Елена Филон - Неправильная сторона
Затем мне приснилась мама, она обнимала меня и нежно гладила по спине, а я вдыхала аромат её волос; было так хорошо, так спокойно…
А затем мне приснился он… человек, которого я убила собственными руками, неважно, что это было не его настоящее тело, я в любом случае лишила его жизни. Во сне он душил меня огромными ручищами, а я даже не сопротивлялась. Ждала конца. Ждала освобождения.
На смену кошмару пришёл другой сон. Я оказалась на лугу в окружении миллиона цветов. Никогда не была на нём прежде, но здесь было бесподобно! Ветер играл с волосами… Солнце казалось нереально огромным, будто занимало половину неба, а белоснежные барашки облаков плыли так низко — протяни руку и коснись воздушной пены.
Что за чудное место?..
Втянула в себя сладкий воздух, наполненный медовым ароматом полевых цветов, и ощутила приятное головокружение.
Побежала вприпрыжку, напевая мотив песни, что был мне не знаком. Впереди росло дерево, большое и могучее, с разлапистыми ветвями, одетыми в мясистые круглые листья, а каждый сантиметр необъятного ствола усыпан маленькими разноцветными цветочками, малюсенькими-малюсенькими — не больше ногтя.
Прильнула к стволу щекой, закрыла глаза и окунулась в невероятное чувство блаженства, как вдруг услышала смех, громкий, весёлый. Юноша широко улыбался и шёл ко мне навстречу. Он был мне не знаком.
Высокий брюнет в голубой распахнутой рубашке, демонстрирующей идеальные рельефы тела: кубики пресса и твёрдые мышцы груди. С ясными, как летнее утро, серо-голубыми глазами, сногсшибательной белоснежной улыбкой, каких ни разу в жизни не видела и…
Стоп. Это что, злая шутка моего воображения? Если нет, тогда объясните, почему мне снится верзила из клуба, который избил Эрика до «фаршеобразного» состояния? Тот, с чёрными огненными глазами, с перекошенной от злобы физиономией и огромными кулачищами! Сейчас он выглядит иначе: он красив, спокоен, безмятежен. Его улыбка ослепляет и кажется такой искренней, а руки вот-вот обнимут меня…
Я проснулась.
За окнами машины темно, только передние фары освещают путь. Состояние блаженного счастья мигом улетучилось и всё стало по-прежнему мрачно. Тело саднило и покалывало. На лбу вылезла здоровенная шишка, которая без умолку ныла, как и ссадина, которую не мешало бы промыть.
Почему он мне приснился? Мой мозг настолько устал от избытка информации, что сам не знает, кого показывать во сне? Какой-то сбой фантазии.
— Вас сменить? — спросила у Роба.
— Скоро будет заправка, тогда и сменишь.
— Ночью? Не опасно?
— Знаешь, где ещё можно взять топливо, кроме как на заправке? — одарил меня усталым взглядом и вздохнул. — Элла, дай ей аптечку, рану на лбу нужно обработать. Пластырь там же. И воды дай, у неё губы скоро коркой покроются.
На заправке были через минут сорок. Ни одного человека — что сейчас вполне естественно. И тьма. Сплошная тьма. Фонари не горят, луна на небе затянута тучами.
— Как вы вообще её нашли? — поинтересовалась скептически, захлопывая дверь машины.
— По памяти, — ответил Роб, — часто ездил по этой дороге. Я дальнобойщик.
— Дайте фонарик.
— Сиди в машине, Элла, — скомандовал Роб и, включив фонарик, направился к окошку, где ещё недавно сидел кассир.
Я вставила пистолет в бак и нервно обернулась. Почудилось что ли? Словно сзади что-то зашуршало.
Вряд ли почудилось…
— Роб, давайте быстрее, — выкрикнула, внимательно вглядываясь во тьму позади себя.
— Что там? — простонала Элла, так и не сев в машину.
— Тише.
— Там кто-то есть?
Я пыталась настроить своё зрение как могла, оно уже привыкло к темноте, так что очертания кустов были вполне различимы, но вот что там — за этими кустами?
Было бы просто замечательно, если бы Роб вернулся прямо сейчас!
Раздался звук льющегося бензина.
— Садитесь в машину, — закричал Роб.
Я медлила, блондинка тоже. Обе мы смотрели в одном направлении. Что-то не так. Что-то есть во мраке, за этими идеально подстриженными кустами… что-то ненормальное и что-то… что-то блестящее. Искрящееся. Может оголённые провода сети электропередач?.. Да что угодно, любой вариант сгодится, лишь бы это идиотское чувство опасности оказалось ложным.
Но ложным оно не было.
И я будто ослепла! В глазах вспыхнуло так ярко, что не устояла на ногах и спиной полетела на асфальт. Следом раздался крик Эллы.
Поднялась, в глазах прыгают «зайчики», но это не помешало отметить то, как поразительно светло стало на заправке.
Блондинка закричала вновь, напуганное лицо устремленно в небо, в глазах дикий ужас… И теперь я прекрасно понимала, чем он вызван: огромные огненные шары носились по ночному небу на бешенной скорости… Три, четыре, может больше… Двигаются настолько быстро, что сосчитать просто невозможно!
— В машину! — закричал Роб на бегу к нам.
Элла открыла дверь, но огненный шар пронёсся возле неё как ураган и отшвырнул на землю. Новый крик, громкий и пронзительный: Шар завис в метре над женщиной и медленно приближался.
Раздались выстрелы.
— Убирайся, тварь! — кричал Роб, стреляя в горящую субстанцию; бесполезно: пули пролетают насквозь.
И вдруг шар разлетелся на сотни горящих мотыльков. Крохотные огненные создания закружились над Эллой безумным вихрем и резко кинулись на женщину. Дикий вопль, блондинка забилась в агонии, извиваясь на асфальте, махая руками и моля о помощи. Но уже спустя несколько секунд огненные твари оставили тело Эллы в покое; взвились в небо и снова приняли форму цельного шара.
Я кинулась к женщине, схватила за плечи и тут же отдернула руки — меня обожгло! Эллу трясло, изо рта шла пена, глаза норовили выскочить из глазниц. Она сгорала… сгорала изнутри! Потому что в прямом смысле слова запахло жареным.
К горлу подкатила рвота. Отползла назад. И снова раздались выстрелы. Роб стрелял в шар, зависший в небе над его головой.
— Садись за руль, быстро! — закричал он мне.
Поползла к машине, оказалась рядом с задним колесом и тут поняла: никуда мы отсюда не уедем — резина расплавлена.
Роб закричал. Сотни огненных созданий плотно обвивали его тело, повалив на землю, вскоре взмыли в воздух и оставили биться в агонии, умирать, сгорая изнутри.
Шатаясь, поднялась на ноги. И всё? Это всё?..
Я боялась следующей дуэли, а смерть поджидала буквально за углом? Какая-то злая ирония.
Изо рта вырвался горестный смешок — кажется, рассудок окончательно меня покинул.
Огненные шары метались над моей головой. Теперь я сосчитала — четыре. Четыре и все на меня? Не много?
Просто стояла и смотрела. Чувство смирения оказалось настолько сильным, что даже страх отступил. Просто ждала.
