Антон Медведев - Орден Люцифера
Обзор книги Антон Медведев - Орден Люцифера
Осеннею порою, ранним вечером, прикрывшись зонтом от моросящего дождя, по усыпанной опавшими листьями аллее медленно шел человек. Где-то смеялись дети; на скамейке, глухие к капризам погоды, целовались влюбленные. Чуть в стороне то и дело проносились по дороге машины, взметая грязную водяную пыль. Город жил своей жизнью, и только неторопливо идущему человеку все это было безразлично. Сжимая зонт, он думал о том, насколько все в его жизни серо и уныло...
Перейдя улицу, он пошел по тротуару. Туфли противно стучали по фигурным плиткам — ну почему они так громыхают? Вздохнув, потянулся за сигаретами. Да, верно, обещал бросить. Но идет оно все к дьяволу...
Закурив, медленно пошел дальше.
— Илья!
Повернулся на голос. Ну надо же, Ольга!
—- Привет! — поздоровался он, шагнув навстречу девушке. За прошедшие семь лет она здорово похорошела. Стройная фигура, светлый взгляд. Минимум косметики на лице — она всегда говорила, что краска должна быть на холсте, а не на
роже. В модной курточке и джинсах, в ярком малиновом берете, с цветным зонтиком в руках, она выглядела просто замечательно.
— Здравствуй! — На губах Ольги играла улыбка. — А я смотрю, ты или не ты? Куда идешь?
— Так, гуляю... — соврал он, уже понимая, что она тоже идет в художественный салон. За этот месяц ему не удалось продать ни одной картины. Деньги давно кончились, жил в долг. Звонить без конца в салон, узнавая, продали что-нибудь или нет, было уже стыдно. Поэтому время от времени просто наведывался туда -— и каждый раз убеждался, что его картины по-прежнему висят на своих местах. Шел и сегодня, заранее зная, что это бесполезно.
— А я в «Художник», — сказала Ольга, снова блеснув белозубой улыбкой. Раньше у нее была щелка между передними зубами, теперь она исчезла. — Сто лет там не была — я только на прошлой неделе приехала. Не хочешь зайти?
— Давай зайдем,— согласился Илья, размышляя о том, узнает ли она его картины? Наверняка узнает. Ну и черт с ней...
Пока шли к магазину, Ольга не переставала говорить — она и раньше была болтушкой. Выяснилось, что все эти годы она жила в Германии, в Дрездене. Сначала ничего не получалось, но потом как-то все пошло, ее работы начали пользоваться спросом. В итоге смогла кое-что скопить — этого хватило, чтобы купить неплохую квартирку.
— В Дрездене? — сухо спросил Илья, невольно чувствуя зависть и ужасаясь этому чувству.
— Ну что ты! — прыснула Ольга. — Здесь, на Кутузовском. Взяла «двушку» за тридцать пять тысяч. Только ремонт теперь делать надо и мебель покупать — у меня ж ничего нет.
— Понятно... — Илья с трудом удержался от вздоха. — А почему там не осталась?
— А ну их к лешему... — отмахнулась Ольга и снова улыбнулась. — Не нравится мне там. Люди совсем другие, да и шпрехать по-ихнему я так и не научилась. Я ж английский учила, а уехать в Англию или Штаты тогда так и не получилось. А теперь уже и сама не хочу. У нас лучше.
— Думаешь, здесь что-нибудь получится? — довольно холодно спросил он. Просто никогда не жаловал ее работы, хотя и признавал, что они талантливы.
— Обязательно, — заверила Ольга. — Вот увидишь. Ну, а ты как?
— Потихоньку, — ответил он, вымученно улыбнувшись- — Ты не замужем?
— Нет, — покачала головой Ольга. — Хотя предлагал один в Германии. Могла бы сразу стать миллионершей. Но уж больно скучно. Да и какая из меня фрау? Смотри-ка, открыто!
— Они до семи работают.
Илья сложил зонтик, кинул в урну окурок и открыл перед девушкой дверь.
В магазине было тихо и тепло. Едва войдя, скользнул взглядом по стенам — висят... В душе заскреблась обида — это действительно было несправедливо.
— Люблю этот запах! — Ольга демонстративно втянула носом воздух, посмотрела на Илью и тихо засмеялась. — Ну, ты чего такой мрачный?
— Я всегда такой... — отмахнулся Илья, снова выдавив улыбку. Сейчас его волновало другое: у кого перехватить денег? За квартиру уже три месяца не плачено, давно пора вернуть долг Максиму. Попросить у Ольги? Нет, ни за что. Просто стыдно — за свою беспомощность, свою несостоятельность. Свое неумение вписаться в новый век. А ведь люди вписываются. Выставки у них, и картины нарасхват — взять хоть того же Брюлика. Ведь чушь пишет, китч. А покупают.
Снова посмотрел на одну из своих картин. Затем перевел взгляд на соседнюю — в прошлый раз ее здесь не было. И чем больше смотрел, тем тоскливее становилось на душе.
Эту картину писал Художник. Настоящий, с большой буквы. Отличная техника. Илья понимал, что придраться просто не к чему. Но кроме техники было и что-то еще. Была душа, было что-то, притягивающее взгляд. На картину хотелось смотреть и смотреть. И сюжет вроде бы не ахти какой — лесное озеро. Темная вода с белыми пятнами кувшинок, березы по берегам. Зелень трав. Обычный, сотни раз обыгранный сюжет. А картина смотрится, она живая. Посмотрел на свою — на душе стало еще гаже.
На его картине был изображен букет роз в роскошной лепной вазе. Хорошо написано, технично. И рама красивая — на заказ делали. Илья очень надеялся, что эту картину возьмут для какого- нибудь офиса. Все сделано на высшем уровне, и, тем не менее, Илья ощущал, как от картины веет мертвечиной. Нет в ней жизни, пустая она. Лубочная картинка. Хоть в золотую раму вставь — ничего не поможет.
— Твоя? — раздался рядом тихий голос Ольги.
— Да... — тихо ответил он, невольно чувствуя стыд.
— Я так и поняла.
Вроде и не сказала ничего плохого — а слова резанули по сердцу. Снова взглянул на лесное озеро. Затем на букет. В чем разница? Почему та картина радует глаз, а от его работы веет мертвечиной? Или он и в самом деле бездарность? И никакая техника не может компенсировать отсутствие таланта? Того неуловимого, что вдыхает в картину жизнь?..
Подошел к Ольге — та разглядывала в витрине краски.
— Ты прости, меня ждут в одном месте, — сказал он, чувствуя себя удивительно гадко. — Звони при случае... — Сунув девушке в руку визитку, натянуто улыбнулся, повернулся и торопливо пошел к выходу. Боялся, что окликнет его, — не окликнула.
Выйдя на улицу, пошел по тротуару, сжимая в руке сложенный зонтик и не замечая льющейся с неба воды...
Он всегда хотел рисовать. Началось это совсем глупо: ему было лет десять, он вместе с двоюродными братьями, Костей и Юрой, гостил у бабушки. Родители подарили им альбомы для рисования и новенькие фломастеры. Расположившись в комнате прямо на полу, все трое начали рисовать. Костя предложил нарисовать «Аврору» — у кого лучше получится? Разумеется, Илья не мог не принять вызов. Высунув кончик языка, сосредоточенно выводил корпус судна, орудия, надстройки. Не забыть флаг со звездой и якорь...
Увы, именно тогда он и проиграл в первый раз. Причем проиграл позорно, с треском. Показав свой рисунок, не смог сначала даже понять, над чем смеются братья. А осознав, густо покраснел. Он забыл нарисовать у крейсера трубы.
Именно тогда Илья и дал себе зарок стать лучшим. Вернувшись домой, он сам записался в художественный кружок. Мама не могла нарадоваться. С той поры в его школьном ранце всегда лежали альбом для рисования и акварельные краски, а урок рисования в школе стал самым любимым. И вроде бы у него неплохо получалось: его хвалили, ставили пятерки. Илья с удовольствием ходил по музеям, часами простаивал у картин, пытаясь понять секреты мастерства. Почему на этой картине все гладенько, а на той краска висит кусками? Некрасиво? Да. Но отойдешь подальше, и совершенно безобразные мазки превращаются во что-то чудесное. Это казалось мистикой.
Неудивительно, что после школы Илья поступил в художественное училище. Поступил без труда — к тому времени он и в самом деле рисовал весьма сносно. Затем были годы учебы, начало которых совпало с развалом Союза, были надежды на блистательную карьеру. Была и первая любовь, еще на первом курсе — Илья всякий раз улыбался, вспоминая, как мастерски соблазнила его та девчонка. Предложила ему нарисовать ее портрет у нее дома. Илья согласился — личико у Марины было симпатичное. Ее родителей не оказалось дома — уехали на дачу. Наедине с девушкой, да еще такой красивой, Илья чувствовал себя весьма скованно. Марина прекрасно понимала это, а потому, не без вызова в голосе, предложила нарисовать ее обнаженной. «Или слабо?» — добавила она, и Илья не смог отказаться. Не без грации раздевшись, Марина улеглась на диван. А он, красный от смущения, дрожащей рукой пытался что-то выводить на листе бумаги. Ничего не получалось. Когда Марине это окончательно надоело, она поднялась, взяла его за руку и потянула к дивану...
Рисунок так и не был закончен. Тем не менее, Илья остался вполне доволен проведенным временем. После этого они встречались с Мариной еще пару месяцев — до тех пор, пока она не нашла себе кого-то другого.
