Всеволод Глуховцев - Пурпурный занавес
Ничего не произошло. Кухня была пуста – он заметил там идеальный порядок. Вернулся в прихожую, на цыпочках подкрался к одной из прикрытых дверей в жилые комнаты. Приоткрыл, глянул и… застыл, затаив дыхание. В полутьме помещения – плотные шторы были наглухо задернуты – за столом, перед светящимся экраном монитора сидел маньяк и набирал какой-то текст, щелкая клавишами кейборда.
Николай успел заметить несколько книг, стопкой лежащих на столе, и поспешил отступить назад, боясь выдать свое присутствие. Принялся лихорадочно соображать – что делать: бежать за подмогой, в милицию, или самому напасть на убийцу и попытаться скрутить того? Или выждать и проследить за ним дальше – в надежде, что выведет к очередному трупу?
И тут колокола обрушились на него с неистовой силой. Замогильный звон их бил по барабанным перепонкам, вламывался в мозг. Николай в панике попятился, споткнулся и… полетел в пропасть.
Он понял, что это конец – сейчас он разобьется вдребезги…
Неимоверным усилием он извернулся в воздухе и увидел стремительно приближающиеся острые камни, россыпью покрывавшие дно ущелья. Он хотел затормозить, остановить свое безудержное падение, полететь как птица, но не смог. Ужас сковал его. Он хотел крикнуть и не смог. И – всё!
Саднили локоть и кисть левой руки, слабая боль скребла и левое бедро.
Николай дико огляделся и увидел, что валяется на полу – ковер слегка смягчил удар от падения с кровати – и на него с испугом уставилась заспанная Марина.
Он расхохотался хриплым, разбойничьим смехом. Господи, он жив!..
– Сумасшедший, – укоризненно пробормотала девушка, – ты так напугал меня…
– Я и сам себя напугал, – признался он, все еще нервно посмеиваясь. – Конечно, не совсем сумасшедший, но…
Тяжело поднявшись, он осмотрел левый бок.
– Сильно ушибся?
– Ерунда. До свадьбы заживет.
– До свадьбы? – она улыбнулась.
– Ну, до похорон…
– Ой, да ну тебя!.. Слушай, так тебе опять что-то приснилось?
– Да нет, – соврал Николай – почему-то не хотелось говорить. – Так, фигня какая-то… Но хорошего мало, это верно.
Он сел на кровать. Марина ласково провела ладошкой по его спине.
– М-м!.. – произнёс он, развернулся и обхватил девушку…
Любовь получилась что надо, со стонами, вскриками и завершающим жадным, всепоглощающим поцелуем. После этого было уж не до сна, хотя можно было бы ещё вздремнуть – и они просто так ласкались, миловались, трепались о пустяках… Ну, а потом привели себя в порядок, позавтракали и разбежались – Марина в поликлинику, Николай к аналитику на очередной сеанс.
Гордеев решил не трогать свою рабочую лошадку, а воспользоваться общественным транспортом. Дождался автобуса, залез с толпой внутрь салона. Пока ехал, сосредоточился на мысли о предстоящей встрече, и благодушное настроение тут же испарилось. По мере приближения к пункту назначения нарастало необъяснимое волнение. Попытался расслабиться и ничего не мог с собой поделать.
Когда выходил на своей остановке, протискиваясь среди пассажиров, задел какую-то расфуфыренную девицу. До его слуха донеслось, как та заявила своей подружке: «Обязательно за жопу надо потрогать».
Гордеев метнул в ее сторону сердитый взгляд. На хрен ты мне сдалась, сучонка дешевая! Не выпячивай свою задницу, да не стой на выходе!..
Раздраженный, он направился в сторону здания, где располагался офис психоаналитика. По пути всё-таки попытался насколько возможно, успокоиться.
Перед апартаментами врача Николай отключил мобильник, вошел, поздоровался с секретарем и проследовал в теменос – священное место, как называл свой кабинет сам Пинский. И как только молодой человек переступил порог и поздоровался с улыбающимся аналитиком, тотчас все страхи и заботы оставили его.
– Были ли новые яркие сны, видения? – поинтересовался врач.
Здесь Николай ничего утаивать не стал и поведал об очередном ночном кошмаре.
– Книги? – Пинский проявил живой интерес. – Пожалуй, на этом следует сделать акцент. Давайте-ка, Николай, мы с вами займёмся делом…
Аналитик быстро и умело ввел пациента в гипнотическое состояние, после чего велел ему возвратиться в финал последнего сновидения.
– Что вы видите на столе?
– Книги. Лежат стопкой.
– Что за книги?
– В мягком переплете. Названий не различить…
– Приблизьтесь к столу, – потребовал аналитик.
– Я не могу, – дыхание пациента участилось, – ОН может заметить меня.
– Вы невидимы для него и неслышимы. Осторожно подойдите и встаньте за его спиной.
Пауза.
– Где вы сейчас?
– Я возле стола, позади НЕГО…
– Что он делает?
– Набирает текст.
– Попробуйте прочитать его…
– Я… я не могу, – молодой человек нахмурился, – не могу разобрать. Это не русский алфавит. Какие-то иероглифы… Не знаю…
– Хорошо. Сосредоточьтесь на книгах – названия, авторы…
– Я вижу лишь верхнюю…
– Прочитайте надписи на обложке!
Гордеев смолк. Губы его еле заметно шевелились.
– Что написано? Николай!.. – позвал его гипнотизер.
– Рисунок на книге… монстр и вампирша верхом на чудовище.
– А надпись?
– Роман… Роман Ягодин. Нет! Ягодкин. Роман Ягодкин – «Кровь луны».
Брови гипнотерапевта изумленно поползли вверх.
– Хорошо! – энергично произнес он. – Замечательно! Что с другими книгами?
– Их девять… нет – десять. Книга Ягодкина – десятая, сверху. Другие названия не вижу – закрыты верхней.
– Так. Дальше…
– Он закончил! – внезапно с тревогой произнес гипнотизируемый. – Он сейчас встанет и заметит меня!..
– Быстро скройтесь! Попробуйте спрятаться где-нибудь…
– Я укрылся за шкафом. Оттуда меня не видно.
– Наблюдайте. Что он делает?
– Мне его не видно. Слышу, как он выключил компьютер. Вышел из комнаты.
– Быстро! Пока его нет, вернитесь к столу и просмотрите остальные книги. Времени в обрез, постарайтесь запомнить только оформление передних обложек.
Прошло секунд пятнадцать, Гордеев подал голос:
– Я закончил… Что это?! Опять начинается! Колокола…
– Выбирайтесь оттуда! Слышите, Николай?..
Гордеев под нарастающий колокольный набат пробкой вылетел из квартиры, сбежал по лестнице и выскочил на улицу. Остановился – бой колоколов затих – огляделся по сторонам и, к своему удивлению, заметил напротив, через дорогу, большущую вывеску на доме: «Пинъский и К(». Поспешил к зданию. Его внимание привлекла пожарная лестница. Он резво полез по ней наверх. Взобравшись на крышу, увидел слуховое окно, откуда доносился размеренный убаюкивающий голос психоаналитика.
Чувствуя непреодолимую сонливость, Николай прилег, немедленно заснул и… пробудился в кабинете Пинского.
