Мила Коротич - Терракотовые сестры
В мире Аррета как раз с четкостью и выходили основные проблемы.
– Это вечная свалка, отстойник, мечта для археолога была бы, если бы не приходилось в нем жить, – говорила Мэри Лу, теребя волосы. – Я руку бы дала себе отрезать, лишь бы найти такую свалку для своей карьеры ученого. А сейчас мечтаю просто воспитать троих детей в мещанском уюте и полной семье.
Мэри Лу отвернулась к окну и поднесла руки к лицу. Таким нехарактерным для дамы-феминистки движением были этот поворот и ладони у щек.
– И самое ужасное, меня в этом желании убедила вчерашняя ночь, а не два года жизни с Фархадом. Глупо, сентиментально, по-бабьи – плакать о том, кого потеряла. Чиззи, тошнит от одной мысли, от банальности ситуации. Я же стальная леди! Я же из нации победителей! Мне же удобно должно быть, остальное неважно. Хоть потоп! Лишь бы после меня! И когда мы уходили в наш неудавшийся побег домой, я даже не думала о Фархаде. Ты пришла, показала дорогу, выход, который был под носом, и все, я про все остальное забыла! Фархад, конечно, мил и надежен, но не сравнится с открывающейся возможностью. Так я себе говорила. И что теперь? Возможность осталась. А его нет. И – дыра в сердце! И еще я слишком много с тобой говорю, – обернулась Мэри Лу к не перебивающей Казаковой. – Ты так на меня действуешь.
– На всех, – улыбнулась Маша.
– Это надо использовать! – Говард снова изменилась в лице. Уже в привычную сторону. – Посадить тебя рядом с Изамом. Попробуй его разговорить. Может, у меня паранойя, а может, и нет.
Голос женщины снова звучал увлеченно. Маша почти сразу отметила, что голос Мэри Лу куда больше выдает ее чувства, чем лицо или слова. Знает ли она сама о такой особенности? И снова:
– Ты же не слышала взрыва, когда мы убегали? Значит, есть еще надежда найти Фархада живым, – другой голос, словно другая женщина. – Он сильный техномаг, он много знает, его нельзя просто взять и прихлопнуть! Это расточительство! И засада на маршруте неспроста! Да у нас в крепости, похоже, крот!
Как же быстро менялась Мэри Лу Говард!
Разговор, а точнее монолог, прервал низкий звук трубы. Умноженный эхом, он заполнил собою крепость.
– Что это? – вздрогнула Маша.
– Шофар, – ответила Мэри Лу, кидаясь к окну. Маша бросилась за ней, спрашивая себя, что такое этот «шофар» и что происходит.
Из окна башни как на ладони открывалось простирающееся под неприступными стенами крепости плато. Погруженное в ночной сумрак, все оно было освещено огнями машин. Пятна света плясали, когда идущие на полной скорости механоиды подпрыгивали на камнях. Тучи пыли и песка, вздымаемые колесами, поднимались сплошной стеной, скрывая на время пеших воинов. Не поймешь, сколько живой силы у противника.
– Атака, – сказала Мэри Лу, метнувшись прочь от окна, и Маша высунулась по пояс. Ниже, по узкой тропе между башней и парапетом ограждения, бежали люди. Вооруженные кто арбалетом, кто копьем, кто огнестрельным оружием, они рассыпались по стене, занимая оборону у узких бойниц.
Маша перевела взгляд на плато. Машины приблизились еще. Стал слышен негромкий, едва уловимый гул, заглушаемый страшным дребезжанием кое-как собранных корпусов. Тучи пыли поднялись еще выше, но внутри них угадывалось движение, будто тучи эти жили, дышали, ведомые вперед чужою волей. Маше стало не по себе. К чудищам Альтерры привыкнуть казалось проще, а тут порождения чьих-то воспаленных шизоидных мозгов. Она оглянулась.
Мэри Лу успела уже нацепить на пояс нож, в руках у нее появился тяжелый арбалет, губы были решительно поджаты.
– Неужели вы будете драться? – спросила Маша, не в силах поверить собственным глазам.
– Конечно, – в голосе американки звучала спокойная уверенность. – Оставайся здесь. Тут ты в безопасности. И не беспокойся, крепость построена так, чтобы сдерживать многотысячные армии силами всего горсти человек. Атака будет отбита.
Мэри Лу улыбнулась ободряюще и выскользнула вон.
Маша и сама прекрасно помнила узкую тропинку, ведущую к крепости. Но и противник наверняка знал, что делает, стягивая свои силы для атаки. Девушка вновь обернулась к окну. Продвинувшись почти под самые стены, машины замерли наконец, заглушив моторы и погасив огни фар. Плато вновь погрузилось во мрак. Из мрака доносились неясные звуки. От этого стало еще жутче. Маша поняла, что просто не сможет оставаться одна. Она окинула взглядом комнатку, но не нашла ничего, похожего на оружие. Пришлось выходить наружу так.
На улице было неожиданно холодно. Маша почувствовала, что мерзнет. После нестерпимой дневной жары ночь показалась просто ледяной. Невольно обхватив себя руками за плечи, Маша пошла к стене. Не успела она сделать и шага, как, усиленный динамиками, загремел голос, вещавший что-то на языке, который Маша слышала уже.
«Выдвигают требования», – поняла девушка, вслушиваясь в незнакомую речь. Браслет-переводчик не срабатывал на таком расстоянии. Защитники крепости молчали, и когда голос стих, было слышно лишь, как ветер шуршит перекатываемым песком.
Стало так тихо, что Маша вздрогнула, когда раздался громкий хлопок. С шипением ракета пронеслась едва не над головой и взорвалась, охватив пламенем одну из многочисленных башен крепости. Девушка втянула голову в плечи, глядя, как огромные камни разрушенной взрывом башни сыплются куда-то во внутренний двор. Пришло понимание: не всякая древняя крепость, будь она даже тысячу раз неприступна, выстоит против мощи современного оружия.
Не успела она подумать об этом, как кто-то схватил ее за плечи и оттащил в сторону. Как раз вовремя, чтоб не попасть под очередной камнепад. Хлопки уже раздавались один за другим, и ракеты проносились с шипением над стенами, кроша и в пыль разбивая каменную кладку башен.
– Ничего себе, – пробормотала Маша, глядя на валун, рухнувший точно туда, где она стояла только что, и медленно, как бы нехотя откатившийся в сторону.
Ее спаситель выругался зло. Даже не зная языка, Маша поняла смысл сказанного. Обернулась посмотреть, кто успел в последний момент оттащить ее в безопасное место. Это оказался старый знакомец Изам.
– Спасибо! – сказала Маша, широко улыбнувшись, но ее спаситель не сменил гнев на милость. Взгляд его скользнул по девушке, разом оценив и вздрагивающие плечи, и покрывшуюся мурашками кожу, и он стянул с головы капюшон, скинул просторный светлый бурнус теплой верблюжьей шерсти, укрыв им дрожащую девушку.
– Очень вовремя, – пробормотала Маша, только теперь осознавая, насколько она замерзла, выбежав без теплой одежды.
Отцепив с пояса свой огромный нож, больше напоминающий мачете, парень опоясал девушку, затянув ремень так, что Маша ойкнула. Закончив, он протащил ее дальше вдоль стены и, втолкнув в узкую нишу, снова отрывисто бросил ей что-то, хмуря густые брови вразлет.
– Ага, – ответила Маша, глядя на грозящий ей указательный палец, – буду сидеть тихо, как мышь, обещаю.
Улыбнувшись вдруг, парень подмигнул и скрылся из виду. Маша осторожно выглянула из укрытия. Там уже защитники крепости невозмутимо собирали тяжелые камни обрушившихся башен, заряжая ими катапульты и баллисты. Тут только Маша заметила, что первая атака нападающих прекратилась, очевидно, не нанеся большого урона.
«Ракеты у них, что ли, кончились?» – думала Маша, оборачиваясь, чтобы взглянуть из-за парапета на то, что творится внизу.
Отсюда было гораздо лучше видно и машины, подобные тому механоиду, который повстречался Маше на берегу, и толпу пеших воинов, расположившихся глубоко внизу, у подножия круто взбегающей вверх скалы. Люди кричали, потрясая белыми стягами с изображением косого креста, пронзенного стрелой. Кто-то даже приплясывал, воздевая руки вверх, подобно молитве. Некоторые размахивали оружием. У вооруженных людей не было четкого строя, и походили они скорее на толпу фанатов, на орду диких кочевников, а не на организованную армию. Но их количество и разрушения в Форте заставляли относиться к ним серьезно.
Когда первый камень, пущенный из-за стен крепости, упал в толпу, люди рванули во все стороны, расходясь, словно волны от упавшего в воду камня. Стремясь закрепить успех, защитники открыли огонь со стен. Жалея боеприпасы, метали копья, стреляли из луков и арбалетов. Щелкали спускаемые тетивы, свистели, уходя во тьму, болты.
Снизу раздавались автоматные очереди, но пули даже не достигали стен крепости, кроша в пыль камень где-то далеко внизу. «На что они надеются?» – думала Маша, глядя, как хаотично мечется толпа, все меньше и меньше напоминающая армию. Машины кружили по плато в полной темноте, ведя беспорядочную стрельбу по стенам. Защитники крепости методично вели обстрел, прореживая армию противника, внося сумятицу в ее ряды. Маша уверилась наконец, что крепость действительно неприступна, когда трубный звук шофара вновь пронесся над белыми башнями и во внезапно обрушившейся тишине раздался рокот вечно спокойного Мертвого моря.
