Иар Эльтеррус - Витой посох. Преодоление
Повисла гулкая тишина. Обоих молодых людей пронизывала дрожь, они чувствовали, что нечто должно случиться сейчас или никогда.
– Как брат за брата… – медленно произнес Халег прилетевшие издалека слова.
– До конца времен! – почти шепотом продолжил Релианор.
Они шагнули навстречу друг другу и обнялись, как братья. Две силы пересеклись и сплелись в общий узор, превращаясь из всесокрушающего прибоя в изящные изгибы волн, устремляющихся в бесконечную даль. Денери и ’але ощутили, что они продолжаются друг через друга в окружающий мир.
Оба разжали объятия, и Релианор, смутившись, что забыл об этом раньше, предложил гостю и новообретенному брату присесть.
– А кто такой Эталиар? – поинтересовался Халег, это имя ему что-то напоминало.
– Этали? ’Але, недавно прибывший на наши берега. Он стал названым братом Мелианора, но вообще-то прибыл искать собственного брата или какого-то младшего родственника, я не до конца понял…
– Этали, – пробормотал виконт. – Надежда.
– Что? – переспросил северянин.
– «Этали» на нашем языке значит «надежда», – смутился Халег. – Я сейчас вспомнил. И само имя мне кажется знакомым.
– Если все будет хорошо, ты его скоро увидишь. Он наверняка прибудет вместе с Мелианором в свите будущего князя, – улыбнулся Релио.
Молодые люди поговорили еще немного, обмениваясь короткими репликами, все больше воспринимая мысли друг друга без слов. Обсуждение конкретных действий они отложили на завтра.
Примерно то же Релио утром описал Солерейн – они с мастером-лучником на удивление быстро нашли взаимопонимание и ощутили, что могут во всем положиться друг на друга.
Маги не обратили внимания на уход северян, Эдны и Халега с его женщинами, все трое прислушивались к чему-то слышимому только им. Особенно встревоженным выглядел Элви, он вертел головой по сторонам с растерянным видом. Кенрик поглядывал на Эльнара и, казалось, о чем-то мучительно размышлял. А наставник стоял на месте, опустив голову.
– Что-то случилось? – не выдержал затянувшегося молчания Лартин.
– Скорее всего, да, ваше величество, – хрипловато ответил Эльнар. – Но я пока не понял что. Магический фон резко изменился, причем по нескольким параметрам сразу.
«Не понял он! – раздался в голове ронгедормца противный голосишко Посоха, которого он не слышал уже давно. – Придурок старый! Грани крошатся!»
– Какие еще грани? – От изумления Кенрик спросил вслух.
– Ты с кем это говоришь? – сразу насторожился старый маг.
– С Посохом… – досадуя на себя, пробурчал ронгедормец. – Он отозвался наконец-то. Говорит, что грани крошатся.
– Грани?! – чуть не задохнулся Эльнар. – Так вот в чем дело… Ах ты ж паскудство какое…
– Что случилось?! – Король с трудом сдерживал нетерпение.
– Грани миров стали нестабильны и начинают крошиться… – с еще большей неохотой объяснил Кенрик. – Посох ничего толком не говорит, только ругается.
– Как я его понимаю! – зло махнул рукой Эльнар. – У меня тоже культурных слов нет.
Посмотрев на медленно багровеющего Мертвого Герцога, он решил все же что-то рассказать, косясь на второго своего ученика, начавшего ходить кругами и возбужденно бормотать себе под нос, иногда взмахивая рукой, что было для него совершенно несвойственно.
– Это то, о чем говорила Лорна? – Взгляд Лартина сделался пронзительным. – Что открываются проходы в иные миры и пространства?
– И да и нет, – вздохнул старый маг. – Основные грани, или барьеры, не рухнули, только какая-то малая часть. Первым звоночком стал выход из заточения маленьких карайнов. А теперь случилось еще что-то в том же духе. Что именно – я не знаю, но ничего хорошего не жду.
– Почему? – тут же спросил Мертвый Герцог.
– А вы сами подумайте, кого и что могли заточить в таких микромирках? – отозвался Эльнар. – Карайны – это одно. А представьте себе древнего могучего мага, свихнувшегося за тысячелетия одиночества. Или вообще некую сущность, обладающую непредставимыми для нас возможностями.
– Да уж… – только и сказал глава варла. – Можно выяснить, что или кто вышло на свободу?
– Я не могу, – отрицательно покачал головой старый маг.
– Спроси Посоха, – обратился к Кенрику Лартин.
– Он говорит, что сумел бы увидеть, обладай его носитель неким артефактом, – после недолгого молчания произнес тот. – Посох называет его Небесным Зеркалом.
Элви, к этому моменту перестав бродить по залу, растерянно уставился на Кенрика, а затем глухо переспросил:
– Зеркалом?
– Да.
– Я слышал другое имя – Зерцало Пророчеств, – неуверенно сказал северянин. – Это не то же самое?
– Посох говорит, что да, – удивленно ответил Кенрик.
– Оно у меня есть… – смутился Элви.
Ронгедормец вдруг взвыл и схватился за голову.
– Ну до чего же придурочный артефакт… – недовольно проворчал сразу все понявший Эльнар. – А ну успокойся!
Кенрик отнял руки от головы и простонал:
– Он орет, чтобы Зеркало немедленно дали мне, что он умеет с ним работать, что его учили, и вообще никто, кроме него, ничего не понимает…
– Учили? – прищурился старый маг. – Это когда он еще человеком был, что ли?
– Говорит, что да, и продолжает требовать… Истерику устроил…
Элвио, внезапно ставший собранным и серьезным, снял с шеи кулон на шнурке, представляющий собой крупную синюю каплю, на первый взгляд изготовленную из стекла. Затем твердо произнес:
– Только из моих рук.
– А вот это правильно, – одобрил Эльнар. – И погодите, я для начала защиту поставлю. Не нужно, чтобы вырвавшийся из заточения узнал, что на него кто-то смотрел.
– Посох сказал, что умеет защищаться от этого, – заверил Кенрик. – Вот только веры ему…
– …нет, – закончил за него наставник. – Ваше величество, герцог, не приближайтесь к нам, пока мы смотрим.
– Хорошо, – кивнул король, покосившись на невозмутимого Фарна.
Навершие посоха Эльнара на мгновение полыхнуло синим светом. Истинному магу посох в общем-то не требовался, но порой бывал полезен. Чаще всего старый мэтр не брал его с собой, но сегодня почему-то взял. Он сотворил нужные заклинания инстинктивно, окружив себя и двух учеников пологом высшей защиты. Просто на всякий случай.
Кенрик подошел к Элви, держащему на вытянутой руке артефакт, и вызвал Витого, наклонив его над синей каплей. Тот сразу начал свивать какие-то сложнейшие плетения, на которые маги взирали с немалым интересом, пытаясь понять, что это вообще такое, но не понимали. Только когда плетения сформировались, стало ясно, что это аналоги глаз, прикрытые, правда, еще какими-то плетениями.
«Гляди и учись, неуч… – проворчал Посох. – Видишь, я ставлю защитный полог на то, что заменяет мне сейчас глаза?»
«Вижу… – неуверенно ответил Кенрик, лихорадочно изучая плетение и пытаясь запомнить его элементы. – Но вот эти петли синие зачем?»
«А затем, драгоценный мой, что поток внимания с обратной стороны уйдет в них и даст увидеть только то, что ты посчитаешь необходимым. Сейчас нужно выплести иллюзии и подставить их в петли. Причем обрати внимание, точки совмещения плетений должны быть незаметны».
Эльнар с Элви тоже внимательно наблюдали за плетением Посоха.
– Что он делает? – спросил северянин. – Что это замена глаз – я понял. А что еще?
– Защиту вокруг них иллюзорную строит, – пояснил старый маг. – Чтобы тот, кто обратит внимание, увидел все, что угодно, кроме него.
– А нет ли способа попроще? – продолжил всматриваться в сложнейшее плетение Элви.
– Трудно сказать, – развел руками Эльнар. – Можно попробовать кое-что, но это менее надежно. А без надежной защиты в этот артефакт соваться не надо, ты уже однажды попробовал. Что вышло?
Элви смущенно опустил глаза, вспомнив, какие тяжелые испытания последовали за тем случаем. Все началось с того, что его друга Арвио, при котором юноша числился личным слугой, отчим отдал в обучение, а точнее, продал в храм так называемой богини Счастья. Арви после обучения стал бы жрецом, хотя вовсе не желал этого, а вот Элви по дорским законам светило стать служкой при том же храме. К счастью, его отец и мать Арвио помогли им бежать. По дороге друзьям пришлось спасать еще одного паренька, которому грозила похожая участь. Вот тогда Элви и посмотрел в Зерцало Пророчеств, чтобы узнать способ спасти нового товарища от возможной погони. Все трое нашли пристанище у старого визуального мага, который к тому же взялся их обучать, поскольку всех троих определил как визуалов. Но вскоре Элви попал в плен, а затем и в рабство. Однако худшее ожидало впереди, когда нечто исподволь начало вторгаться в разум юноши и пыталось изменить его на свой вкус. Многое пришлось пережить за два с лишним года, пока они добирались до столицы Игмалиона. И если бы не Эдна с Эльнаром, то попытка Элви посмотреть в артефакт, вероятно, стоила бы ему рассудка и жизни.
