Владимир Михановский - Самое таинственное убийство(Терра)
Но все здесь было как обычно, когда, входя сюда, она видела Арнольда, низко склонившегося над бумагами. Все было так же, только Завара исчез…
Сильвина была Фанатично убеждена, что Арнольд Завара перешел в параллельное пространство — хотя до сих пор никто из землян не знал, что это такое. А труп, который увезли отсюда, в мед-центр полицейского управления — это труп двойника, но никак не ее Арни. И никто не в силах был доказать ей, что двойники тождественны, что они совпадают во всем…
Иногда она просила, обращаясь в пустоту кабинета:
— Подай знак, Арни, что ты меня слышишь. Толкни занавеску. Или подвинь вот этот листок бумаги на столе.
Затем она напряженно приглядывалась к названным предметам, и ей начинало казаться, что занавеска покачнулась, а лист бумаги чуть-чуть, на доли миллиметра, сдвинулся. Потом приходила минута просветлений, она проводила рукой по лицу, как будто снимая невидимую паутину, и громко произносила:
— Господи, какая я дура. Или умом тронулась? — и тут же оглядывалась в сумасшедшей надежде увидеть невесть откуда появившегося Завару.
Такие посещения изматывали ее. С трудом заставляя себя покинуть кабинет, Сильвина чувствовала себя совершенно опустошенной. Видя такое состояние матери, дети со дня на день откладывали отъезд.
С трудом преодолев лабораторный зал, казавшийся бесконечным, Сильвина без сил опустилась на невидимую скамью, стоявшую подле аквариума. Надо бы поделать кой-какие домашние дела, но ноги плохо слушались, а в висках стучали настойчивые колокольчики. Отдать распоряжения сервороботам, но они в последнее время стали непослушными. Разобраться бы с ними, но нет сил… Она на несколько мгновений прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и прийти в себя.
— Мама, — услышала она и открыла глаза. Перед нею стояли Мартина с Эребро.
— Что с вами? — спросил Эребро.
— Уже лучше.
— Принести воды?
— Не надо.
Заметив, что молодые люди переглядываются, Сильвина забеспокоилась:
— Что-то случилось? Не томите, говорите сразу.
Эребро сделал шаг вперед.
— Сильвина, благословите нас. Мы решили пожениться.
Она знала, что Эребро безработный: хозяин кафе взял на его место другого технаря.
— Когда свадьба?
— Мы решили, мама, обойтись без свадьбы.
— Так не годится.
— Это мероприятие нам не по карману.
— Деньги я дам. Как же без свадьбы? Только пусть пройдет приличный срок…
— Мы не хотим привлекать ничьего внимания.
— Когда Рабидель улетал, он приглашал нас в гости, — сказал Эребро. — Воспользуемся его приглашением.
— Я давно мечтала увидеть Красную планету, — произнесла Мартина. — Пожить в доме-подсолнухе, посмотреть колонию фертачников…
— Этого добра и в мегаполисе хватает, — махнула рукой Сильвина. Ее до Сих пор жег стыд за дозу фертача, принятую в ночь накануне мозговой атаки, а пережитые ощущения она не могла вспомнить без содрогания.
— Может, я на Красной планете работу найду, — произнес Эребро.
— Бросаете меня…
— Езжай с нами, мама.
— Нет, я не могу бросить Мишеля, даже если он переберется в мегаполис. А главное — я могу понадобиться в Ядерном. Слышали ведь, там развертывается фронт работ, связанных с расщепленным пространством…
Об этом, конечно, слышали все.
— Я считаю, Эребро, ты не должен искать работу на Марсе. Это может быть неправильно понято и бросит тень на… на Арнольда. Ты должен вернуться в Ядерный. Мало ли какие были недоразумения.
— Мама права, — поддержала Мартина. — Твое возвращение сотрет пятно с памяти отца.
— Как я вернусь после всего, что произошло.
— А если тебя пригласят? — сказала Сильвина.
— Это другое дело.
— Я потолкую с Атамалем… Договорюсь… Думаю, Арнольд одобрил бы мои действия.
— Спасибо, мама.
— И я хочу, чтобы вы сыграли свадьбу, как только закончится траур.
— Можно снять помещение кафе, где я работал.
— Никаких кафе! — отрезала Сильвина. — Свадьбу сыграем здесь, на вилле. Я думала… Советовалась…
— С кем же ты советовалась, мама? — посмотрела на нее Мартина. — С Мишелем, что ли?
— Конечно, с Мишелем, — замешкавшись, ответила Сильвина. — С кем же еще?
— Надо продумать список приглашенных, — деловито произнес Эребро.
— Приглашайте кого хотите, — откликнулась Сильвина. — Ваша свадьба, не моя. У меня одно условие.
— Какое? — насторожился Эребро.
— Пусть в числе гостей будут все те, кто присутствовал на последнем юбилее Арнольда.
— Пускай будет по-твоему, какая разница? — легко согласилась Мартина. — Но как тебе, мама, пришла в голову такая мысль?
— Будем уважать волю отца: выбор делал он.
— Я его выбор до сих пор понять не могу, — признался Эребро.
— И я, — сказала Мартина.
— Список приглашенных и для меня неясен, — произнесла Сильвина. — Какой-то смысл здесь заложен, но он от меня ускользает.
— Может, если мы снова соберемся в гостиной, этот смысл проявится? — сказала Мартина.
— Отличная идея, — согласился Эребро. — Это будет нечто вроде повторения мозговой атаки.
— Не в атаке дело, — уточнила Мартина. — Мне просто хочется увидеть всех гостей снова. Всех, кто пережил вместе с нами те ужасные дни.
— И мне, — добавил Эребро.
— Пойдем, мама, — сказала Мартина и взяла мать за руку, словно маленькую девочку.
Тоскливо было в огромном пустынном доме.
Проснувшись однажды утром, Сильвина решила отправиться на корт. Хотя много дней она туда не ходила, серворобот, ее партнер, каждое утро неукоснительно являлся туда и ждал ее, застыв на площадке с ракеткой, зажатой в щупальце, словно шарообразная статуя. Узнав об этом проявлении верности — хотя на самом-то деле она просто забыла отменить собственный приказ, — Сильвина долго не могла прийти в себя. Умом она, конечно, понимала, что чувства белковым чужды, но все равно такое постоянство производило сильное впечатление.
И как-то само собой всплывало в голове славное, нержавеющее слово «верность»…
Серворобот встретил ее так, словно никакого перерыва в игре не было. Он взял протянутый ему хозяйкой мяч, вышел на подачу и, издав предупредительный сигнал, произвел первый удар по мячу. Но игра не заладилась. Сильвина была рассеянна, то и дело опускала ракетку, а если и била, то мимо мяча. Никаких замечаний от партнера, впрочем, не последовало. Наконец они сошлись у сетки, женщина взяла у шарообразного инвентарь, сложила в спортивную сумку и спросила:
— Помнишь хозяина?
— Я ничего не забываю.
— Завидное свойство, — вздохнула Сильвина. — Как ты думаешь, Завара вернется?
