Анатолий Махавкин - Звери у двери
– Мож он из благородных? – тип с перебитым носом проявил зачатки здравомыслия. – Зырь, какой чистый, ну прям фон барон какой.
– А хоть из самих герцогьёв! – похоже, шагающий ко мне человек уже допился до того состояния, когда море можно пересекать вброд. – Бей его…
Свидетели начали спешно прятаться в щели. Разумно.
Когда самый активный добрался до меня, я сломал ему ногу и отбросил в сторону. Пусть полежит до лучших времён. Под аккомпанемент хриплого воя, оставшаяся троица набросилась на меня. Тупые олухи даже оружие не удосужились достать! Это оскорбляло. Есть всю эту пьяную нечисть я не стал. Было омерзительно даже касаться вонючих жирных тел, поэтому я очень быстро сломал им шеи. Одному за другим.
Три трупа неподвижно лежали в грязной луже, а я вдруг понял: лучшие времена настали. Склонившись над воющим человеком, я заметил признаки отрезвления на рябой физиономии. Видимо нашёлся весьма эффективный способ срочного выведения алкоголя из человеческого организма. Непременно запатентую. Позже. В широко открытых коровьих глазах плескался страх и ненависть.
– Да кто ты? – прохрипел стражник, но я прижал палец к своим губам, призывая его к молчанию.
– Нехорошо обижать незнакомцев, тем более таких, как я, – он вытаращил глаза, а я поставил ногу на кирасу. – Надеюсь, ты запомнил этот урок?
Он торопливо закивал.
– Молодец. А теперь – забудь, – я нажал ногой, ощущая, как хрустит ржавый металл и грудная клетка.
После этого вернулся к незадачливому бандиту. Парень не выглядел испуганным, скорее – задумчивым. Глаза на фиолетовой физиономии заплыли, оставив две узкие щёлочки.
– Спасибо, – сипло поблагодарил спасённый, – так вы – один из ангелов?
– Кого? – мне хотелось смеяться.
Парень заметно смутился:
– Ангелов-хранителей. Говорят, Ножик заручился подмогой у высших сил, и они прислали ангелов-хранителей. Все такие красивые и чистые, а убить их невозможно. Я и сам сегодня видел, когда меня лупцевали, как вы шли…
– В общем, так, – сказал я, ухмыляясь, – ангелы не всегда могут оказаться рядом, поэтому старайся больше не попадаться. Ножику привет передавай. От Ангела.
Девочек здорово повеселил этот пассаж. Галя тут же изобразила пальцами крылья за спиной Наташи, а та молитвенно сложила руки и склонила голову. В этот момент платье на ней преобразилось в ослепительно белый балахон. Какая-то старуха, ковылявшая вдоль стены, уставилась на девушку и начала остервенело тереть глаза. Потом скрестила руки и, ускорив шаг, нырнула в переулок.
– То демоны, – проворчал я, – то ангелы. Пусть уж определятся.
– А тебе как больше нравится? – осведомилась Оля.
Я лишь пожал плечами: мне всё равно.
– Почти пришли, – сообщила Галя, – вон ворота. Там у меня есть один знакомый солдатик…
Определённые вещи не меняются никогда. Галька как была ветреной девчонкой с кучей ухажёров, так ей и осталась, даже перестав быть человеком. Однако прежняя застенчивость (если она вообще была) исчезла, и теперь девушка пыталась трахнуть каждого более или менее симпатичного самца в пределах досягаемости. При этом секс очень часто совмещался с питанием, и нерадивый любовник рисковал не дожить до завершения акта.
Поначалу, конечно, девчонки осторожничали, опасаясь подхватить какую-нибудь заразу или залететь, ибо с презервативами тут имелась огромная проблема, но позже выяснилось: мы неуязвимы во всех отношениях. И тут всё заверте… Единственным ограничивающим фактором оставалась человеческая вонь. Даже самые чистые люди смердели мама не горюй! Однако Галя обнаружила интересный метод, позволяющий временно блокировать обоняние. Этот оказалось очень кстати, ибо я уже успел присмотреть пару-тройку симпатичных самочек, но всякий раз, приблизившись к ним, ощущал приступ дурноты. Теперь же всё изменилось.
Даже Илья несколько раз использовал аборигенок и, как мне было известно, парочка молоденьких горожанок буквально сохла за симпатичным упырём.
О Паше мы тоже позаботились, пока его не наградили чем-то экзотическим те женщины, которые так настойчиво предлагали парню свою близость. Наташа потребовала у Ножика пару девственниц и подарила их Павлу, вызвав у того настоящую оторопь. Тем не менее ослушаться он побоялся, и послушно навещал обоих. Вид у него при этом был крайне виноватый. Похоже, его больше расстраивала собственная неверность, чем Наташкин секс на стороне. Человек, одним словом…
Возле невысокой кованой ограды, в тени полуоткрытых деревянных ворот сидели нищие в разной степени профессионального разложения и с безнадёжной тоской разглядывали пустые деревянные коробочки. В проёме дверей стоял высокий черноволосый парень в чистой серой униформе и сосредоточенно бросал камешки в попрошаек. Каждое попадание комментировал его напарник – плотный здоровяк в такой же одежде. Аристократы позаботились, дабы местный гламур коснулся даже охраны, поэтому раскошелились на порядочную форму, чего не позволил себе даже Медведко, из-за чего регулярная армия выглядела намного-намного хуже.
– Привет, Пятачок! – радостно пропищала Галя, приблизившись к воротам. – Как делишки, как детишки?
Охранник растерянно выронил неизрасходованные боеприпасы и открыл рот. Нищие заметно оживились, и принялись было канючить милостыню, но плотный крепыш строго прикрикнул, пристально наблюдая за нашей группой.
– Пятачок, – Галя обвила парня словно лиана и пощекотала ему подбородок, – мы с друзьями немного прогуляемся по вашему розовому цветнику, а ты сделаешь вид, будто никого не видел.
Очумевший от подобного напора, сторож растерянно оглянулся на своего напарника, но тот решительно покачал головой. Будь моя воля, я бы даже разговаривать не стал, однако кое-кто очень хорошо знал ход моих мыслей, и они ему совсем не нравились. Илья пихнул Пашу локтем и яростно зашептал в подставленное ухо.
Тот согласно кивнул и направился к воротам, снимая с пояса небольшой увесистый кожаный мешочек – местный аналог кошелька. За истекшие месяцы Паша успел немного выучить язык аборигенов, но старался не демонстрировать кошмарный акцент. Поэтому он просто поманил несговорчивого солдата и показал ему горку разнокалиберных кругляков с оскаленной лисицей.
Охранник окинул взглядом добротную кожаную одежду, крепкие сапоги и берет с пером, особенно задержавшись на оружии. Потом ещё раз посмотрел на нас: Наташа послала ему воздушный поцелуй, а я помахал рукой. Горка монет испарилась, как и не бывало.
– Давай, Пятаков, – пробормотал взяточник и демонстративно повернулся спиной к воротам, – я вообще, считай, отлить отошёл.
– У-ух, Пятачок! – Галя чмокнула парня в щёку, и тот, словно в трансе, потянул скрипящие створки, освобождая проход. – Загляну на днях в твою конурку. Смотри, застукаю с какой-нибудь шлюхой – выброшу обоих в окно.
– Вы там того, этого, – проворчал охранник, когда мы проходили мимо, – потише. У барона сегодня приём.
– Это у Орляты? – поинтересовалась Наташа.
Пятаков потерянно переводил взгляд с неё на Ольгу, потом на Галю и обратно. Это бывает. Многим с непривычки девочки кажутся одинаковыми, словно близнецы. Да и все три в одном месте – просто концентрированный удар красоты и цветочного очарования.
– Д-да, – выдавил парень в конце концов, – будут даже гости из королевской семьи.
Мы переглянулись: такое совпадение! Грех упускать.
– Ну, это мы удачно выбрались, – пробормотала Наташа и кровожадно ухмыльнулась, – есть шанс близко познакомиться с особами королевской крови.
Я хихикнул, и мы глубоко поцеловались под неодобрительным взглядом Паши и недоумевающим – Пятакова.
– Вы это чегой? – потерянно спросил он.
– Всё хорошо, милый, – Галя весело помахала ему рукой, – расслабься. Держи границу на замке.
– Ты совсем сдурел? – спокойно спросил Илья, как только мы удалились от ворот. – Вы собираетесь устроить бойню в дому, полном местных аристократов, причём некоторые из них будут королевской крови? Медведко офигеет от такого прикола.
– И что? – Наташа презрительно зевнула ему в лицо. – Чего ты боишься? Илюша, пойми, прошли те времена, когда мы бежали от мерзких жирных уродов с топорами, – они с Галей многозначительно переглянулись, – наступает наш час, и теперь люди будут нас бояться! Бояться нас, преклоняться нам и обслуживать нас!
– Как рабы? – он прищурился.
– Нет, не как рабы. Как животные. Животные, которых мы употребляем в пищу.
– И с которыми совокупляетесь? Зоофилия какая-то получается…
– Дурак! – Галя надулась, а Ната только рассмеялась:
– Илюша, милый, всё это – человеческие понятия и предрассудки. Они – это они, а мы – это мы. Оставь человеческую мораль животным.
– К сожалению, не могу, – Илья покачал головой и посмотрел по сторонам, будто пытаясь отыскать хоть какую-то поддержку. Я широко ухмыльнулся и показал ему неприличный жест, подсмотренный у Ножика. Оля только плечами пожала: она хоть и считала, будто Галю с Натой периодически заносит, но в целом была с ними согласна. Паша охотно поддержал бы моего товарища, но в его помощи никто не нуждался.
