Александр Сивинских - Гончий бес
– Хайдарова?! – с плохо скрытым волнением пробормотал «просто Максим». – Вы имеете в виду…
– Именно. Именно! Легко понять, почему мы ни секунды не желаем, чтоб господин Хайдаров проведал об этой интрижке. Так будет лучше абсолютно всем. В том числе ва-шему прекрасному агентству. Теперь требования. Вы должны проследить за мадам Вольф, узнать, где скрывается племянник моей клиентки, узнать его сегодняшнее имя – и сооб-щить нам. Дальнейшее вас не касается.
– Хорошо. Требования будут выполнены в лучшем виде. Работа проделана в крат-чайшие сроки. У нас сейчас как раз свободен один из опытнейших детективов. – Показа-лось Марку, или на лице «просто Максима» промелькнула тень злорадства? – От него не скроется ничто! Он буквально видит сквозь стены. А вот и кофе!
В кабинет вошла давешняя девушка с подносом. Марк помимо воли скользнул взглядом по её ногам, открытым едва не до трусиков, и ощутил нарастающее томление. Крайне, крайне неуместное.
– Благодарю, но у нас совершенно нет на это времени, – сказал он, поднимаясь с ди-вана и держа портфель перед собой двумя руками. – С кем можно обсудить финансовые аспекты?
– С бухгалтером. Задаток у нас фиксированный. Окончательный расчет – по завер-шению работы. Зариночка, поставь кофе на стол и проводи гостей к Менелаю Платонови-чу.
Поход в бухгалтерию превратился для Марка в настоящую пытку. В сладкую пытку. Шедшая впереди девчонка выделывала крепкой попой такие кренделя, что просто волосы дыбом. Но ей и этого было мало, на ходу она поминутно оборачивалась и улыбалась – Сильвии официально, а Марку… о, ему ещё никто никогда так не улыбался! И ведь не скажешь, что улыбка бесстыдна, нет и нет! Даже мисс Голдэнтач ничего не замечала. Марк сначала не мог понять, почему эта наблюдательная стерва безразлична к столь яв-ному проявлению симпатии, а потом сообразил. Улыбка Зарины адресовалась одному ему. Как тайный знак, видимый только посвящёнными.
Всё рано или поздно кончается. Закончился и этот недолгий, но такой насыщенный чувствами путь. Марка и Сильвию принял пожилой грек, способный служить живой ил-люстрацией к образу идеального бухгалтера, а девушка ускользнула. Будто и не бывало.
Обсуждение было кратким. Уже оформленный контракт ждал только прочтения и подписей сторон. После внесения задатка Фишер понял, что, сравнивая стоимость дела с выеденным яйцом, он сильно погорячился. Или же все яйца на этом волшебном острове были как минимум золотыми.
* * *В автомобиле мисс Голдэнтач дала волю чувствам.
– Возмутительно! – шипела она и тыкала пальцем в контракт, раз за разом попадая точно в сумму задатка. – Ты только глянь сюда, Декс! Это же настоящий грабёж!
– Да. Да, – бормотал Декстер. – А ведь я предупреждал. Эти чёртовы арабы…
– Причём здесь арабы? Переговоры вёл русский, бумаги составлял грек.
– Греки ничуть не лучше. Вы видели, какие у них носы? Разве можно доверять чело-веку с таким носом? Тем более – доверять деньги! Господи, да любой мексиканец лучше грека! А о русских вообще речи нет. Коммунист на коммунисте!
– Декс, ты точно псих, – Сильвия покачала головой. – Хотя доля правды в твоих сло-вах имеется. Кадры в этом «Серендибе» подобраны ужасно. Заместитель босса – льстец и очевидный мерзавец. Секретарь – несовершеннолетняя вертихвостка… Ещё неизвестно, кто у них является лучшим детективом. Не удивлюсь, если он окажется каким-нибудь пьянчугой. Что скажете, Фишер? Может такое быть?
– Я бы не стал торопиться с выводами, мэм. Если мистер Коэн назвал эту контору лучшей, значит, так оно и есть. Ну а сотрудники… Нам ведь с ними, как выражаются рус-ские, не детей крестить. Цену они, конечно, задрали сумасшедшую. Но покажется ли она таковой после получения результатов?
– Какая удивительная щедрость, – ядовито сказала Сильвия. – Я вас не узнаю, Фи-шер. Или чужие деньги ничего не стоят?
Марк пожал плечом. Мисс Голдэнтач истолковала движение как доказательство сво-их слов.
– Удобная позиция. А давайте-ка условимся, Фишер. Финансовый отчёт по заверше-нию поездки мистеру Джи будете представлять вы. Так сказать, по-родственному.
– Только в одном случае, – невинно улыбнувшись, парировал Марк. – Если руково-дство операцией перейдёт ко мне.
– Это вряд ли. Однако обещаю, что почувствовать себя боссом вы ещё успеете. Сле-дующий визит в «Серендиб» нанесёте без меня. Я смотреть на эти рожи больше не соби-раюсь.
Марк вспомнил загадочную, многообещающую улыбку Зарины и кивнул.
ГЛАВА 9
ПАВЕЛ
Лада покинула нас затемно. Сквозь дрёму я слышал, как она тихонечко ходит по комнатам, но разве мог представить, что собирается уйти? Когда щёлкнул замок запирае-мой двери, вскочил, но догнать не успел. Пока натянул штаны, пока выскочил на лестнич-ную площадку, внизу уже затарахтел удаляющийся скутер. Обзывая себя сурком, я вер-нулся в квартиру, заглянул в спальню. Жерар дрых что называется, без задних лап. Вот кто настоящий-то сурок!
Спать больше не хотелось, и я отправился пить чай. На столе, придавленная сахар-ницей, лежала записка. Красивыми округлыми буквами Лада писала:
«Поль, прости, что вчера сгоряча обругала тебя. Жерар мне всё рассказал. Оказыва-ется, свихнулись-то вы оба! Только не знаю, кто сильней. Ладно, шутки в сторону. Дело вы затеяли рискованное. Препарат опасен в первую очередь тем, что здорово поднимает давление. Если наш дружок не одумается, пусть будет готов к носовым кровотечениям, головокружениям и прочим прелестям. Для борьбы с этим делом купи в аптеке «Папаве-рин». Если псине станет худо, пусть скушает полтаблеточки. Если совсем худо, ищи меня.
Что касается инъекций конского возбудителя, настоятельно рекомендую снизить ра-зовую дозу до четверти кубика. А колоть не чаще, чем раз в три-четыре дня. В разные ягодицы попеременно. Ещё жертве экспериментов следует больше спать, в том числе днём.
Но всего лучше бросить эти глупости к чертям собачьим. Надеюсь, Жерар простит меня за каламбур. Хотя вы, мужики, вообще идиоты. Почище гламурных дур с их силико-ном и ботексом. Неужели думаете, что женщины любят вас за бицепсы да трицепсы? Впрочем, я гоню. Собака ведь не женщина. Даже если она сучка. Я о собаке, хе-хе. Или нет? Хе-хе два раза. Ещё раз заклинаю, будьте предельно осторожны! По возможности стану вас проведывать. Не хворайте! Ваша Л.»
Пока я читал записку, вскипела вода. Налив кипятка в заварочный чайник, я отпра-вился к холодильнику. Проинспектировать закрома на предмет съестных припасов.
В закромах было шаром покати. Немного сливочного масла, черничный джем на дне баночки, пара яиц, пластиковое корытце с творожком для Жерара. Творог был уже ополо-винен. Да ещё стояли на нижней полке пузырьки с «конским возбудителем» и коробочка с пилюлями. У меня прямо-таки руки зачесались выбросить эту гадость в мусоропровод. Однако пришлось сдержаться. Жерар – не ребёнок и не глупенький пёсик. Он вполне зре-лая личность, а в тельце йоркшира находится против своей воли. Неизвестно ещё, как чу-дил бы я, доведись мне стать такой игрушкой.
