предельно измученный, но священник постарался вложить в интонацию как можно больше теплоты. Он любил своего племянника, которого обучал истории и грамоте.
— Святой отец, — Уррий решил прямо спросить интересующее его. — Мне сказали, что сегодня состоится казнь…
— Да. Мы сожжем колдунью, вступившую в богомерзкую сделку с Дьяволом, — подтвердил отец Свер, сразу внутренне напрягшись.
— Но… Разве без согласия моего отца, графа Маридунского можно кого-либо казнить?
— Преступление совершено против Господа нашего, — терпеливо сказал отец Свер. — А это дело церкви.
Уррий понял, что отец Свер прав, с этой стороны подступаться бесполезно.
— Я могу спросить, святой отец, кто оказался колдуном и что он сделал против Бога?
— Колдуньей, — поправил священник намеренную ошибку Уррия. — Это колдунья. Сарлуза, служанка из замка. Ты ее знаешь? — отец Свер пристально посмотрел на юношу.
Уррий выдержал его взгляд.
— Да, знаю, — сказал он. — Она убирала в наших с Эмрисом комнатах. Тем более я удивлен.
— Уррий, — в голосе отца Свера послышалась нервозность, — я очень не хочу знать, где ты был сегодня утром. Не заставляй меня узнавать это. А то ведь на костер колдунья может взойти не одна. Общение с Дьяволом — равносильно предательству Господа нашего, и церковь подобное преступление не прощает.
Щеки Уррий залила пунцовая тяжесть. Не от страха, нет — от бессилия и досады.
— Решение о казни окончательное? — спросил он, едва сдерживая дрожь гнева в голосе.
— Да. Ее вина доказана. Всем окрестным жителям велено явиться в замок. Как только они соберутся — приступим. Его Преосвященство уже здесь.
Епископ Гудр в замке! Это совсем другое дело! С ним надо разговаривать. Он мудр, он поймет Уррия! Он поможет ему!
— Извините, святой отец, — сказал Уррий, стараясь не выдать голосом вспыхнувшую надежду. — Я отвлек вас от разговора с Богом. Я, пожалуй, пойду…
— Уррий, ты ничего не хочешь мне еще сказать?
— Нет, святой отец.
— Ты по-прежнему верен Богу?
— Да. Вера моя тверда и незыблема. Это же я сказал Царю Тьмы Луциферу.
— Я ничего не слышал!
— Я никому не собираюсь хвастать, — сказал Уррий, твердо зная свою правоту. — Но и стесняться мне нечего — того, что Дьявол искушал меня. Он искушает многих, искушал и Господа нашего Иисуса Христа, вы сами меня учили, рассказывали как он удалился в пустыню иудейскую…
— И ты ответил Дьяволу отказом? — в голосе священника послышалась гордость за племянника.
— Безоговорочным! — подтвердил Уррий.
Отцу Сверу хотелось задать Уррию еще несколько вопросов, и — главный — по поводу Сарлузы. Но он сдержался. Решение принято — Сарлуза будет сожжена. Она уже, считай, мертва, осталось несколько часов. И лучше забыть о ней, и обо всем, что с нею связано.
— Хорошо, Уррий, иди. Господь тебя защитит и сохранит.
Его Преосвященство епископа Гудра Уррий нашел в кабинете графа. Епископ задумчиво сидел перед зажженным камином — несмотря на летнее время ему было холодно — и задумчиво смотрел на огонь. Сморщенные старческие руки рассеянно перебирали четки.
— Я тебя ждал, Уррий, — сказал он, не отрывая взгляда от маленьких синих язычков пламени, пожирающих сухое сосновое полено.
— Мне никто ничего не передавал, — удивился юноша.
Епископ усмехнулся.
— Никто ничего тебе и не должен был передавать, — сказал он и повернулся к Уррию. — Я просто знал, что ты придешь поговорить. Садись.
Уррий сел в кресло напротив епископа.
— Ваше Преосвященство, вы все знаете? — нерешительно спросил он.
— Конечно нет. Но то, что тебя интересует — знаю. Ты так громко переживал, что я услышал тебя.
— Я вас не понимаю, Ваше Преосвященство…
Епископ вздохнул и устало откинулся на спинку кресла.
— Мои дни сочтены, — сказал епископ. — Через три с половиной дня я умру…
— Ваше Преосвященство!.. — Уррий вскочил с места, он хотел возразить, он не представлял, чтобы человек мог так спокойно говорить о приближающейся смерти. Но властный жест епископа вогнал юношу обратно в кресло.
— Сядь, Уррий. Слушай и не перебивай. Я, как и ты, обладаю силой Алвисида, и я могу чувствовать мысли людей. Не всех. Твои, например, не могу — ты наследник Алвисида, твои мыслим недоступны никому, если ты будешь контролировать себя. А вот ты слышать мысли других скоро научишься. Особенно, если ты будешь собирать тело Алвисида. Ты тогда сможешь стать бессмертным… Совершить большое, может быть даже великое, дело. Но ты не знаешь — Добро или Зло принесешь в мир, совершив это дело. Да и кто может мне сказать что есть Добро, что Зло?!
Епископ замолчал. Выстраданное за десятилетия мучительных раздумий выплеснулось, и он перевел дух.
Уррий осмелился сказать:
— Царь Зла Луцифер, искушая меня, тоже сказал, что Зло может быть и Добром. И наоборот.
Епископ кивнул:
— Да, Уррий. Только ты сейчас этого не понимаешь. Ты молод — перед тобой целая жизнь, все дороги, все пути и бесчисленное множество предстоящих ошибок, которые непременно нужно совершить, ибо молодость никогда не хочет слушать старость. И она, конечно, права, Уррий… Я отдал жизнь Богу, Уррий. Я прожил хорошую жизнь, Уррий. Но ты, наследник Алвисида, поступай так, как сочтешь нужным — вот единственный мой тебе совет на всю жизнь.
