Алексей Бессонов - Ночь пляшущей тени
– Бегите!!! – не своим голосом заорал Маттер.
Он уже понимал, что сейчас произойдет. Остановить корабль у него не было никаких шансов, но вот разнести рубку – вполне. Яхта быстро снижалась, будто собираясь причаливать к оконечности горы; Маттер рухнул на спину, поднял тяжелое тело пулемета и нажал на спуск. Прежде, чем пули ударили в тускло светящиеся стекла рубки, он успел заметить, как с правого борта корабля полетел вниз толстый канат. Магазин на тридцать патронов закончился почти мгновенно. Маттер видел, что в рубку он попал раза три-четыре – отбросив плоский короб магазина в сторону, князь выхватил из висящей на груди сумки новый, сунул в гнездо и дернул затвор. Корабль был уже совсем близко. Маттер полосовал короткими очередями, целясь в рубку, в корме которой находились оба двигателя яхты, но хорошо видел, что большая часть пуль попадает в корпус. Ему показалось, что корабль стал крениться, теряя плавучесть: видимо, пули разорвали сразу несколько баллонов с несущим газом. Второй магазин полетел в траву, но перезарядиться Маттер не успел.
В дверном проеме рубки появилась человеческая фигура, и на торчащую поперек оси корабля лестницу выкатилась короткая толстая бочка. Маттер видел, что из рубки ее держат тросиком. Слева и сзади князя защелкали пистолетные выстрелы, но думать о судьбе охранников принца Маттер не собирался – бросив пулемет, он отчаянным, звериным рывком прыгнул в тесный овражек ниже по склону.
Корабль шел прямо на гору. Один из моторов уже заглох, второй кашлял изуродованными головками, цилиндры работали через раз. Едва Маттер свернулся клубком, стараясь вжаться в толстый слой мха, как яхта прошла практически над ним – и в тот же миг ударил звонкий гром.
Маттер вскочил на ноги, отряхнул откуда-то взявшиеся ветки и щепки, взобрался по осклизлой земляной стенке на площадку и остановился. У входа в святилище лежали два изуродованных, будто измятых трупа, еще один, обезглавленный, распростерся на краю каменной дороги. Подняв голову, чтобы понять, где сейчас корабль, Маттер с тупым изумлением увидел крест рулевых плоскостей, торчащий высоко по склону справа от входа – яхта упала где-то с противоположной стороны горы, зацепившись за деревья.
– Инго, – позвал он, удивляясь непривычному звучанию своего голоса. – Где мой пулемет, болваны?
Вокруг тошнотворно воняло взрывчаткой, и еще откуда-то, как машинально отметил Маттер, тянуло горящим лаком, которым пропитывали обшивку корпусов воздушных кораблей. Маттер сделал два шага – древние каменные плиты тотчас качнулись навстречу, но он устоял и странными прыжками добрался до входа. Отодвинув в сторону труп охранника, он пролез над давно рухнувшей балкой, уперся руками в скользкую стену и снова заорал:
– Инго! Твое высочество! Ин-ннго!
Впереди горел свет. Идти было трудно, но стена помогала как-то держаться на ногах.
– Инго!
Пальцы устали и больше не могли держать его тело, да и стена вдруг заскользила, как намыленная. Маттер рухнул на колени, потом опустился на четвереньки. Света было уже много, да, совсем много, в этом свете он вдруг увидел, что за правой ладонью тянется кровавый след… Еще шаг…
– Инго!!!
Свет вдруг померк, что-то темное и тяжелое схватило Маттера за плечи, навалилось, поволокло куда-то. Он поднял голову: над ним склонился Хадден.
– Инго?
– …инц… десь… илость!
– Говори громче, идиот, что ты шепчешь? Где Инго?
– Его высочество с нами!!! – заорал ему в ухо наемник.
– Жив?
– Контужен, но скоро все пройдет. У вас тоже кон-ту-зия!
– Дурак ты, что ли? Держи меня!
Маттер встал на ноги. Хадден поддерживал его своим плечом; в желтом свете единственного оставшегося светильника Маттер снова увидел проклятую статую.
– Что-то… происходит… – захрипел он, оглядываясь по сторонам.
У него кололо, щелкало в ушах, и ощущение это было очень непривычным.
– Что-то… не то.
– Вам нужно лечь! Давайте я отнесу вас!.. Там госпожа Элида, она поможет, а я побегу в лагерь.
– Лечь… там, наверху, горящий корабль. Прямо на горе, – Маттер отпихнул в сторону Хаддена и, спотыкаясь, побрел в знакомую дверь, из которой лился желтый электрический свет.
Инго лежал на полу возле ванны, под головой у него виднелся валик из свернутой куртки Элиды. Сама она сидела рядом, держа принца за руку. При виде Маттера женщина вскинулась, заговорила что-то, но тот, мотнув упрямо головой, рухнул возле Инго на колени и наклонил к нему свое лицо. Инго приподнялся на локте, его губы зашевелились.
– Не слышу ни слова, – хрипнул Маттер.
Он протянул руку к лицу юноши, повернул его голову, осматривая, и тот вдруг отпрянул, часто моргая глазами – на ухе и на щеке осталась кровь. Элида вскочила, пошарила где-то в углу и протянула Маттеру большую флягу. Князь взял ее, принялся пить – жадно, не ощущая сладкого вкуса крепчайшего цветочного вина. Мир вокруг него качнулся, что-то заклокотало в голове, и он понял, что снова слышит.
Маттер замотал головой, снова приложился к фляге.
– Уши вернулись, – негромко произнес он. – Все нормально, значит, перепонки целы. У меня нет крови из ушей?
– Вы весь в крови… – донесся до него слабый голос принца.
– Я боюсь показаться невежливым, но… – заговорил стоящий рядом Хадден.
– Что?
– Кажется, вы ранены в задницу.
– Я знаю… Меня накрыло сверху. Ах, проклятая голова…
Его уже почти не шатало. Маттер прошел в угол бани, расшнуровал рюкзак с провизией, достал еще одну флягу вина и сделал несколько глотков. Надо было убираться отсюда, но корабль наверху вполне мог шарахнуть топливными баллонами. Что, если это произойдет именно в тот момент, когда они будут выползать из горы?
– Я поджег им двигатели, – не выпуская из рук фляги, Маттер встал в дверном проеме спиной к остальным, оперся о гнилое дерево плечом, – так что они не смогли перевалить через гору, зацепились. Корабль дымит, и если взорвутся баллоны с топливным газом, мало нам не покажется.
Хадден негромко кашлянул в ответ. Остальные молчали, ожидая решения Маттера.
Князь тоже молчал, прислушиваясь к своему дыханию. Рука больше не кровоточила, зато болел зад, в который, как он уже догадался, впилось несколько щепок. Никакой опасности, понятно, такие раны не представляли, да вот жить с ними было довольно неудобно. Пощелкивание в голове тоже прекратилось, но теперь Маттеру стал чудиться странный запах – будто где-то горела пыль…
Ему показалось, что вино обострило слух. В коридоре, что вел к выходу, что-то зашаркало, потом звякнуло. Маттер напрягся, но не двинулся с места.
– Мне не нравится, что проклятый Балтиц засадил свою бомбу прямо в склон, – услышал он сиплый простуженный голос.
