Алексей Верт - Создатель балагана
Он тут же скинул на землю все тряпки. В мгновение ока рассортировал их по ведомым только ему одному параметрам. Во всяком случае, Юлиус видел, что это не цвет, размер или тип одежды. Затем, в порыве острого приступа вдохновения, Гераклид нахмурился, взъерошил волосы, упер руки в боки и нахмурился еще сильней.
Итогом размышлений стала победная улыбка.
– Хватит, – важным тоном сказал Аквус. – Ты будешь невинной куртизанкой, а я твоей служанкой.
– А куртизанки бывают невинными? – поразился Корпс. – И почему, собственно, именно я ей буду, а не, к примеру, ты, дружок?
– Потому что ты – худой, а я – толстый, – вся героичность мигом слетела с лица скульптора.
– Эм, ну некоторые любят женщин в теле, – постарался утешить товарища Юлиус.
– Да дело не в этом. Просто для куртизанки подходят именно те вещи, которые на меня не налезут. А жаль. У меня был бы такой шанс проявить свой актерский талант…
Мошенник ошеломленно покачал головой. Воистину, он никогда не сможет понять этого человека. Кажется, у него в голове действительно был свой персональный Тартар с кучей обитателей, которые дрались за место в черепе Гераклида столь ожесточенно, что травмировали друг друга до потери разума.
Как бы то ни было, но уже через пару минут в переулке стояли две девушки. Одна была жилистой и изящной. Длинные, выше локтя, перчатки скрывали ее тонкие и ловкие пальцы. Плечи девушки были весьма развиты – наверняка она когда-то увлекалась плаванием. Легкое платье подчеркивало аккуратную талию и струилось до самого пола. Выреза не было, но можно было разглядеть под тканью весьма интересные окружности необычной формы. Одна даже была чуть больше другой, что придавало образу некоторую пикантность. Лицо красотки было скрыто под вуалью, прикрепленной к элегантной шляпке.
Вторая девушка была облачена в костюм из блузки и брюк, которые подчеркивали выдающиеся ягодицы, являвшиеся, видимо, компенсацией за относительно небольшой бюст. Руки «толстушки» с нежными пухлыми пальцами постоянно оправляли складки одежды. Шляпка с вуалью такая же, как у подруги. Серый жакет никак не сходился на мягкой перине животика.
Красотки выплыли из переулка и быстрым шагом направились в сторону порта.
Наверняка дамы собирались найти корабль, капитан которого с удовольствием бы устроил столь очаровательным девушкам морскую прогулку. Однако сим мечтам не удалось сбыться. Появившаяся из ниоткуда толпа головорезов, в которой можно было заметить также трактирных охранников, восхищенно заулюкав, преградила дорогу.
– Новенькие девочки-с! – воскликнул один из них, здоровенный верзила, у которого отсутствовала пара зубов, отчего слова вылетали со свистом. – Чур, моя полненькая-с.
«Полненькая-с» задрожала, но промолчала, только еще крепче вцепившись в подружку.
– Ну ты чё, Барагис, худая же явно красивше, – возразили ему из толпы.
– Вот и бери худую-с, – огрызнулся Барагис. – Еще чего не хватало мне, так это мешок костей-с. Что я вам, пес шелудивый-с?
В толпе заржали.
– Идиоты! – воскликнул голос, который, без сомнения, не мог быть знаком обоим красоткам, но который заставил их вздрогнуть. – Даже не удивлен, что вас так легко обмануть!
Расталкивая пиратов, перед двумя девушками появился мужчина, которого в другой обстановке вполне можно было счесть симпатичным. Однако сейчас: разъяренный, помятый, в грязном и порванном в нескольких местах костюме, он был страшен.
– Дамочки, – протянул новоприбывший, гадко усмехаясь. – А нельзя ли мне полюбоваться на вашу чудную походку. Порадуйте меня и друзей. Ну-ка, давайте, пройдитесь немного.
Худая красавица возмущенно хмыкнула, пожала плечами и, пританцовывая, направилась к мужчинам. Она игриво хлопнула по щеке одного, ткнула в живот другого, увернулась от третьего, покачала бедрами, шлепнула грязным веером по паре особо настойчивых рук, в процессе всех этих маневров держась как можно дальше от гадкого субъекта, посмевшего усомниться в качестве женской походки.
Однако ее подруга не была столь решительна. Она переминалась с ноги на ногу и тяжело вздыхала.
– Что же ты стоишь, милашка-с? – крикнул Брагис, желая подбодрить понравившуюся ему девицу.
– Да-да, что же ты стоишь? – вкрадчиво поинтересовался новоприбывший.
Полная девушка сосредоточенно засопела, а потом несколько раз широко открыла и закрыла рот – беззвучно, как рыба.
– Оу, как интересно! Пройтись не может, и говорить у нее тоже не получается. А, может, она что-то скрывает?
– Конечно, скрывает! – за спиной у пиратов появился их капитан, бесцеремонно растолкал парней и, подойдя к толстой красавице, мягко, но твердо взял ее за локоть. – Каждая женщина что-то скрывает. Почему? Я так понимаю, в женщине должна быть тайна, пьяный тритон вас раздери! А вы тут, вместо того, чтобы ловить воров, пристаете к девицам, которых я пригласил опрокинуть пару кружечек и повеселиться! Я жду их, волнуюсь, почему… ммм, Амина и Аполла опаздывают, иду их искать, а тут вы, бездельники. Давайте, ищите дальше. Особенно это касается тебя, Парокл.
И Диосу, который бессильно сжимал-разжимал кулаки и скрежетал зубами, пришлось наблюдать, как капитан уводит вниз по улице красавицу-толстуху с подозрительно неженской походкой и худую вертлявую девицу. Которая не преминула, проходя мимо, ловко сложить фигу и рассеянно помахать ей в воздухе.
– Убью, – прошипел Парокл и хрустнул пальцами так, что чуть не вывихнул себе указательный на правой руке.
Между тем наглая красавица догнала капитана со своей толстой подругой и положила руку ему на пояс.
– Я так понимаю, ты думаешь, что успеешь вытащить у меня пистолет прежде, чем я проломлю тебе башку, но у меня даже хватит времени, чтобы сначала сломать руку твоему жирному другу.
– Не надо! – пискнул Гераклид. – И я не жирный!
– Да-да, – пробормотал Юлиус. – Все мы слышали, что отныне ты «полненький». Чем обязаны, капитан? «Опрокинуть пару кружечек и повеселиться» – приятная версия, но слишком уж неправдоподобная.
– Представь, что тебе нужно подставить кого-то по всем статьям, чтобы он стал твоим должником навсегда или на долгое время. Я так понимаю, ты бы не отказался от возможности выставить его идиотом и при этом избавить от последнего шанса отдать долг. Поэтому, не задавай глупых вопросов. Я спас вас лишь для того, чтобы подложить тухлую морскую свинью Пароклу. И отведу туда, где он точно до вас не доберется.
Будь Юлиус один, он шмыгнул бы в первый попавшийся закоулок. Весь предыдущий жизненный опыт и мудрость нескольких поколений мошенников твердили ему, что подобные случайные удачи весьма похожи на арфу в кустах. Так же нелепо выглядят и грозят усугубиться наличием владельца музыкального инструмента, а то и всего оркестра.
Однако какое-то время все шло хорошо. Так хорошо, что даже на секунду поверилось, будто бы в человеке, чей тон и взгляд внушали ужас, сохранилось нечто благородное. В конце концов, Юлиусу доводилось слышать баллады о морских разбойниках, нападавших на богатых и раздающих деньги бедным. Не на пустом же месте выросли эти истории?
Солнце припекало, и в женских тряпках стало удивительно жарко. Торба, как слишком приметная деталь, осталась где-то там, в переулке. Теперь все имущество было рассовано по складкам одежды. Больше всего Корпса волновала сохранность шифров, не зря же он потратил время и силы, чтобы отобрать их у Парокла.
Тем временем долгий путь по кривым улочкам окончился там, куда беглецы и стремились – в порту. Капитан, все так же крепко придерживая дрожащего Гераклида и демонстрируя милую акулью улыбку Корпсу, привел их к одному из пирсов.
Сначала мошеннику подумалось, что никакого корабля там нет, а стало быть – капитан намеревается попросту пристрелить обоих беглецов, а тела скинуть в воду. Вот уж действительно – спрятать там, где Парокл не найдет. А если и найдет, то ничего не сможет предъявить парочке трупов. Юлиус даже приготовился в случае чего сразу прыгать в воду, чтобы избежать выстрела. Море, конечно, не переплывешь, но всегда можно попробовать где-нибудь скрыться.
Они подошли ближе, и стало видно, что корабль все же есть. Только он был не надводный, а подводный. Над волнами высился открытый люк, во тьме которого мерцали две пары глаз.
– Оно живое! – испуганно вскрикнул Гераклид.
– Ага, конечно. Живое. Двадцать живых и пятьдесят потенциальных трупов, – капитан хмыкнул, и глаза его сверкнули. – Это подводная лодка-таран. Процент выживания экипажа после каждого выезда чрезвычайно низок. Здесь у нас самый сброд, девушки. Ну, и конечно же, пятьдесят рабов. Педали крутить, за двигателем присматривать. Я так понимаю, лодка гибнет чаще не от тарана, а от взрыва двигателя или от кракена, который очень полюбил местные воды.
