Сухих Анатолий - Текст ухватил себя за хвост
А руки у нас и так длинные.
***
Команда. Волшебное, в общем-то, словечко. Его каждый пацан знает сызмальства. Потом, правда, забывает, вернее, это ощущение уходит куда-то на второй, третий план, потому что невозможно в этих наших условиях всю жизнь прожить командой.
Я думаю, пока невозможно. Потому что в команде как раз и устанавливается то странное ощущение единства, взаимодействия, взаимопонимания, слияния, когда каждый является частью целого, а целое – не арифметическая сумма, а как раз то, что даёт синергетический эффект, резонанс, кратное и многократное усиление, концентрацию именно там где необходимо.
Когда все части целого подчинены одному. Когда целое знает, ощущает каждую свою частичку, и каждая частичка знает, ощущает всё целое. Это как раз тот случай, когда организм состоит из клеток, а океан из капель.
И каждая клетка знает, что происходит с организмом, а организм ощущает каждую свою клетку. Океан знает каждую свою каплю. Капля это то же самое, что океан, она не просто полномочный и чрезвычайный представитель этого океана, она неотъемлемая и неотделимая часть океана.
Капля может раздробиться, раствориться, испариться, вообще исчезнуть, но она не перестанет быть частью океана, и океан без капли – это уже совсем другой океан, а другим он не может быть по определению, потому что то, что происходит с каплей, происходит и с океаном. И наоборот, то сто происходит с океаном, происходит и с каплей. Особенно, если океан – разумный. Солярис.
***
Проснуться в одной постели с французом, не об это ли мечтала каждая советская женщина? И получить на завтрак кофе и круасаны. Я, правда, никогда круасаны не пробовал, да и вообще не знаю, съедобны ли они в принципе, но я, в конце концов, не советская женщина.
Вот Ирина, это совсем другое дело, она советской женщиной успела чуть-чуть побыть, в отличие от Светки, Ларисы и прочих Пелагей, даже Ренате, и той в советских женщинах походить не очень то и удалось, просто не успела.
Хорошо это или плохо, я не знаю. Я вообще сейчас не о советских женщинах вообще, а о конкретно Ирине.
Оу, вчерашний вечер был прекрасен.
Пришлось облекаться в кутюр, душиться Диором, вместо нормальной сумочки брать малюсенький клатч, в который не вмещается даже портсигар, – и отправляться на праздник к французам.
Впрочем, так, или примерно так уже где-то вроде было написано, поэтому на подробностях я останавливаться не буду, в конце концов, не женский же роман я сочиняю и не гламурную эротику.
Поль Ассандж, а это оказался именно он, он оказался изумительным любовником, впрочем Ирина это сразу поняла, еще до того как его увидела, а та искра, или как её там, лампочка, она вспыхнула сразу и с такой силой, да и не могла она не вспыхнуть, ни по сюжету не могла, ни по природе самой женской и вообще.
Я вот на каком интересном моменте хочу остановиться. С самого первого момента знакомства Поль и Ирина пришли к негласному соглашению, вернее ни к какому соглашению они не приходили, вернее не договаривались вовсе, просто так сразу получилось, да в принципе оно по другому и не могло получиться, я же их уже неплохо успел изучить, в смысле придумать.
Я, собственно, вот о чем. О том, как они разговаривать-то стали, в смысле общаться между собой, а совсем даже не то о чем вы подумали.
Впрочем, откуда я знаю, о чем вы подумали, а вот Поль, он почему-то тешил всё время разговаривать с Ириной по-русски, а Ирина всё время разговаривать с Полем по-французски. Даже в моменты интимной близости. Даже в моменты наивысшего наслаждения.
Впрочем, если вам хочется, вы остальное сами додумаете, я только скажу, что именно так и космонавты общались, наши и американские при стыковке Союз – Аполлон, они по-нашему, а наши по-ихнему. Потому что именно так правильно.
И только так оно и надо, а почему, я мог бы долго рассуждать, но вот тут вам придётся поверить мне сразу и безоговорочно.
***
Но теперь вы хотя бы знаете, что это означает. Это я про Знание. Которое Сила.
Знание, которое Сила, оно позволяет делать очень и очень многое, чего без этого сделать ну никак невозможно. Это если нужно, или надо. Я эти два слова постоянно путаю, вообще-то они обозначают примерно одно и то же, но не совсем.
Вот этого не совсем я и не различаю, в силу особенностей воспитания, или, наоборот, в силу отсутствия некоего знания, которое мне недоступно. Обратили внимание, что в этом случае знание я написал с маленькой буквы, потому что именно это-то знание как раз никакая и не сила.
И так, мы с вами в этот раз выяснили, что бывает Знание и знание. Это вы и без меня, несомненно, всегда знали. Но теперь вы хотя бы знаете, что это означает.
***
Стрельба по площадям. Шандарахнули по самое немогу и по всем направлениям. И этот информационный вброс, на который мы просто обязаны прореагировать, если мы есть. Потому что мы просто не можем не прореагировать, а если прореагируем, вот тут-то нас и бери тёпленькими.
И эта провокация. Но как они вообще нас вычислили? Мы же никаких поводов не давали, ни информационных, никаких. И эта охота, вернее, как бы опёка, за почти каждым поимённо. Нас же на самом-то деле нет. Как бы. На самом-то деле мы есть, но об этом никто не знает, даже мы.
Вышли через администрацию президента? А чего они там, в этой администрации знают? Нет, я догадываюсь, что там не совсем дураки сидят, и они о нашем существовании должны догадываться, или подразумевать по умолчанию, что мы существуем.
Может нас посчитали по количеству обломов? Просто само по себе такое количество обломов у них случаться не может, слишком уж хорошо всё подготовлено, но вся их подготовка натыкается как бы на неведомую силу. А эта неведомая сила мы и есть. Только мы и сами об этом не ведаем.
А раз так, нам ничего не угрожает. Просто не может угрожать.
Или они вообще типа палят во всё, что шевелится. Но мы же не шевелимся. Нет нас. И быть не может.
А зачем тогда вообще шандарахнули? Просто так? Для профилактики?
Слишком дорого эта профилактика им обходится, если посчитать. Но кто же считать-то будет? Только вот если не угомонятся, в смысле не успокоятся, найдётся кому посчитать, и вот ужо посчитают.
Это мы так шандарахнем – тоже типа ответный залп в никуда, наугад. Но нам-то это не будет стоить ничего, вообще ничего, кроме того, что стоит то, что мы как бы есть.
***
Человек предполагает, а бог располагает. Или кто там у нас располагает, Мироздание? Все сущности обустроены, путь практически пройден. Дудочка практически не пригодилась. Однако миссия почему-то не кончается, что-то всё-таки осталось незавершенным.
Или какой-то хитрый ход требуется? К морю-окияну я вышел. Спокойно синее море. Не шумит, не волнуется, недовольства не выказывает. Разговаривать с ним что ли? Как-то не понятно, как это делается.
Или достать дудочку и… вдоль по линии прибоя, чтобы все сущности разом за мной строем выстроились… как-то вроде так надо. Я уже догадываюсь, что если вот сейчас ей воспользуюсь, то они все тут как тут окажутся, но боязно. А вдруг не получится. Есть элемент неуверенности, а не уверен – не обгоняй, в смысле, глупости-то делать еще время не пришло, похоже.
И всё-таки, кто же это тут я, кем мне выпало быть, Крысоловом или Мессией? Или это одно и то же? Похоже, это как раз одно и то же, вот только какого-то элемента не достаёт, чтобы всё сошлось, чтобы даль-то светлая открылась. И вот тогда я поведу вас в даль светлую.
А куда деваться, если жребий такой выпал.
***
Торкнуло. Среди ночи как будто подкинуло с кровати, я сел и ничего не понимая, замотал головой. Странный, смурной, тяжелый сон, вязкий и засасывающий, как болото. Как будто и не кончается сон, и я в сне нахожусь, но понимаю, что уже проснулся, понимаю, что нельзя медлить ни минуты.
Не зажигая света встал, наспех оделся, выпил стакан воды. В темноте нашарил ботинки, шапку. Вышел на стоянку, завелся. Куда это я? Снег идёт тяжелый, липкий, фары пробивают на десяток метров, с дальним еще хуже – стена снега перед капотом, дальше ничего.
С ближним вырулил на бетонку, потом выехал на федеральную, не разгоняясь сильно, дорогу не занесло, но и не сказать, что слегка припорошило, снегопад только начался, к утру сугробы уже будут, переметет, будет грейдерам работёнка.
Чуть просветлело, встречные фары заметно, дальше еще одни. Тоже с ближним едут, или с противотуманкой.
Куда это я? Первую развилку пропустил, мелькнуло какое-то деревенское название, вторую тоже, а вот на третьей похоже надо сворачивать.
В эту сторону по федеральной я никогда еще не ездил, мне тут и делать то нечего, в этой стороне. Судя по спидометру, уже по федеральной километров 90 отмахал, тут какой-то городишко вроде должен быть, название как-то в голову не лезет. Что за дурнина, или я всё еще сплю? Щипать себя, что ли? Куда меня понесло среди ночи?
