Кассандра Клэр - Вампиры, сконы и Эдмунд Херондэйл
Присутствие сбоку от Магнуса внезапно исчезло. Камилла покинула его и бегом направилась на помощь Ральфу Скотту. Сзади на нее вскочил один демон и схватил ее своими похожими на лезвие когтями. Ральф завыл от отчаяния и горя. Магнус уничтожил взрывом демона, упавшего с неба. Камилла повалилась на землю, и Магнус, опустившись на колени, взял ее дрожащую в свои руки. Он был потрясен, увидев в ее зеленых глазах заблестевшие слезы, был потрясен тем, какой хрупкой она казалась.
— Простите. Обычно меня не так легко вывести из строя. Однажды гадалка из смертных предсказала, что моя смерть придет ко мне как сюрприз, — дрожащим голосом произнесла Камилла. — Глупое суеверие, не так ли? Но все же я всегда хочу быть предупреждена. Я ничего не боюсь, если только мне не говорят, что опасность наступает.
— Я бы и сам был полностью выведен из строя, если бы демоны, которые ничего не понимают в моде, не испортили мне наряд, — сказал Магнус, и Камилла рассмеялась.
Ее глаза были подобны траве в росе, она храбрая и красивая и будет бороться за их добро. Вампирша прислонилась к нему, и в этот момент Магнус ощутил, что перестал искать любовь.
Магнус оторвал свой взгляд от очаровательного лица Камиллы и обнаружил, что Сумеречные охотники и жители Нижнего мира, на удивление, не спорили. Вместо этого, они осматривали друг друга, стоя на внезапно затихшей улице в окружении тел побежденных врагов, потому что были вместе. В воздухе витало какое-то удивление, будто нефилимы не видели ничего демонического в представителях Нижнего мира, когда они вместе сражались против истинных демонов. Сумеречные охотники были воинами, и узы войны очень много значили для них.
Магнус же не был воином, но он помнил, как Сумеречные охотники двинулись, чтобы защитить русалку и оборотня. Для него это тоже имело значение. Возможно, этой ночью что-то было спасено. Возможно, эта дикая идея о Соглашении, наконец, сработала.
А потом он почувствовал, что Камилла шевельнулась в его руках, и увидел, куда она смотрела. Она глядела на Ральфа Скотта, а он — на нее. И в его глазах читалась вся скорбь мира.
Парень поднялся на ноги и обрушил весь свой гнев на Сумеречных охотников.
— Это вы сделали, — бушевал он. — Вы хотели, чтобы мы все были мертвы. Вы заманили нас сюда…
— Ты сошел с ума? — потребовал Фэйрчайлд. — Мы нефилимы. Если бы мы хотели, чтобы вы были мертвы, то уже давно это сделали бы. Для наших убийств нам не требуются демоны, и, конечно же, мы не хотели, чтобы они оскверняли наш порог. Моя дочь живет здесь. Я не подвергну ее опасности ради того, что вы назвали, и уж тем более не ради Нижнего мира.
Магнус должен был признать, что он прав.
— Это вы принесли нам эту мерзость! — взревел Старквезер.
Магнус открыл рот, чтобы возразить, а потом вспомнил, как чрезмерно яростно была настроена королева фей, выступая против соглашения с Сумеречными охотниками, и при этом проявляла странное любопытство по поводу деталей, таких как: время и место проведения встреч. Он закрыл рот.
Фэйрчайлд наградил Магнуса осуждающим взглядом, будто на его лице Сумеречный охотник мог прочитать всю вину Нижнего мира. Ральф ясными глазами посмотрел на Фэйрчайлда и заговорил спокойным звонким голосом:
— Вы не окажете нам помощь? Очень хорошо. Она нам не нужна. Оборотни сами позаботятся о себе. Я за этим прослежу.
Парень-оборотень увернулся от удерживающей руки де Квинси и не обратил внимания на резкий ответ Фэйрчайлда. Он обращал внимание только на Камиллу. Мгновение он смотрел на нее. Камилла подняла руку, а потом уронила ее, и Ральф развернулся и пошел прочь от Сумеречных охотников и своих товарищей из Нижнего мира. Магнус видел, как тот, уходя, расправил худые плечи — парень принял тяжелое бремя и то, что он потерял самое дорогое. Магнусу он напомнил Эдмунда Херондэйла.
***Больше Магнус не встречал Эдмунда Херондэйла, но еще раз услышал о нем.
Сумеречные охотники решили, что Магнус и Камилла среди собравшихся представителей Нижнего мира были самыми разумными. Учитывая, что другим выбором были несдержанные оборотни и Алексей де Квинси, Магнус не мог обрадоваться такому предпочтению.
Нефилим попросил Магнуса и Камиллу прийти на закрытую встречу, чтобы обменяться информацией, дабы продолжить переговоры, независимо от Ральфа Скотта. В их просьбе звучало неявное обещание, что Сумеречные охотники могут предложить свою защиту, если в будущем Магнусу и Камилле она понадобится. Конечно, в обмен на магию или информацию о Нижнем мире.
Магнус отправился на встречу, только чтобы увидеть Камиллу, другой причины не было. Он говорил себе, что вовсе не думал о той схватке с демонами и том, как она их сплотила.
Однако когда он вошел в Институт, его остановили какие-то звуки. Шум доносился из глубины здания, и это были грохот, звуки мучений кого-то очень живого. Словно крики души в аду или души, сорвавшейся с небес.
— Что это? — спросил Магнус.
На этой неофициальной встрече присутствовали всего несколько Сумеречных охотников, а не масса представителей Клава. Пришли только Гранвиль Фэйрчайлд, Силас Пангборн и Иосия Вейланд. Три Сумеречных охотника стояли в маленьком зале, крики агонии эхом отдавались от покрытых гобеленами стен и куполообразного потолка, и все три нефилима казались абсолютно равнодушными.
— Молодой Сумеречный охотник по имени Эдмунд Херондэйл опозорил свою фамилию и оставил свое призвание, чтобы отдаться в руки смертной девки, — без признаков эмоций ответил Иосия Вейланд. — Его лишают Знаков.
— Лишение Знаков, — сказал Магнус. — Это как?
— Они переделываются в более низменные вещи, — сказал Гранвиль Фэйрчайлд, его голос был холодным, а лицо бледным. — Это против воли Ангела. Конечно, это больно.
Как бы в подтверждение его слов раздался дрожащий крик боли. Он не повернул головы.
Магнус застыл от ужаса.
— Вы варвары.
— Вы хотите поспешить к нему на помощь? — спросил Вейланд. — Если вы попытаетесь, то каждый из нас ударит вас. Не смейте оспаривать наши мотивы и образ жизни. Вы говорите о том, что выше и благороднее, чем вы можете себе представить.
Магнус услышал еще один крик, который прервался отчаянными рыданиями. Маг подумал о ярком парнишке, с которым он провел одну ночь в клубе, его сияющем и нетронутом болью лице. Такова была плата за любовь для Сумеречных охотников.
Магнус двинулся вперед, но Сумеречные охотники сгрудились с оголенными клинками и суровыми лицами. Ангел с мечом, провозгласивший, что Магнус не должен проходить, не мог выразить большей убежденности в своей собственной праведности. Он услышал у себя в голове отдающийся эхом голос своего отчима: «Дети дьявола, полученные сатаной, рождены быть проклятыми, оставленными Богом».
