Александр Сивинских - Гончий бес
Конёк-Горбунок был настоящим фанатиком единоборств, и одно время активно тре-нировал меня. Тренировки прекратились, когда он решил, что я слишком быстрыми тем-пами двигаюсь к умению не просто оборонятся, а по-настоящему калечить людей. Но спарринги мы устраиваем до сих пор.
– На локотках поборемся? – спросил он, засучивая рукава.
– Не. В полный контакт.
– Ох, и напугаем народишко!.. – не без удовольствия заметил он и тут же сунул мне в рыло кулачищем. Я отпрянул в самый последний миг. Он добавил с носка, вновь промазал, заревел медведем и сгрёб меня в охапку. Сразу стало тесно и жарко. Я боднул его в лицо, а когда, уклоняясь, он ослабил хватку, выскользнул из захвата.
Мы топтались на лужайке перед агентством, то размахивая конечностями как кик-боксёры, то переходя в борьбу, а Жерар, заливисто тявкая, прыгал поодаль. Представле-ние ему чертовски нравилось. Болел он, кажется, всё-таки за меня. Наконец я пропустил чувствительный прямой по рёбрам, а затем богатырскую оплеуху слева. В ухе у меня за-звенело, перед глазами поплыли тёмные пульсирующие колечки. Я сел на травку, а затем и прилёг.
– Живой? – заботливо прогудел Конёк-Горбунок.
– Более-менее, – пробормотал я.
– Ну, полежи, отдышись. Эй, псина! Поди сюда. Присматривай за ним. Начнёт зака-тывать глаза, писай на лицо и лай изо всех сил. Я пока сбегаю, полотенчико намочу.
Бухая башмаками по дорожке, он умчался в «Серендиб». Потом послышалось шур-шание травы – это подбежал Жерар.
– Глаза у меня ещё не закачены, – предупредил я.
– Вижу, – сказал он и тихонечко спросил: – Чувачок, а чувачок… Тебе плохо?
Я повернул к нему лицо и кривовато улыбнулся.
– Не то чтобы я совсем уж наслаждался жизнью. Но веришь, в кафе мне было куда хуже.
Он часто-часто задышал и вдруг лизнул меня в нос.
Начал накрапывать дождь.
* * *Полки магазина «Пища богов» были тесно заставлены яркими пузатыми банками, объёмистыми мешками, картонными коробками, бутылками с жидкостями всевозможных цветов. Повсюду висели плакаты со спортивными женщинами неземной красоты и муску-листыми, будто из комиксов, мужчинами. Возможно, присутствовал среди них и кумир моего напарника Дориан Яйц. Для меня все они были на одно лицо. Впрочем, лица этих парней не имели значения, наверное, и для их самих. Главным были рельефные животы, похожие на пушечные ядра плечи, геркулесовы груди, необъятные спины да страшенные ручищи и ножищи.
За стеклянным прилавком с кучей волшебных снадобий сидел крепенький парнишка и читал иллюстрированный журнал. Короткие рукава рубашки демонстрировали впечат-ляющие бицепсы. Лучшей рекламы предлагаемым продуктам не стоило и желать.
– Здравствуйте, – сказал я.
– Здравствуйте! – Он приветливо улыбнулся, даже глазом не поведя на моё распух-шее ухо. – Что-нибудь интересует?
– Мне бы протеин. Сывороточный. И этот, как его… гейнер.
– Понятно. Предпочитаете качественней или дешевле?
Ничего себе дилемма, подумал я и спросил:
– А что, дешёвые порошки – обязательно плохие?
– Если честно, то совсем дешёвые хороши только в качестве слабительного. Как го-ворят пострадавшие от этого чуда – какать будете дальше, чем видеть. У кого собствен-ный вес маленький, реактивной струёй аж над унитазом поднимает!
– У меня вообще-то желудок крепкий. Да и десять баксов-то не лишние…
Я стрельнул взглядом в Жерара. Бедолагу от моих слов перекосило, как паралитика. Похоже, идея испытать на себе действие катализатора «реактивной струи» приводила его в ужас.
– Шучу, – сказал я. – Будем брать самое лучшее.
– Правильное решение, – похвалил продавец. – Что касается протеинов, рекомендую сывороточные изоляты с нулевым содержанием жиров и углеводов. Усвоение мгновенное. Гейнер, если цена не пугает, возьмите вот этот. Очень продвинутый состав, настоящая бомба для экстремального поднятия массы. Ну, и хорошо бы добавить свободные амино-кислоты. А также какой-нибудь витаминно-минеральный комплекс.
Произнося этот спич, он ухитрялся одновременно метать на прилавок именуемые продукты. Я пригляделся к ценникам, проглотил вставший в горле комок, холодный и удушающий как жаба, и сказал:
– За витаминами и аминокислотами приду в следующий раз. Сейчас давайте пару баночек этих самых изоляторов, а к ним продвинутую бомбу для поднятия массы.
– Какие предпочитаете вкусы? Шоколад, ваниль, фруктовые или ягодные? Печенье, мороженое, различные миксы? Лимонад? Есть очень хороший вкус «Пина Колада».
Спросить у Жерара заранее, какие вкусы ему хочется, я не догадался, поэтому при-ходилось рассчитывать только на себя. Ну да не велика птица. Сожрёт, что куплю.
– Печенье, наверное. Мороженое какое-нибудь. – Я вспомнил Зарину, её пахнущие пломбиром губы, и быстро поправился: – Хотя нет, мороженое не надо. Давайте лучше вишню и «Пина Коладу».
Продавец быстро загрузил банки в фирменный пакет, обезображенный фотографией чернокожего мутанта, похожего на черепашку-ниндзя. Взял деньги, выбил чек, отсчитал скудную сдачу. А напоследок вручил мне дисконтную карту, красочный прайс и два ба-тончика вроде шоколадок. Назывались они внушительно: «Raptor milk». На обёртке ска-лилась морда хищного динозавра.
– Бонус. По одному за каждую сотню у.е., оставленных в нашем магазине.
– Они хоть съедобны? – спросил я, с подозрением изучая батончики. Рассказ об уди-вительных свойствах дешёвых разновидностей «пищи богов» не шёл у меня из головы. – Помнится, у динозавров молока-то не было.
– Вполне съедобны. – Продавец улыбнулся. – Но можете провести эксперимент на собачке.
– Так и поступлю, – пообещал я.
Мы вышли из магазина. Дождичек сегодня вёл себя как ветреная девица. То прини-мался моросить столь энергично, что казалось – вот-вот разойдётся не на шутку, то осла-бевал почти до полного прекращения. Нам посчастливилось: как раз наступил момент до-ждевой пассивности.
Жерар, поскуливая от нетерпения, посеменил к автобусной остановке. Ему уже стра-стно хотелось размешивать обретённые мега-порошки в жидкости и поглощать литрами, ожидая немедленного прироста мышечной массы. Я тем временем распечатал «молоко раптора» и опасливо откусил кусочек. Оказалось довольно вкусно, вроде «Марса».
Я посвистел, а когда бесёнок обернулся, поманил его рукой.
– Иди сюда лохматик. Угостись.
Жерар не стал ждать повторного приглашения и вперевалочку побежал ко мне. Сде-лалось заметно, что сложение ветеринарных стероидов и бесовского метаболизма принес-ло скорые плоды. Он прилично поправился: грудь раздалась, лапки стали толще – как и талия. Фигурой он теперь гораздо больше напоминал свою французскую возлюбленную, чем йоркшира. Только мордашка была не такой уродливой, как у бульдога. Наоборот, ок-руглившись, она приобрела необыкновенно милое – младенческое, что ли? – выражение. На что уж я суровый мэн, недавно почти навешавший кренделей самому Горбунову, и то захотел немедленно схватить его на руки и начать целовать да тискать.
