Габриэль Зевин - Право на рождение. Дилогия (ЛП)
Я подошла к ним.
— Ш-ш-ш, — сказала я.
— Анни, какого ты выбралась из кровати? — прикрикнула Нетти.
— Я в порядке, но мне надо идти, — сказала я им.
— Ты бредишь, — сказала Нетти. — Кто тебя ударил? Что произошло?
— Я объясню позже. Я в порядке.
— Ты не выглядишь в порядке, — настаивала Нетти. — Не выглядишь. Если не вернешься в палату, то, клянусь Богом, Аня, я закричу.
Я бросила взгляд на стойку регистрации. Несмотря на истеричный тон сестры, внимания на нас не обращали. Больница в криминальном городе была переполнена, персонал фильтровал взволнованные крики.
— Нетти, мне нужно кое о чем позаботиться, и оно совершенно не терпит отлагательств. — Я обернулась к Дейзи. — У вас случайно мой мачете не завалялся?
Дейзи Гоголь не потрудилась ответить на мой вопрос. Вместо этого она перевела взгляд на мою сестру.
— Я чувствую себя ужасно, Аня. Я не должна была отпускать тебя в церковь без меня. Думала, все будет отлично. В конце концов, это же церковь.
— Все отлично, Дейзи.
— Я пойму, если ты меня уволишь, — сказала Дейзи Гоголь.
Я не хотела ее увольнять, а только узнать, забрала ли она мое оружие.
— Оно у меня, — сказала она. — Но я не могу тебе его отдать.
— О, Бога ради.
— Мне жаль. Моя работа — защищать тебя, а не способствовать. — Дейзи Гоголь оторвала меня от земли, словно я ничего не весила — уж поверьте мне, сколько-то я да весила; я невысокая, но плотная (да, и в другом смысле слова тоже) — и потащила меня к стойке. — Эта девушка получила травму голову, но покинула свою палату, — сказала Дейзи Гоголь медсестре.
Медсестра выглядела невыносимо скучающей, словно это обычное явление — когда гигантская женщина тащит девушку поменьше. Она велела Дейзи отволочь меня обратно в палату, куда в ближайшее время придет на осмотр доктор. Пока мы шли по коридору, я взвесила свои возможности. Пересилить Дейзи Гоголь я не могла, а вот обогнать…
Она нежно уложила меня на кровать, будто я была любимой куклой.
— Мне жаль, Аня.
— Я понимаю.
— Но я кое-что смыслю в травмах головы, тебе нужно провериться в течение следующего дня. Что бы ни стряслось, оно с уверенностью подождет, пока ты не начнешь мыслить ясно…
Я выпрямилась и оттолкнула ее так далеко, как только могла. Воздействия это не возымело, но она была ошеломлена настолько, что дала мне время сбежать из палаты.
— Забери Нетти домой! — попросила я, убегая.
Поскольку мачете у меня не было, первым местом, куда я направилась, стал притон Толстого. Мне требовалась помощь, прежде чем отправиться на разборки с Микки и Софией.
— Анни, с чем прибыла? — спросил Толстый.
Я бежала от самой больницы и потому задыхалась.
— Ты был прав. Нападения спланировала София Биттер. И я полагаю, за отравления ответственна она же, — проговорила я.
Толстый налил себе порцию эспрессо.
— Да, это имеет смысл. Думаешь, Микки тоже принимал участие?
— Не уверена. София говорит, что это он убил Лео в отместку за то, что тот сделал с Юрием. Правда, возможно, она соврала, чтобы снять ответственность за смерть Лео.
— А самый легкий способ — это ткнуть пальчиком в своего муженька. — Он умолк, чтобы взглянуть на меня. — Иисусе, что случилось с твоим лбом?
— Я встала между грешницей и ее Библией, — объяснила. — Хочу посмотреть Микки в лицо, ты мне нужен.
Толстый кивнул.
— Я возьму пистолет.
Когда мы добрались до особняка Микки, дверь открыл слуга.
— Мистера и миссис Баланчиных нет дома. Они сказали, что собрались посетить своих родственников.
Я сказала Толстому, что нам нужно ехать в аэропорт, но он потряс головой.
— Мы даже не знаем, в какой. Может быть, лучшее, что может произойти — оба покинут город. Подумай об этом, Аня: если они останутся, мы своими руками развяжем междуусобную войну. Если они сойдут со сцены, все вернется в свое русло и это будет хорошо.
— Но я хочу знать для уверенности, что это Микки убил моего брата!
— Я это понимаю, Анни. Но что значит эта уверенность? София сказала. А Микки сбежал. Ты выгнала их из города, так успокойся, ведь по правде говоря, это все, чего ты сейчас добьешься.
Мне это показалось невероятно наивным. Если они и уехали из города, это вовсе не значит, что навсегда.
— Нам нужно повидать Саймона Грина, — сказала ему я.
— Юриста? Зачем? — спросил Толстый.
Я пересказала слова Софии о том, что он вовлечен в отравление.
— Толстый, ты когда-нибудь слышал сплетню о том, что Саймон Грин может иметь какое-то родственное отношение к нам?
Толстый задрал голову, его губы скривились в усмешке.
— Анни, слухи о нас ходят всегда. Большинство не стоят того, чтобы заморачиваться ими.
Но я не отступлюсь.
В доме Саймона мы поднялись по шести лестничным пролетам. Голова весила пуд и я жалела, что не попросила предусмотрительно в больнице аспирина перед тем как сбежать.
Мы обнаружили открытую дверь и стоящего в центре комнаты мистера Киплинга. Он пробыл тут не слишком долго, потому что до сих пор пытался отдышаться после путешествия по лестнице.
— Он уехал, — сказал мистер Киплинг. — Саймон Грин уехал.
— Откуда вы узнали?
Мистер Киплинг кивнул Толстому, затем протянул мне обрывок бумаги:
Дорогой мистер Киплинг,
меня обвиняют в преступлении, поэтому я должен покинуть вас, дабы очистить свое доброе имя.
Вы были для меня как отец.
Прошу простить, что не предупредил заранее.
Прошу простить меня.
Саймон Грин, эсквайр.
— Есть какие-то идеи? — спросил меня мистер Киплинг. — Аня, что случилось с твоей головой?
В ответ на его вопрос я задала собственный.
— Мистер Киплинг, почему вы здесь?
— Саймон Грин просил прийти, я и пришел. Мне следует задать тебе тот же самый вопрос, полагаю.
Я рассказала, что София Биттер сообщила об отравлении, что Саймон Грин ненавидел моего отца и его детей.
Мистер Киплинг перевел взгляд на Толстого.
— Можешь оставить нас наедине?
Толстый кивнул.
— Если понадоблюсь, я в холле.
Мистер Киплинг покачал головой.
— Нет, Аня. Саймон Грин любит вас. И я люблю Саймона.
Я припомнила день, когда у него случился сердечный приступ.
— Вы никогда не задумывались, что это было подстроено?
— Нет, не задумывался. Я не следил за питанием и не берег себя.
— Послушали бы вы Саймона Грина в суде в тот день. Была ли его некомпетентность нарочной? Вдруг он намеревался заключить меня в Свободу?
На это мистер Киплинг сказал, что звучит это предположение параноидально и безумно.
— Он знал все деликатные подробности моего дела. Знал наше местонахождение. Знал все, мистер Киплинг! Если он все это время сотрудничал с Софией Биттер!
