Ариш и Маг. Отсвет феникса (СИ) - "Стефнклэр Аманди Джоан"

Первое доказательство: внезапное беззвучное появление этого клиента.

Когда мурашки ползут вдоль позвоночника — понимаю, он здесь.

Оглядываюсь.

Так и есть.

Уже сидит в непроглядной черноте, из которой светом подрагивающих канделябров, стоящих поодаль, выхватывается низ сизых брюк и остроносые туфли. Последние из редкой драконьей кожи, с индивидуально подогнанной под владельца подошвой, прошитой усами саламандры. Такая обувь стоит целое состояние.

Вижу еле различимый взмах руки из темноты и слышу приказ:

— Танцуй!

Властный голос привычно погружает комнату во мрак. Я оказываюсь в единственном пятне света. Ощущаю плавное скольжение мужского взгляда по телу, секундные остановки, порождающие обжигающие дорожки на обнажённой коже. Больше всего достаётся губам, полыхнувшим в ответ огнём настолько жарким, что впору кусать их до боли, подавляя неожиданно приятное ощущение.

Только нельзя. Игра ведётся по его правилам.

В самые первые наши встречи мне, одетой в откровенное белое неглиже, клиент приказывал расположиться на ореховой кушетке и услаждать его, сокрытого мраком ниши, своей картинной неподвижностью. Правда, вскоре пассивность ему опостылела. И под завораживающую музыку, создаваемую будто бы из ничего, я окунулась в служение, наполненное плавностью движений и откровенностью изгибов тела.

Так я поняла, что клиент — маг. Могущественный маг. Тот, кому по силам легко управлять светотенью в помещениях Храма, подстраивая защитную магию под свои нужды, и ткущего до дрожи мелодичную музыку. Эти медленные, чарующие, чувственные переливы флейты, льющиеся сейчас из ниоткуда и, словно лианы, оплетающие бархатными нотами, превращают меня в податливый чужой воле инструмент.

Покоряясь неведомому таинству, я танцую. Плавно покачиваю бёдрами в такт пленительной мелодии. Медленно прогибаюсь в спине, поигрывая руками и в томной страсти полуприкрыв глаза.

Шажок на носочках влево… мелкой поступью назад… лёгкое кружение.

Всем своим существом я ощущаю следящий за каждым моим движением холодный взгляд. Он пробирает до озноба обжигающей страстью, заставляющей сердце трепетать в предвкушении неведомого, но как будто необходимого.

Любви…

Жаркой, как полуденное солнце. Свободной, словно морской ветер.

Клиент опутывает меня странными видениями, от которых вибрирует насыщенный запретной сладостью воздух. Бросает в жар от откровенных иллюзорных прикосновений сильных рук… Облизываю горящие самопроизвольно приоткрывшиеся для поцелуя губы.

Моё сознание резко проясняется, отторгнув влияние чужеродной магии.

Сокрытый чернотой ниши маг безумен, если считает, что пленившая меня сладостная патока стоит потраченных сил. В созданной им иллюзии, на мгновения заставившей забыть где нахожусь и что делаю, я растворялась в объятиях сильного мужчины, чья неподдельная пылкость пронизывала меня ослепительными ощущениями. Живыми и дышащими, взаимными и объединяющими. Сливающими настолько, что не отличить: где я, а где он.

Судорожно перевожу дыхание, когда, вопреки вернувшемуся здравомыслию, снова ощущаю интимные прикосновения незримого соблазнителя. Сильные умелые пальцы, задев соски, очерчивают полукружия грудей и плавно соскальзывают к талии, слегка надавливая на рёбра. Двигаются ниже, к краю юбки, лишь слегка прикрывающей бёдра. Нырнув под подол, оглаживают чувствительную кожу над окантовкой чулок. А затем, чуть заигрывая, прослеживают внутренний край моих трусиков и пробираются под них…

Резко открываю глаза.

Танцуя, прогибаюсь в спине и плавно подаюсь влево, кончиками пальцев скользяще задевая золотой орнамент ковра. Грациозно переплетая руки, медленно распрямляюсь.

Каждая клеточка тела горит. Да так, что впору с головой в ледяную прорубь!

Бездна! Что происходит? Впервые его магическая ворожба меня распалила.

В момент моей секундной растерянности час неприятностей пробил. Из темноты долетает:

— Паршивая грация! Бездушная!

Жёсткий тон аристократа тушит желание страстно изгибаться. Даже моя неизвестно почему разгорячившаяся плоть остывает, и кожа покрывается мурашками.

Замираю. Расслабляю губы. Выдыхаю кротко:

— Я вся с вами, господин.

Долетает шуршание одежд, лёгкий скрип мебели. Он явно сменил положение тела. Начинается. Опять!

— Продажные девицы лучше танцуют! Смотрю на тебя и думаю… — что именно он думает, остаётся загадкой. Мужчина снова взмахивает рукой и говорит: — Танцуй дальше, Хвори. Танцуй!

Вот же, гад!

— Конечно, господин! — отвешиваю лёгкий поклон, скрывающий мой злой оскал.

Придушить бы этого гада, да что-то подсказывает, дёрнусь — саму придушат. Придётся продолжать. Только извиваться теперь буду не как «бездушная» лоза, а как змея подколодная, готовая убить при первой возможности.

Но больше укоров в мою сторону никаких. Выдохся? Неужели?

Когда время истекает, клиент исчезает так же внезапно, как появился.

Я же покидаю вмиг посветлевшие апартаменты с чувством выполненного долга.

Не первый раз, между прочим, мечтаю придушить противного привереду. Порой кажется, легче с фон Трисом переспать, чем высокомерного чурбана выносить два раза в неделю. Вот не знаю я, как он выглядит, зато могу парой ёмких слов обозначить, кем является.

Дёрнув обнажённым плечом, фыркаю в голос. И дальше вышагиваю по сумеречному коридору, где единственный источник света — магические светлячки, облепившие потолок.

Я не коварная. Я не злобная.

За исключением Ваниуса фон Триса да недавнего высокомерного брюзги, с клиентами всегда поддерживаю дружеские отношения. Только с этими вечная нервотрёпка, ибо к одному подступы найти не получается, чтобы уничтожить, а второго… Второго прикончить хочется, да мораль не велит. Почему? Просто паршивый характер мага — не повод к четвертованию. Сама, между прочим, не подарок. И поэтому искренне сочувствую тому, кто додумается воспылать ко мне глубокой симпатией или чистой всепоглощающей любовью.

Стоило появиться мысли о столь противоестественных чувствах, как слышу из-за поворота приближающиеся шаги и голоса. Орокиос, чтоб Рэк его побрал! Я ныряю за первую попавшуюся дверь, с ходу решив, что комната свободна. Вот, спрашивается, какого тёмного он здесь околачивается, когда по расписанию в это время абукан только у меня и…

— Ах-ах-ах… — через драпировку, отгородившую от основной части комнаты небольшой закуток, в котором я прячусь, слышатся жаркие стоны. Видеть я, конечно, ничего не вижу, но достаточно скрипа кровати, чтобы понять, чем там занимаются.

Лбом утыкаюсь в косяк.

Влипла!

Справа — закрытая дверь, за которой слышны голоса. А за матерчатым занавесом, чуть подрагивающим от лёгкого сквозняка, в полном разгаре любовь.

— Меняйся! — резкий мужской приказ.

— Нет! — протестует явно парень.

Сразу узнаю голос и, отстранившись от деревянной опоры, разворачиваюсь. Аккуратно прихватив краешек материи, осторожно выглядываю из укрытия, пытаясь как можно незаметнее осмотреть территорию. Ага. Ослепительный длинноволосый блондин с необычными миндалевидными фиалковыми глазами — это Рик, молодой храмовник, год как перешедший из послушников в жрецы. Парень из счастливчиков, наподобие Мукаи, был почти сразу выкуплен одним оборотным. Высокородным и самодостаточным вожаком стаи альторов. Который и трудится ныне над распластанным обнажённым телом, открывая для обзора свои упругие ягодицы.

Правда, труды его несколько неожиданного свойства…

«Кхе-кхе!» — имитирую про себя манеру Ляпо Сои.

И дело не в том, что сексом эти двое не занимаются. Не в том, что в руках клиента сепь-алша, которая сокрушительно, но абсолютно беззвучно опускается ежесекундно на бледную человеческую спину, не причиняя никакого физического дискомфорта и тем более увечий. Магическая вещичка стального оттенка имеет форму перекрученной по спирали плети с щёточкой на конце. Её используют, чтобы активировать сокровенные эрогенные зоны и подарить немыслимое наслаждение: рождающее чистый экстаз, который способен душу из тела вытянуть и заставить судорожно сжимающимися пальцами комкать простыни, исторгая полузадушенные стоны.