Джеймс Роллинс - Глаз Бога
Сначала щиколотки, потом запястья.
Как только она оказалась полностью свободной, Сейхан взмахнула рукой, вонзая концы иголок, все еще торчащих из-под ее ногтей, в глаза Нам Квону. Тот отшатнулся назад, загораживая охраннику линию прицеливания, на что и рассчитывала Сейхан.
Вскочив с кресла, она схватила Нам Квона, ставя его перед собой в то самое мгновение, как охранник открыл огонь. Пули впились в тело палача, но ни одна из них не задела Сейхан. Она толкнула обмякшее тело Нам Квона на солдата. Тот замешкался, дав ей время развернуться и выхватить пистолет из пальцев ошеломленного Хван Пака.
Стремительно обернувшись, Сейхан всадила пулю в голову охраннику. Бросившись к двери, свободной рукой подхватила выпавший из его рук автомат и выбежала из комнаты, оставив Хван Пака и Дельгаду живыми и невредимыми. Не зная, что ждет ее впереди, она решила не тратить на них патроны.
Выскочив в коридор, Сейхан закрыла на засов дверь в комнату допросов, после чего, превозмогая боль, вытащила из-под ногтей стальные иголки. В маленькое окошко ей было видно, как в бешенстве мечется разъяренный Хван Пак. Однако помещение было оснащено надежной звукоизоляцией, чтобы не было слышно криков допрашиваемых, и сейчас из него не вырывалось ни звука.
Стоявший позади Хван Пака Дельгаду, встретившись взглядом с Сейхан, скрестил руки на груди, улыбнулся и кивнул, выражая свое уважение.
Развернувшись, Сейхан поспешила к выходу из здания. К счастью, в этот поздний час оно было пустынным. Молодая женщина задержалась у шкафчиков с одеждой у входа, рассчитывая найти в них военную форму. С этим ей не повезло, но на полу в одном из шкафчиков Сейхан нашла одежду заключенного. Она быстро надела темную робу и натянула свободные штаны. Единственным украшением унылого наряда был красный значок с лицом Ким Ир Сена на левой груди.
С сожалением Сейхан оставила автомат в шкафчике. Спрятать громоздкое оружие на себе было невозможно, а поскольку она теперь надела тюремную одежду, объяснить присутствие автомата было бы очень нелегко.
Закрепив пистолет на ноге, Сейхан выскользнула в ночную темноту. Вдалеке, там, где остался Пхеньян, слышались слабые отголоски сирен.
Даже вооруженная пистолетом, она все равно не сможет в одиночку пробиться через усиленно охраняемые ворота тюрьмы. Но даже если она выберется на свободу, куда идти дальше? Оставалось надеяться на то, что Грей и ее мать знают, где ее искать, что они придут за ней.
Сейхан побежала к рядам бараков, намереваясь затеряться среди заключенных, затаиться до тех пор, пока не подоспеет помощь.
Впервые в жизни она полностью доверилась надежде.
Глава 10
18 ноября, 17 часов 05 минут
по алма-атинскому времени
Аральское море, Казахстан
«Еврокоптер» несся над бескрайними просторами унылых песков, покрытых коркой соли. Потрясенная Джада смотрела вниз, не в силах поверить в то, что эта безжизненная пустыня еще совсем недавно была прекрасным синим морем, кишащим рыбой, вдоль берегов которого тянулись рыбацкие деревушки и консервные заводы, полные жизни.
Это не поддавалось воображению.
В материалах, посвященных предстоящей операции, Джада прочитала, как еще в шестидесятых годах в Советском Союзе отвели воду двух основных рек, питающих Аральское море, на орошение хлопковых полей. В последующие десятилетия море быстро пересохло, сжавшись до десяти процентов своей первоначальной площади и потеряв объем воды, равный суммарному объему озер Эри и Онтарио. И теперь от Аральского моря оставались лишь несколько соленых луж на севере и на юге.
А между ними простиралась эта пустошь.
– Это место называют пустыней Аралкум, – заметив внимание Джады, сообщил монсеньор Верона. Он говорил шепотом, чтобы не будить остальных. – Ее ядовитые солончаки такие обширные, что их видно из космоса.
– Ядовитые? – удивилась Джада.
– Высыхая, море оставило после себя отравляющие вещества и пестициды. Сильные ветры регулярно поднимают песок в воздух – это так называемые «черные бури».
Словно в подтверждение его слов, на глазах у Джады над просоленными песками взмыл вихрь, понесшийся следом за вертолетом.
– Люди, живущие здесь, стали болеть. Инфекции дыхательных путей, странные анемии, резкий рост количества раковых заболеваний. Средняя продолжительность жизни упала с шестидесяти пяти лет до пятидесяти одного года.
Джада посмотрела на него, пораженная этими цифрами.
– И последствия этого имеют не только локальный характер. Сильные ветры разносят отравленный песок по всему земному шару. Его можно найти в ледниках Гренландии и лесах Норвегии, и даже в крови пингвинов в Антарктиде.
Джада покачала головой, в тысячный раз задаваясь вопросом, зачем они делают крюк с заходом в этот безжизненный район. Если бы у нее был выбор, она предпочла бы посетить в Казахстане другое место – космодром Байконур, главный космический центр России. Он располагался всего в двухстах милях к востоку от того места, куда они сейчас направлялись.
«По крайней мере, там я смогла бы узнать больше информации, имеющей отношение к разбившемуся спутнику».
Разумеется, если бы все не было так строго засекречено.
Джада искоса взглянула на Дункана, на кончики его пальцев. По его словам, он ощущал какую-то странную энергию, исходящую от археологических реликвий. Как ни спешила Джада, это заявление пробудило ее любопытство.
Но что, если все это полная чепуха?
Джада всмотрелась в лицо Дункана, прикорнувшего рядом со своим коренастым напарником. Этот парень не производил впечатления человека, дающего волю своему воображению. Наоборот, он твердо стоял на земле.
По внутренней связи прозвучал голос пилота:
– До цели осталось десять минут лёта.
Все зашевелились.
Джада снова полностью переключила внимание на то, что проносилось внизу за иллюминатором. Солнце клонилось к горизонту. Невысокие бугры и ржавые остовы кораблей отбрасывали на плоскую равнину длинные тени.
Приближаясь к точке с указанными координатами, «Еврокоптер» начал снижение, проносясь над однообразными солончаками.
– Прямо по курсу, – объявил пилот.
Все прижались носами к стеклам иллюминаторов.
Вертолет приближался к единственному ориентиру в радиусе нескольких миль – ржавому остову большого корабля. Он стоял прямо, глубоко погрузившись килем в песок, – корабль-призрак, бороздящий песчаное море. Коррозия и ржавчина уничтожили все мелкие детали, полностью сожрали рубку, выкрасили корпус в красно-оранжевый цвет, резко контрастирующий с белой соленой равниной.
