Грэм Макнилл - Ангел Экстерминатус
Кессорон доделал начатое дело сам, разбив голову противника ударом кулаков с двух сторон, рассмеявшись при этом так, как будто узнал самую смешную шутку вселенной. Он бился словно одержимый, его освежеванное лицо корчилось в муках какой-то загадочной трансформации.
Форрикс выкинул Кессорона из головы, так как одна из фигур атаковала его самого. Он встретил удар кулаков противника своим собственным, они столкнулись с треском разнонаправленных энергий. Он почувствовал огненный заряд, прошедший сквозь руку, но тяжелая броня и толстая изоляция его бронекостюма приняла основной удар на себя. Противник нанес удар первым, но это было всё чего он смог достичь.
Форрикс поднял вторую руку и выпустил очередь разрывных снарядов в пах существа.
Стекло и свет полетели из сквозных ран, которые снаряды проделали в кристаллическом теле.
Существо отшатнулось назад, но Форрикс не собирался давать ему шанс улизнуть. Он шагнул вперед и с размаху ударил противника в луковицеобразную голову кулаком. Существо покачнулось, и следующая очередь из комби-болтера снесла ему полчерепа. Место павшего сразу же занял следующий враг, но перекрестный огонь защитников опорного пункта нашинковал его грудь, и она взорвалась фонтаном стекла. Ещё один воин погиб, стеклянный гигант разрубил его голову мощным ударом снизу вверх. Шлем его полностью разрушился, голова представляла собой мешанину костей, крови и мозгов, но тело отказывалось падать, удерживаемое мощной броней.
— Пробивайтесь к воротам, — проорал Камнерожденный по воксу, — Я подготовлюсь, чтобы быстро втащить вас.
Огромный огненный шар осветил поле боя, и Форрикс рискнул оглядеться, и увидел, как сквозь дым битвы вниз падает что-то похожее на гигантскую трубу или трубопровод улья. Ему хватило мгновенья осознать, что он смотрит на отрезанный кусок орудия Титана. Громадная пушка врезалась в поверхность, вызвав сейсмический удар и оглушительный гром, сопровождавший её разрушение, раскатился эхом, напомнившим звон Колокола Вечности на Олимпии в день, когда легион впервые покинул её величественные горы.
Боевые рога исторгли рев боли, от электрического треска и вспышки пустотных щитов броня Форрикса завибрировала.
— Двигайся, варп тебя забери! — проревел Кессорон, внезапно впадая в ярость.
— Без тебя разберусь, Кессорон! — огрызнулся Форрикс, злясь от того, что воин Детей Императора напомнил ему основное правило ведения боя в доспехах катафрактория. Движение и инерция были ключом к успеху. Постоянно наступай, и тогда мало что сможет тебя остановить, но стоило утратить эту силу инерции, как становилось просто невозможно набрать её вновь под ураганным огнем противника.
— Позволю себе с тобой не согласиться. — отрезал Кессорон, пробивая себе путь к запечатанным воротам опорного пункта, прямо сквозь очередного врага. Форрикс последовал за ним, нанося удары кулаком во всех направлениях и беспрерывно ведя огонь из комби-болтера на ходу.
Целая орава призраков своими убийственными прикосновениями утащила на тот свет последнего терминатора из его отряда. Его крики по вокс сети мгновенно оборвались, и Форрикс снова проклял Фениксийца за то, что он притащил их сюда.
— Будь ты проклят Кессорон, и Слаанеш вместе с тобой!
Как только последнее имя слетело с его губ, челюсть свело судорогой, а рот наполнился желчью. Форрикс безуспешно попытался подавить приступ рвоты, кислая масса хлынула сквозь стиснутые зубы. Она выплеснулась перед ним, едкая и вязкая, сверхэффективные кислоты стали разъедать системы шлема. От механизмов повалил жгущий глаза чад.
Ослепленный, Форрикс продолжал идти, расстреливая во всех направлениях последнюю обойму комби-болтера. Он уперся во что-то и сорвал поврежденный шлем с головы. На него нахлынули звуки битвы, грохот проносящихся реактивных снарядов, треск энергетического оружия и лай мелкокалиберных винтовок. Что-то огромное взорвалось неподалеку. Он не мог разглядеть что именно. Волна раскаленного воздуха прокатилась над ним, и он увидел силуэт опорного пункта на фоне поднимающегося грибовидного облака, с голубыми прожилками плазменных разрядов.
Чья-то рука ухватила его за край доспеха и потащила вперед. Глаза его слезились, но он видел, что это Кессорон тащит его к воротам. Каждый «Рино» сдал назад настолько, что они смогли протиснуться внутрь, одновременно болтеры машин открыли прикрывающий огонь, в довершение, установки выпустили в сторону противника россыпь гранат. Взрывы на миг перекрыли даже грохот орудий Титанов, ведущих бой где-то в вышине.
— Доложить обстановку, — обратился он к Камнерожденному, отхаркивая последние куски рвотной массы. Вспышки дульных огней плясали по периметру укреп. пункта, по мере того как армия призраков пыталась прорваться внутрь.
— Выглядит плохо, — ответил Солтарн Фулл Бронн, — Укрепления атакованы со всех сторон, Кристаллическими статуями вперемешку с, — казалось слово застряло у него в глотке — призраками.
— Сообщения от примарха?
— Ни одного. — сказал Камнерожденный Форркис кивнул, — Что с Торамино?
— Сообщений об атаках нет, — ответил Камнерожденный, — Похоже, что цитадель приковывает к себе всё внимание, Кузнец Войны.
— Получается, что жить пока можно. — сказал Форрикс, отстегивая вокс-передатчик с ближайшего «Рино».
Пертурабо проклинал себя, что упустил брата из виду, но с другой стороны он понимал, что Фулгрим всё равно нашёл бы путь для реализации своего плана, несмотря на все предпринятые меры предосторожности. Количество вытекающих из башен существ множилось с каждой минутой, сжимая кольцо вокруг бьющего ввысь света.
Его Железные Воины были рядом с ним, как и горстка Детей Императора, стоявших на страже перед рампой ведущей вниз в шахту. Ответ на вопрос, куда подевался Фулгрим, был найден. Смертные последователи Фениксийца со своим грузом на плечах стояли на самом краю бездны, лица их излучали крайнюю степень фанатизма. Он распознал Эйдолона по слегка дергающимся движениям, и отметил вторую фигуру, двигавшуюся с текучей грацией — мечника со шрамами на лице, Люция. Дети Императора сбивали смертных в кучу, хотя со стороны казалось, что нужды в насилии нет никакой — они и так были рады выполнять всё, что им велено.
У Пертурабо не было времени размышлять над тем, чем они занимались, он снял Сокрушителя наковален с плеч, от веса молота у него внезапно перехватило дыхание. Он всегда обращался с ним также легко, как смертный мог бы владеть кинжалом, но теперь ему казалось, что вес оружия растет по экспоненте с каждой прошедшей секундой.
— Повелитель? — обратился к нему Фальк.
Пертурабо сбросил с себя мгновение слабости и выставил молот перед собой.
— Из железа рождается сила! — проревел он.
— Из силы рождается воля! — ответили его воины
— Из воли рождается вера! — Из веры рождается честь!
Пертурабо перехватил Сокрушителя наковален поудобнее и закончил Литанию Несокрушимости уже врубаясь в ряды противника, — Из чести рождается железо!
Первый взмах молот уничтожил пятерых, следующий — ещё шесть. С Железным Кругом, прикрывающим его со всех сторон, Пертурабо обрушился на ряды врагов с силой стихийного бедствия. Его молот, описывавший вокруг хозяина огромные круги, был орудием смерти, разбивающим тела нападающих на мелкие куски. Встроенные в броню рук орудия вели беспрерывный огонь, который собирал ужасающий урожай смерти среди эльдарских автоматонов.
Железные Воины сражались плечом к плечу, дисциплинировано и непоколебимо. Болтеры ревели с неумолимой свирепостью, кроша хрупкие тела нападающих в мелкую кристаллическую пыль. Фальк командовал слева, Кроагер — справа, оба фланга были сплошной непробиваемой стеной из плоти и крови.
Беросс разносил порождений эльдар каждым ударом буквально на куски, роторная пушка, осадный молот и само его огромное тело были просто неостановимы. Изумрудные разряды рикошетили от его брони, не причиняя урона. Беросс и при жизни был могучим воином, но перемещение в тело Дредноута вывело его на новый уровень свирепости.
Сотни эльдарских существ набрасывались на стену из железа и отбрасывались защитниками прочь раз за разом, но на их место вставали новые выходящие из башен твари, с горящими вместо сердец камнями. Дети Императора на дальнем краю шахты также были атакованы, и Пертурабо видел, что они защищают смертных мужчин и женщин, стоящих за их спинами.
Что такого важного было в этих смертных?
Молот Пертурабо сносил существам головы, а кулак разламывал хрупкие тела на части, количество его убийств росло в геометрической прогрессии. Фальк и Кроагер вели свои собственные битвы, каждый воевал по своему, но с общей целью — не допустить противника до примарха.
