Вячеслав Шалыгин - Хаоспатрон
Из всего этого следовал простой вывод: проследив за чистильщиками, Хранитель мог выйти на след Отступника и Помощницы. Моральная проблема, которую озвучил недавно Наблюдатель – Арбитраж не имеет права жертвовать посторонними, – в данном случае вставала в полный рост, но Хранитель решил ее в пользу Помощницы. Да, нехорошо, но… на войне, как на войне.
Хранитель остановился вне зоны видимости для чистильщиков, открыл окошко и бросил на размытую дорогу несколько матовых шариков размером с горошину, после чего свернул в перелесок и заехал поглубже в спящие заросли. Прикрытия голой, но достаточно плотной стены деревьев оказалось достаточно. Чистильщики не заметили присутствия Хранителя и, сбросив жертвы в воду, удалились спокойно, не оглядываясь и не петляя, чтобы избавиться от хвоста.
Когда «Скорая» проехала над тем местом, где Хранитель разбросал свои «мины», несколько серых шариков с радиомаячками подпрыгнули и приклеились к днищу машины. Поскольку шарики были не металлическими, а после контакта с целью трансформировались в подобие обычных комочков грязи, и сигналы в эфир они посылали на доступной только Программе Арбитража волне, посторонним обнаружить их было трудно. Зато аппаратура Арбитров могла поймать их сигнал без всяких ретрансляторов на очень приличном удалении. Так что теперь Хранителю следовало беспокоиться лишь о том, чтобы чистильщики не сменили машину прежде, чем окажутся поблизости от логова Отступника.
Впрочем, умные «шарики» не только сигналили, но еще и передавали простейшие данные вроде направления, скорости передвижения транспорта и так далее, включая степень загрузки машины. Поэтому пропустить момент, когда чистильщики бросят «Скорую», Хранитель тоже не опасался. От него лишь требовалось в этот самый момент дать миниатюрным роботам команду перепрыгнуть на новое транспортное средство. Ну, и важно, чтобы они не промазали, приклеились именно к той машине, в которую пересядут «клиенты».
Хранитель вырулил из лесополосы, подъехал к берегу, вышел из машины на лед и оценил работу наемников. Чистильщики все сделали качественно и даже перевыполнили план зачистки. У берега реки лед был достаточно толстым, поэтому бойцам удалось пройти до глубокого места и сбросить жертвы в широкую полынью почти на середине речки. Почти туда же они умудрились загнать машину ДПС. Служебная «Лада» провалилась и ушла под воду метров за пять до края ледяного поля, но и там глубина была вполне приличной.
Круги уже почти улеглись, но поверхность все равно слегка бурлила, и сквозь серую толщу воды пока еще можно было рассмотреть синюю мигалку на крыше тонущей машины. Хранитель сдал назад и собрался уже вернуться в свой джип, чтобы отправиться за чистильщиками, как вдруг слева от него раздался громкий всплеск и кто-то захрипел. За край льдины пытался уцепиться один из «утопленников». Хранитель бросился к человеку, лег на край льдины, ухватил пострадавшего за шиворот и затащил на лед. Пострадавший принялся отчаянно кашлять, а Хранитель тем временем оттащил его на берег. Когда спасенный немного отдышался, Хранитель уложил его лицом вниз, заломил руки, встал коленом ему на спину и достал из кармана нож.
– Хочешь жить – лежи, не дергайся! – приказал Хранитель. – Понял меня?
– Да, – прохрипел спасенный.
Хранитель на всякий случай щелкнул пальцами, погружая человека в легкий транс, но это, пожалуй, было лишним. Сил, чтобы сопротивляться, у спасенного все равно не осталось. Хранитель склонился над человеком, осторожно собрал кожу у него на затылке в складку и аккуратно, неспешно и деловито… вырезал небольшой кусок кожи. Переохлаждение и стресс в сочетании с гипнотическим трансом послужили хорошим наркозом. За все время процедуры пациент почти ни разу не дернулся, не заорал, только зашипел, как проколотая шина. По тем же причинам – благодаря суживающему сосуды холоду и избытку адреналина – он не истек кровью. Рана кровоточила слабо. Тем не менее Хранитель поспешил за аптечкой. Правда, перед этим он отошел к полынье и выбросил вырезанный лоскут кожи со впаянным в него серебристым пятнышком молекулярной хаосвзрывчатки.
Пока Хранитель ходил за аптечкой, спасенный даже не пошевелился. Хранитель обработал рану, наложил салфетку, наклеил пластырь и снова щелкнул пальцами.
– Просыпайся, Савельев, – Хранитель помог лейтенанту сесть и набросил ему на плечи прихваченное в машине одеяло.
– Вы?! – узнав Хранителя, полицейский удивленно вскинул брови, а затем покосился на окровавленный нож и отпрянул: – Не убивайте…
– Успокойся, – Хранитель вытер нож влажной салфеткой, закрыл его и спрятал в карман. – Видишь аптечку? Я операцию тебе сделал в полевых условиях. Извини, что без наркоза, но иначе было никак.
– Я не почувствовал… почти… – Савельев поднял руку и осторожно коснулся пластыря. – А что там было?
– Идем, покажу, – Хранитель ухватил Савельева под локоть и помог подняться. – Нормально? Не качает?
– Немного, – лейтенанта передернуло, он застучал зубами и попытался получше закутаться в одеяло. – Холодно очень.
– Сейчас пойдем в тепло, – пообещал Хранитель и посмотрел на часы. – Ровно час прошел. Думаю, таймер именно на это время был выставлен. Смотри на воду.
Савельева трясло от холода, как припадочного, но когда над поверхностью реки взметнулись пять небольших водяных вихрей, лейтенант застыл, словно изваяние. Правда, ненадолго.
– Ничего не напоминает? – Хранитель кивком указал в сторону медленно дрейфующих по течению вихрей.
– Вихри… – Савельев качнул головой, поморщился от боли в затылке и несильно прижал рукой пластырь. – Не знаю. Похожи на тот… в котором «уазик» сгинул.
– Вон тот, подальше, – твой напарник, вон те три – медики и шофер из «Скорой», а этот – ты.
– В смысле? – Савельев вопросительно уставился на Хранителя.
– К затылкам вам приклеили что-то вроде микроскопических мин с таймерами, – пояснил Хранитель. – Устанавливаются с помощью специального приспособления. Внешне – короткая телескопическая указка. Проходит… допустим, час, и жертва взрывается.
– Как Михалыч? Ну… тот, на «уазике».
– Один в один, – согласился Хранитель. – А еще через четверть часа останки жертвы превращаются в молекулярную пыль. Так что вас можно было и не топить, просто бросить в лесу. Перестраховались граждане чистильщики.
– Кто? – Савельев хмуро взглянул на воду, активно бурлящую вокруг вихрей. – Кто перестраховался? Военные? Спецназ?
– Если бы! – Хранитель вздохнул и огорченно покачал головой. – Спецназ был липовый, на самом деле это наемники, пешки. Что им приказали, то они и сделали. За ними такие люди стоят… тебе и не снилось, лейтенант. Оттаял?
– Немного. В ботинках хлюпает. Вылить бы да отжать одежку.
– Не вопрос, – Хранитель вновь взглянул на часы. – Время есть. Отжимай быстро и в машину, а то ты снова синеешь. Так и до пневмонии недалеко.
Савельев уселся прямо на землю, стянул ботинок, вылил воду, затем снял носок и начал отжимать, но вдруг его будто бы осенило:
– Разрешите вопрос? – лейтенант взглянул на Хранителя немного смущенно, словно стеснялся задать следующий вопрос. – Зачем вы меня спасли? Вы ведь не из органов?
– Ты сам себя спас, лейтенант, – Хранитель взглядом указал на дальний водяной вихрь, уже слабеющий. – Напарник твой сгинул, а ты выплыл. А я в этой ситуации только кое-что подправил.
– И что дальше?
– Отвезу тебя домой, к Оле, – Хранитель пожал плечами. – Посидишь пару дней на больничном, а там будет видно.
– Откуда вы знаете про Олю? – встрепенулся Савельев. – Вы все-таки из органов? Из службы собственной безопасности?
– Вот именно – собственной, – Хранитель усмехнулся. – Забочусь исключительно о своей собственной безопасности. И ты, лейтенант, в системе моей безопасности – важное звено. Свидетель. Понимаешь теперь, зачем я тебя спасал?
– Понимаю, – лейтенант кивнул. – Но не верю, уж извините.
– И это тоже правильно, Иван, – Хранитель опять кивнул. – В нашем с тобой положении верить нельзя никому. Обувайся и айда в машину, не май месяц, чтоб на пляже загорать.
– Если я свидетель… – Савельев кое-как натянул мокрый, а потому непослушный носок, надел ботинок, затем быстро повторил профилактическую процедуру для другой ноги, поднялся и побрел за Хранителем к машине. – Я говорю, если я свидетель, да еще против людей, «которые и не снились», домой мне нельзя! Семью подставлять не стану!
– Тогда катайся со мной, – легко разрешил Хранитель. – Только сзади. Заднюю печку на полную катушку – и сопи себе.
– Да, так будет лучше, – Савельев хотел кивнуть, но вовремя спохватился и вновь осторожно ощупал шею. – Оружие у вас есть?
– Есть, да не про вашу честь, – Хранитель усмехнулся. – Анальгин в аптечке. Бинты там же.
Хранитель открыл водительскую дверь, наступил на подножку и ухватился за внутренний поручень, собираясь сесть в машину.
