Владимир Прягин - Дурман-звезда
– Смотрите, – сказал бортинженер Олег. – Вот, возле «хвоста». Пробоина, видите? То ли от выстрела, то ли метеорит попал. И зонды ничего не улавливают, никакой активности на борту. Так что Сергеич прав. Мертвый он. Давно мертвый.
– Я тоже так думаю, – сказал капитан. – Но надо проверить. Поэтому ты, Дима, начинаешь перепрограммировать зонды. Если корабль не отзовется, попробуем проникнуть на борт. Может, они там не погибли, а только управление потеряли, помощи ждут. Хотя, конечно, сомнительно.
– Сделаем, – кивнул Дмитрий Сергеевич.
– А вообще, – заметил Олег, – тут прямо проходной двор. Планета обитаема – раз. Мы прилетели – два, а теперь еще и вот эти. Медом тут намазано, что ли?
– Вот и попробуем разобраться. А лично ты, Олег, тем временем сядешь и будешь дальше тестировать дзета-привод. Прямо сейчас и начнешь. И не кривись, пожалуйста. Сам как будто не понимаешь, что на кону. Так что давай работай.
Пилота Игоря капитан отрядил в помощь Дмитрию Сергеевичу, чтобы скорей перенастроить зонды для возможного «абордажа». Навигатора Марианну попросил подождать в рубке, сказав, что поставит ей задачу отдельно. А биолог Ашот уже и сам рвался прочь из кают-компании, чтобы готовиться к изучению загадочных звездолетчиков – неважно, живые они или мертвые.
– А вы останьтесь, пожалуйста, – сказал капитан Мишке и Ленке.
Практиканты удивленно переглянулись. Дождавшись, когда все вышли, капитан обратился к ним:
– Ребята, я хочу с вами поговорить, как со взрослыми.
– А может, не надо? – уныло спросила Ленка. – Вы это так сказали, что я уже чувствую – ничего хорошего не предвидится.
– Надо, Леночка, надо. Смотрите сами. Теперь, когда появился чужой корабль, наши приоритеты резко меняются. Космическая цивилизация – это уже не крестьяне с телегами. Мы обязаны узнать о ней все, что только возможно. Это наша задача номер один. Все штатные члены экипажа будут работать по этой теме. Но и жизнь на планете – ценнейший материал для исследования. Нельзя просто взять и бросить. И вот тут вы двое мне, надеюсь, поможете.
– Мы? – переспросил Мишка.
– Да, вы. ИскИн только что подтвердил – готова языковая гипнопрограмма. И заняться этим сейчас некому, кроме вас. Станете первыми землянами, которые изучат местный язык. Как вам такое?
Мишка надулся от гордости, но Ленка сразу раскусила подвох:
– Ага, вы будете чужой корабль вскрывать, а мы дрыхнуть под гипнопроектором? Так нечестно, Андрей Палыч! Что мы вам сделали? Давайте подождем, как зонды слетают, а потом уже вашу программу. А?
– Лена, – вздохнул капитан, – я твоего папу двадцать лет знаю. Он меня уговорил вас на лето взять. Обещал, что ты будешь слушаться. Погорячился, похоже. Или ты хочешь, чтобы я вам приказы отдавал – налево, кругом, раз-два? Так я могу, мне сейчас не до шуток.
Ленка обиженно засопела.
– И чтобы вы понимали, – продолжал капитан, – медлить и в самом деле не стоит. Представьте, что дзета-привод, наконец, заработал. Например, завтра. Я тут же дам команду – прыжок домой. И будет неплохо, если к тому времени кто-то уже послушает беседы аборигенов. Может, услышим что-нибудь важное. Например, подсказку, что еще надо сфотографировать с беспилотника, пока мы не улетели. Какое-нибудь культурное сокровище, например, которое раньше упустили из виду. Ну это так, навскидку. Задание серьезное, на Земле потом будете нарасхват. Сколько вам лет исполнилось? Пятнадцать, если не ошибаюсь? И уже первооткрыватели. Разве плохо?
– Мы поняли, Андрей Палыч, – солидно подтвердил Мишка.
– Вот и отлично. Так, что еще? Гипнопрограмма тут не совсем такая, как на Земле. Для всех земных языков уже есть словари и справочники, это упрощает задачу. А этот язык мы слышим впервые. Поэтому многое будет строиться на ваших личных ассоциациях. То есть, например, если местный злак больше всего похож на пшеницу, то для вас он и будет пшеницей. Хотя это два разных растения. Если зверь напоминает медведя – станет медведем. Понятно?
– Ага. Тут и правда многое на Землю похоже, особенно издали. Разве что птицы здоровенные, у нас таких нет. Зато люди – просто не отличишь. Нет, правда, Андрей Палыч, как такое возможно? Это, наверно, будет загадка тысячелетия.
– Ну на этот счет, по крайней мере, гипотеза есть, хоть и спорная. Вы просто молодые еще, не слышали. А лет тридцать назад много разговоров ходило. Смысл такой – разумная жизнь в космосе распространяется вдоль неких осей. Как бы вам объяснить для наглядности? Представьте, например, круглый коврик. Пусть это будет наша Галактика, Млечный Путь…
– Непохож, – заявила Ленка.
– Не суть. Возьмем проткнем его спицей. И вот именно вдоль этой спицы-оси будут зарождаться формы жизни, имеющие сходство между собой. Наша ось, на которой расположено Солнце, уходит куда-то в Магеллановы Облака. Вот такая была гипотеза. И даже научное обоснование предлагалось, но несколько мутноватое, и всерьез его не восприняли.
– А проверить? – спросил Мишка.
– Поблизости от нашего Солнца вдоль этой спицы никто больше не живет. В Магеллановы Облака лететь? Курс рассчитать намного сложнее, особенно по тем временам. Поэтому махнули рукой. Тем более, говорю же, мало кто всерьез верил. Мы вон только теперь туда собрались, да и то по другому поводу. А тут нате вам.
– То есть мы случайно теорию подтвердили?
– Выходит, так. Это, конечно, сенсация будет, но меня другое тревожит. Ладно, здешняя планета лежит на нашей оси, поэтому аборигены на вид как люди. Но мы ведь не к ним летели! Мы вообще о них не подозревали. Почему же прыжок прервался именно здесь? Точно возле этой звезды? Мистика.
– А может, нас этот чужой корабль перехватил? – спросила вдруг Ленка.
– Звучит интригующе, – похвалил капитан.
Ленка победно посмотрела на Мишку. Капитан снова вызвал объемный снимок инопланетного звездолета, повертел его так и эдак.
– Ты права в том, что присутствие чужих у звезды – новый фактор, который необходимо учитывать. Напрашивается мысль, что он связан с нашей аварией. Я, правда, не представляю, как можно перехватить кого-то в дзета-прыжке. А если даже они такое умеют, зачем это делать с нами? В общем, взаимосвязь должна быть. Надо только понять, какая.
– В них попал метеорит, а мы как раз мимо летели, – сделал предположение Мишка, не желая отставать от выскочки-одноклассницы. – Вот они нас и выдернули, чтобы мы помогли.
– Нет, – сказала Ленка, – здесь было космическое сражение! Их подбили из дзета-орудия, а нас зацепило взрывной волной.
– Ну-ну, – улыбнулся капитан. – Дзета-орудие? И как оно действует?
– Искажает дзета-пространство!
– Сама придумала?
– Это из сериала, – наябедничал Мишка. – «Галактический рейд». Не смотрели?
– Не довелось, – сказал капитан. – Ладно, ребята, мы уже отвлекаемся. Зайдите к Ашоту, он вам сбросит программу. Приятных снов.
Практиканты вышли. Ленка сказала Мишке:
– Палыч хитрый, это он специально. Спровадил нас, чтобы под ногами не путались. «Культурное сокровище найдете», ага. Не, ну скажи, смешно же?
– Чего уж теперь.
Вернувшись в свою каюту, Мишка присел к терминалу в углу. Вставил в гнездо носитель с гипнопрограммой. Пока шла загрузка, полистал картинки с планеты.
На самом деле данных об этом мире уже собрали целую кучу даже без знания языка. Вот, например, календарь, висящий в одном из замков. В году у них тут 336 дней. Аборигены разбили их на 16 месяцев – 21 день в каждом. Забавно, что неделя, как и на Земле, семидневная. Сутки, правда, на два с лишним часа длиннее.
И, кстати, местные, как и земляне, используют десятеричную систему счисления. Впрочем, это уже не совпадение, а чистая логика, учитывая, что на руках у них десять пальцев.
Или вот интересный снимок – столбы на тракте. Расстояние между ними – пять километров с хвостиком. То есть это уже не верста получается и даже не миля, а тогда уж, скорее, лига, если земные аналогии подбирать.
Ладно, пора язык учить.
Программа загрузилась. Теперь терминал мог работать в режиме гипнопроектора. Изображение Мишка перебросил на потолок, чтобы оно оказалось прямо над койкой. Улегся и скомандовал: «Начали». Потолок мягко, ненавязчиво замерцал. На нем появились бледные полосы, которые, изгибаясь, начали свиваться в спираль, как рукава Галактики. Мишке почудилось, что он погружается в прохладный водоворот. Потом он услышал шепот или, может, шорох листвы и еще успел удивиться, откуда здесь, в каюте, такие звуки. Но додумать эту мысль не успел, потому что сознание отключилось.
Ему снилась степь и белые ковыльные волны. Он сидел на пригорке, а ветер дул ему в спину. Мишка помнил, что это не Земля, а другая планета. Вроде бы он ждал кого-то из местных, чтобы расспросить о чем-то важном и срочном, но этот местный не появлялся. Облака ползли по небу, шелестела трава, а больше ничего не происходило. Мишка уже потерял счет времени. Солнце скатилось за горизонт, наступила ночь. Он посмотрел наверх. Над головой сверкал Млечный Путь – не туманная полоса, какую видно с Земли, а спиральный узор, распластанный на треть небосвода. Мишка лег на спину, чтобы полюбоваться, но серебряные шлейфы тускнели, теряли яркость, и он вдруг понял, что это всего лишь полосы на экране.
