Владимир Прягин - Дурман-звезда
– Ну а если на север? – спросила она нейтрально.
– На север? – Он сделал паузу, осторожно подбирая слова. – А там что делать? Аулы дикие, бараны пасутся…
– Пасутся, куда без них. Но у меня-то выбора нет, в столицу мне путь заказан. Хотя, конечно, неплохо было бы глянуть на море одним глазком. Как там теперь? Я восемь лет не была. Заря над бухтой – это словами не передать. Н у, сам увидишь. Завидую! Если только…
Она замолчала, а Ясень приказал себе: «Не спугни».
– Я благодарна тебе и больше ни о чем не прошу. И вообще, чувствую себя глупо из-за того, что рассказала вечером. Но, знаешь, на севере – не только аулы. Там есть еще кое-что такое, что я хотела бы тебе показать. Очень хотела бы. Если, конечно, тебе это интересно.
– Звучит заманчиво, – сказал Ясень. – Да и не хочется красавицу отпускать. А то ведь места глухие, людишки всякие бродят…
– Я польщена, – она улыбнулась, – считаю это согласием.
– Правильно считаешь. Погоди только, надо какой-нибудь дрын найти. А то как тебя охранять голыми руками?
Он вернулся к лесу и, заметив старое упавшее дерево, выломал дубину покрепче. Взмахнул пару раз, примериваясь. Нет, пожалуй, «дубина» – это слишком громкое слово. Просто суковатая палка примерно с руку длиной.
– Ладно, пошли.
Возле дороги рос огромный колючий куст. Тайя, шагавшая впереди, миновала его, ступила на тележную колею и сразу насторожилась. Сделала предостерегающий жест – погоди, не иди за мной. И в ту же секунду Ясень услышал дробный топот копыт. Из-за поворота в сотне шагов от них показался всадник.
Наверняка верховой сразу увидел Тайю, но не Ясеня, который сейчас стоял за кустом. Ясень вопросительно взглянул на девчонку – что ты задумала? Та пожала плечами – собиралась импровизировать. Заметив, что он колеблется, качнула головой – не волнуйся, справлюсь. Отошла к обочине на другой стороне дороги и стала спокойно ждать.
Ясень быстро прикинул, что это, может, и к лучшему. Он будет в засаде – хоть какое-то преимущество, если придется драться.
Всадник подъехал ближе, придержал лошадь. Он был в легком доспехе, вооружен. Лицо Ясень толком не рассмотрел, хоронясь в густой траве за кустом. Тайя стояла, потупив глазки.
– Куда направляешься, девица?
– В деревню иду, – она отвечала почтительно, но с достоинством, не пытаясь изображать зачуханную дуреху.
– В деревню, – повторил верховой. – А погляди-ка на меня, милая.
Судя по интонации, он не заигрывал, а приказывал. Ясень подобрался, крепче сжимая палку.
– Погляди, говорю!
Незнакомец быстро перегнулся с седла и ухватил ее за плечо. Тайя, охнув, подняла голову. Верховой на мгновение замер, увидев ее лицо. Ясень понял, что ждать больше нечего, и вылетел на дорогу. Всадник уже разворачивался, хватаясь за меч, но Ясень с размаху влепил ему промеж глаз дубиной. Тот обмяк и начал сползать с седла, лошадь дернулась, но Тайя шустро ухватила поводья.
Ясень стащил бесчувственное тело на землю и только теперь заметил черно-желтые полосы на скуле. Хмурясь, отстегнул у всадника ножны, а свою палку отшвырнул подальше в траву. Вытянул клинок, полюбовался прохладной сталью, потом спросил у девчонки:
– Как думаешь, нас искал?
– Вряд ли, – сказала Тайя. – Думаю, нас еще не хватились. Сам посуди, даже если корабль сегодня ждали в столице, времени прошло не много. Мало ли почему задержались? Пока тревогу поднимут, пока обломки найдут… Нет, этот про нас не знал. Случайно встретился, это ведь их земля. Просто умный, гад, заподозрил что-то.
– Да, ты права. Тогда вот что…
Он не договорил. Глаза у Тайи испуганно распахнулись, Ясень уловил за спиной движение и рубанул клинком с разворота. Противник, едва поднявшись, снова рухнул на землю. Из рассеченной шеи хлынула кровь, растекаясь багровой лужей. В руке у мертвеца поблескивал нож.
Ясень отошел на обочину. Сел на траву, вытер пот со лба. Буркнул:
– В следующий раз одна на дорогу не выходи.
– Хорошо, – она опустилась рядом.
Они смотрели на склон, густо поросший лиловым вереском. Чудилось, будто гору присыпало подкрашенным пеплом.
– Скажи, – он сорвал травинку, растер ее между пальцев, – у тебя в детстве был котенок?
– Что? – Кажется, он, наконец, сумел ее удивить. – Какой котенок?
– Обычный. С хвостиком.
– К чему ты это?
– Интересно. Скажи.
– Ну был. Черный, пушистый, я ему еще ленточку повязала. А потом его кобель приблудный подрал. Почему ты спрашиваешь? Не пугай меня, солнца ради.
– Да так, вспомнилось кое-что.
Он сидел и будто наяву слышал голос крылатой вестницы: «А та, для которой ты людей будешь резать, сидит сейчас и гладит котенка».
Солнце жарило в спину. Стрекотали цикады.
7
– Вроде пока спокойно.
– Не сглазь.
Ясень еще раз обшарил взглядом пустое небо. Птицы с седоками не появлялись, и уже закрадывалась надежда, что погони вообще не будет. Но надежда эта, скорее всего, обманчива, и время терять нельзя.
После драки с верховым на дороге они быстро посовещались, пытаясь предугадать, чего теперь ждать от ястребиного клана. Девчонка до сих пор удивлялась, как ее вообще нашли в городе. Никто, по ее словам, не мог заранее знать, что она там объявится. Случайно опознали на улице? Тогда не стали бы ждать, напали бы сразу. А если уж проследили до дома, зачем натравили сумасшедшую птицу, которая чуть не убила Тайю? Нет, тут что-то не сходится…
Ясень осторожно спросил – а зачем она, Тайя, собственно, появилась на людях? Разве не понимала, насколько это рискованно? И, кстати, раз уж об этом речь, почему она вообще скрывается от родни? Но спутница отвечала уклончиво, и он не стал на нее давить. Сейчас было важнее другое.
Ладно, предположим, она права, и ее прибытие в город стало для всех сюрпризом. Значит, облава была спонтанной, без предварительной подготовки. И вот длинноволосый поймал кузину, после чего немедленно приказал поднимать корабль. То есть, если бы не девчонка, он никуда бы не полетел? Правильно? Хорошо бы. Тогда в столице его не ждут. И тревогу пока поднимать не будут.
Но разумнее готовиться к худшему. Будем исходить из того, что аристократ в любом случае собирался в столицу, а поимка лишь ускорила вылет. Если так, то в столице еще день подождут, а потом отправят воздушных гонцов в предгорья. После этого быстро обнаружат обломки. Начнут дознание. Свидетели в порту расскажут про девушку. И дознаватели, надо думать, сообразят, кто это может быть. А если на яхте остались выжившие, дело ускорится. Разошлют патрули на птицах, начнут охоту…
Все равно даже при самом неудачном раскладе беглецы имеют пару суток в запасе, если считать с момента крушения. Так по здравом размышлении решили Ясень и Тайя. Поэтому не стали паниковать, а спрятали труп в кустах и двинулись по дороге. Договорились, что спустятся с перевала и пойдут вдоль хребта на север.
Ясень досадовал, что его пояс с деньгами остался на корабле. Впрочем, нищими они не были – в карманах у мертвеца нашлось три червонца с лишним. Стыдно, конечно, мародерствовать, но что поделаешь. Плюс еще у Тайи имелось несколько золотых, серебро и медь.
Вечером остановились в деревне у подножия горы. Сторговали плохонькую лошадку. Потратили на это почти все золото, но, опять же, выхода не было – вдвоем на одном трофейном коне до плоскогорья не доберешься. Поужинали, купили еды про запас и устроились на ночлег. Спали, правда, вполглаза – а вдруг погоня начнется раньше, чем они представляют? Но все пока обошлось. Поднялись с рассветом и снова тронулись в путь. На север, где хребет разрастался и сверкали снежные пики.
Сначала двигались по наезженной колее, но чувство тревоги с каждым часом росло. Неуютно осознавать, что ты – дичь, хорошо заметная с неба. Поэтому к полудню свернули с дороги и отъехали ближе к лесу, который рос вдоль хребта. Теперь, если что, можно сразу спрятаться под деревьями.
Солнце клонилось к западу, когда Тайя вдруг придержала лошадь.
– Свет небесный! Глазам не верю…
– Что такое?
– Да вот же, смотри!
Она соскочила на землю, присела на корточки у морщинистого старого дуба. Теперь и Ясень заметил – между корнями цвели фиалки. Робкие огоньки дрожали и перемигивались в траве. Вокруг было тихо, даже деревья как будто затаили дыхание.
– Стой, погоди, – он тоже спешился. – Они ведь ночью начинают цвести, а в полдень все увядают? А сейчас уже…
– Ну так и я о чем! И растут всегда под открытым небом. На поле, на лугу, да хоть бы на пустыре. А эти, видишь, под деревом. Странно, правда?
– Может, какие-нибудь лесные?
Она не ответила. Бережно извлекла один цветок из земли. Фиолетовая искра продолжала мерцать в ладонях.
– Знаешь, – сказала Тайя, – а я ведь никогда фиалки не собирала. Сначала маленькая была, родители не пускали. Помню, приехали в загородное имение, а там как раз поле светится. Девки местные венки плетут, красота! А я сижу и реву от зависти…
