Игорь Подколзин - Год черной собаки. Фантастический роман
— Плохое зрение. Это наследственное, очевидно, мама тоже еще девочкой носила очки. Тогда не только во флот, но и вообще в армию при таком зрении дорога была закрыта. Пришлось менять мечту, наступить на горло собственной песне.
— И не жалеете?
— Сначала очень переживал. Потом успокоился, а теперь, после того, что совершилось на моих глазах, понял: наука — мое истинное призвание, и я бы мог стать неплохим ученым.
— Вы уже ученый, и, по-моему, хороший, — сказал Грег. — Не скромничайте, Миша. Да и все у вас впереди, вы еще так молоды.
— У меня все позади, — упрямо возразил Уваров. — Я сам перечеркнул судьбу и справедливо наказан. Люди чаще всего пытаются переложить причину своих бедствий на кого-то другого, видно, так удобнее. Я же признаю: виноват во всем сам.
— Полно, полно. — Грег улыбнулся. — Один мой знакомый говорил: необратима лишь смерть — остальное поправимо. Не забывайте, у вас есть друзья. Не отчаивайтесь, все образуется, я уверен.
— Спасибо, Фрэнк, на добром слове, но смерть нравственная во сто крат страшнее смерти физической.
— Доктор, — Мартин решил увести разговор в иное русло, — как проверить, кроме любования на его мускулы культуриста, стал ли Фрэнк действительно сильнее или это внешний эффект?
— Вопрос, прямо скажем, отнюдь. — Эдерс задумался. — Одевайтесь, Грег, довольно хвастаться бицепсами и прочими атрибутами, пойдемте и что-нибудь попытаемся поднять. Собирайтесь. Сейчас проверим, вдруг это не так и не то, шут его знает.
Когда Грег оделся, они спустились вниз и вышли во двор.
— Вот, например, это, — доктор взял металлический стержень для запора дверей толщиной в два пальца. — Я уверен, никто из нас, даже самый молодой, Уваров, его не согнет. Попытайтесь вы, — он протянул стержень Грегу.
Фрэнк ухватился за концы и, напружинившись, согнул в дугу.
— Вот это да-а-а! — удивился Уваров. — Прямо как наши русские богатыри Поддубный или Заикин.
Грег отбросил стальной прут, отряхнул ладони и направился к стоящему у павильона «лендроверу». Ухватился за задний бампер и без особых усилий, как могло показаться со стороны, приподнял машину. Колеса повисли в воздухе.
— Прекратите! — закричал Эдерс.
Грег осторожно опустил автомобиль и сказал:
— Итак, последний эксперимент из задуманных нами завершен. Теперь пусть каждый готовит свои дела к ликвидации. Оставляем прибор РУ, два комплекта пленки и аккумулятор. Остальное: записи, чертежи, расчеты, аппаратуру для наведения Т-поля — уничтожаем. Нет других мнений или предложений?
Все отрицательно покачали головами.
— Не теряйте времени. Завтра соберемся и окончательно решим, как поступать в дальнейшем. Пойдемте.
В высоком небе, словно в морской шири, отражались желтые пески пустыни. Белесым шаром нестерпимо сияло солнце. Над колеблющимся горизонтом плавал перевернутый вверх ногами далекий мираж. Теперь это были не желтоватые минареты и пальмы, а какой-то огромный и современный город. Отделенные колеблющимся стекловидным маревом, чуть колыхались небоскребы, телевизионные башни, виадуки и мосты.
14. АЛЬТЕРНАТИВА
— Ха! Ха! Ха! — раскатисто и гулко, то ли наяву, то ли во сне донеслось до Грега.
— Ух! Ух! Ух! — отозвалось по всему этажу эхо.
Фрэнк открыл глаза, приподнялся и сел в постели. Стало жутко. По спине пробежал противный холодок.
Сквозь шторы в комнату вползал рассвет. В проеме двери едва различалась фигура человека. Грег тряхнул головой, словно сбрасывая дрему, и, приглядевшись, узнал профессора. На нем была та же цвета хаки рубашка с короткими рукавами и погончиками, шорты и сандалии на босу ногу. Как и в первую встречу, так напугавшую Грега, бронзовое лицо до жути напоминало маску Фантомаса, голос звучал зловеще.
— Ха! Ха! Ха! — снова пророкотал Эдвин и шагнул через порог.
— Профессор! — Грег выскочил из кровати, шлепая ногами по прохладным циновкам, бросился к Эдвину, закричал весело: — Вам снова почти удалось ввести меня в трепет. — Он обнял его и ткнулся носом в пахнущую пустыней, собаками и мылом грудь.
Эдвин улыбнулся, фантомас испарился — появился добродушный фермер с юга из тех, кто разводит на своем ранчо бобы и кукурузу.
— Как вы здесь очутились? — Грег отстранился и заглянул профессору в глаза. — Дверь на запоре, сигнализация включена.
— Вы деградируете как детектив, Грег. Такой наивный вопрос не удосужился бы задать и доктор Ватсон своему другу с Бейкер-стрит Шерлоку Холмсу. — Он прищурился. — Во-первых, — загнул мизинец с аккуратно подстриженным ногтем, — у меня есть ключ. Во-вторых, я знаю, как и где отключить сигнализацию. В-третьих, — он стал поворачивать Грега из стороны в сторону, — что произошло с вами? Ну травмы ладно, но вы же стали атлетичнее и, как мне кажется, моложе и выше? Ну-ка, ну-ка? Да-а. — Он отодвинул Грега. — Опять штучки вашего Смайлса?
— Опять, профессор.
— Потрясающе, — Эдвин взял в ладони его лицо и приблизил вплотную. — Потрясающе, — повторил удивленно, сжал пальцы Грега. — Значит, открытия — реальность, а не досужий вымысел параноика?
— Реальность, профессор.
— Да-а-а. Какой человек работал со мной бок о бок, а я, старый ихтиозавр, занятый своими ископаемыми, не заметил его талантов.
— Вы несправедливы к себе, профессор. — Грег усадил его в кресло. — Вы отзывались иначе: Смайлс был нулем в археологии, вы сказали тогда — курицей, но мог оказаться орлом на другом поприще. Вы обратили внимание на его необычность, но не уточнили, в чем она заключалась.
— И поделом. — Эдвин хлопнул себя по колену. — Значит, вы пришли в норму и почиваете на лаврах. Я приехал рано, как видите, успел переодеться и побеседовать с Мартином. Он-то и просветил меня по поводу ваших с доктором опытов. Иначе я при виде вас удивился бы больше. Я-то думал, застану тут бурную деятельность, — Эдвин выпятил губы, — а попал в царство Морфея. Один Мартин, бедняжка — святой человек, — на ногах. Завтраком-то накормите? Прямо скажу, одолевает голод.
— Что за вопрос, профессор? — Грег начал поспешно одеваться. — Сейчас устроим и расскажем подробности.
— Откровенно говоря, я удивлен. Хотя легче удивить сфинкса. Добро, пойду вниз, — он встал. — Как» будете готовы — присоединяйтесь.
Когда Грег сбежал по лестнице в холл, все уже завтракали. Дымился и фыркал, распространяя густой аромат, кофейник. Мартин раскладывал по тарелкам яичницу с беконом. На блюде лежали сандвичи и свежие румяные булочки. Эдерс суматошно размахивал руками почти у лица профессора, что-то ему то ли объяснял, то ли доказывал. Уваров ехидно улыбался и недоверчиво покачивал головой.
