Иван Мак - Стой, бабка, стой
− Значит, ты скоро уезжаешь?
− Да. Но ты же поедешь со мной?
− И куда ехать?
− Далеко. И глубоко.
− Глубоко? − Удивился Хан.
− Не спрашивай. Там узнаешь. − Ответила она. − А ты действительно меня полюбил?
− Да. − Ответил он.
− Да? Ты даже не заикался об этом.
− Это пришло как удар молнии. − Проговорил Хан. − Когда ты сказала.
− Когда я сказала! − Воскликнула она. − А скажет другая?
− Не скажет. Кому потребуется старик?
− Старик. Ты выглядишь совсем не плохо и не похож на старика. Знаю я вас. Все вы ученые такие.
− Все? Ты уже всех испробовала?
Хан усмехнулся, получая новый толчок в бок.
− Не говори глупости, профессор.
Они не ехали. Хан едва сдержался, что бы не закричать, когда оказалось, что группа из тех самых десятерых человек, в которой находилась Татьяна, возвращалась назад на самолете. Вместе с ними возвращался и Хан Ракид, который уже получил для этого разрешение, как муж Татьяны.
Страх овладел человеком, впервые подходящим к самолету.
− Ну вы идете или нет? − Послышался голос позади. Хан стоял на пороге самолета, боясь вступить.
− Й-а...
− Ты никогда не летал, Хан? − Спросила Татьяна. Она схватила его за руку и втянула в самолет. Через минуту он уже сидел и смотрел на людей вокруг. − Прекрати дрожать. − Тихо произнесла Татьяна ему на ухо.
− Он нормальный? Не упадет?
− Не упадет. Если не собьют. − Произнес голос сзади.
− Со-собьют?...
Взвыли моторы, Хан вцепился в ручки кресла и только Татьяна, сидевшая рядом не дала ему закричать.
− Глупый. С инопланетянами встречался, а самолета боишься.
− Я не боюсь, я...
Машина уже разбежалась, а затем взлетела. Хан увидел в окно, как земля ушла вниз, и вместе с ней туда же ушло его сердце...
− Господи, я вышла замуж за труса. − Произнесла Татьяна. − Чего-чего, а такого я от тебя не ожидала. − Они уже покинули самолет и шли к подъехавшей машине. Хан не отвечал. После полета у него язык не поворачивался.
Небольшой автобус проехал через городок, больше смахивавший на деревню, свернул к горе и въехал в тоннель, освещенный электрическими огнями.
Подземный завод. Вот, что имела в виду Татьяна, говоря о глубине. Машину встречало несколько человек, и они обнялись с приехавшими.
− Все нормально? Все в порядке? Никто не пострадал? − Заговорил еще кто-то.
− Нет. Все нормально. − Ответили голоса.
− Мы долго разбирались с бумагами, этот наряд был ошибочным.
− Ошибочным? − Удивленно послышались голоса.
− Да. По всем правилам, он не должен был к нам прийти, но это уже не важно. Надеюсь, никто не попадал в переплет?
− Никто, кроме Татьяны.
Человек тут же оказался рядом с ней.
− Что случилось?
− Она вышла замуж. − Вокруг возник смех.
− За кого, если не секрет?
− За профессора Хана Ракида. − Ответила она, показывая на него.
− Так-так. − Человек тут же прошел к Хану. − Что за самоуправство?! Кто вам разрешил его привозить сюда?!
Татьяна вынула документ и передала его человеку.
Тот взглянул на нее, затем взялся за голову.
− Господи, что за напасть?! − Он подошел к Татьяне. − Вы не понимаете, что кто-то там не имел права решать?!
− Сэр, кто бы не имел права, я могу гарантировать, что Хан Ракид наш человек.
− Ваш. − Фыркнул тот. − И где был этот ваш человек?!
− В тюрьме. − Ответила она. − Его там и нашли, полуживого среди мертвых и полуживых. Кроме того, это человек, которому весь мир обязан великими открытиями. А ваше незнание его имени сильно подрывает лично мое мнение о вас лично.
− Вы хотите сказать, что это тот самый, пропавший одиннадцать лет назад? − Заговорил человек.
− Ладно, последняя моя фраза аннулируется. − Сказала Татьяна, а рядом послышались смешки.
− Не вижу ничего смешного!
− Вы здесь командир? − Спросил Хан.
− Он здесь командир, Хан. Не лезь. − Сказала Татьяна, и профессор отступил.
Разговор закончился быстро. Хан оставался с Татьяной, но его никуда не допускали. Пролетели два дня, Хан и Татьяна Ракиды представли перед Комиссией, которой предстояло решать вопрос о допуске к секретным работам.
− Вопрос, разумеется, не о вашей жене, а о только вас. − Прокоментировал заявленную тему командир базы.
− Итак, вопрос первый. Где вы работали в последний раз? − Спросил председатель комиссии. − Разумеется, это относительно того времени, пока вы не попали на нашу сторону.
− Я работал узником в тюрьме, там на мне тренировались садисты. − Ответил Хан.
− До этого?
− До этого, работал у Тима Дэрса, если он вам знаком.
Вокруг возник шум.
− Хан, ты серьезно?! − Возник голос Татьяны.
− Это здесь считается преступлением? − Спросил он, но ответа на вопрос не было.
− Чем именно вы занимались у Тима Дэрса? − Спросил председатель.
− Я занимался лампами. − Ответил Хан. − Триодными сборками.
− Можете объяснить, что это такое?
− Это обыкновенные триоды, собранные в одном корпусе по четыре штуки. Требовалось получить стойкость к ударным нагрузкам и отсутствие влияния одних ламп на другие.
− Где они применялись?
− Без понятия. Формально, где угодно, где требуются триоды.
− Вы завершили эту работу?
− Нет. Меня отправили в тюрьму.
− По какому обвинению?
− По обвинению в сотрудничестве с инопланетянами-крыльвами.
− С кем-кем?
− С крыльвами. Если вы читали "Краткую Историю Галактики" Ирринга Рэка, то вы бы знали, кто это.
− Вас обвиняли в сотрудничестве с фантстическими персонажами?
− С реальными, а не фантастическими.
− Это означает, что эти самые крыльвы где-то существуют, и их кто-то действительно встречал?
− Да, они существуют. И их встречали. Не только я, но и другие люди.
Вновь возник шум, но Татьяна теперь молчала.
− Вы можете сказать, как они выглядят?
− Будет проще, если вы возьмете названную мною книгу и прочитаете. Ничего существенного добавить к ней я не смогу, кроме моей уверенности, что там написана правда.
− Но как они выглядят, можете сказать?
− Как захотят. Они способны менять свой вид. Я этому свидетель.
− Он приходил к вам в разных видах или вы видели сами превращения?
− Я видел сами превращения.
− Вы знаете, что он делал здесь, на нашей планете?
− Жил.
− Просто жил? И все?
− И все. Можно сказать, шпионил. Полагаю, это выглядело не более, чем наша разведка в лесу у обезьян.
− Вы полагаете это в серьез?
− Да. И триод я не изобретал. Ирринг просто нарисовал схему, сказал, что она делает и исчез.
− То есть вы присвоили его открытие?
− Я не присваивал его открытия. Это открытие для него то же, что открытие из области открытия каменного топора для нас. А о том, что изобретение это не мое, знал каждый, кому не лень. Достаточно было бы прочитать мою книгу, где об этом написано.
− Ты писал, что увидел его во сне. − Сказала Татьяна.
− Так меня просил сделать Ирринг, и я сделал. Он не хотел, что бы о нем знали.
− Тогда, почему вы говорите сейчас?
− Потому что его убили.
− Вы можете сказать, чем вы можете быть полезны для нас? − Спросил командир базы.
− Не могу. Понятия не имею, чем вы занимаетесь. Подозреваю, что оружием, но моя наука к нему не имеет никакого отношения.
− Здесь вы ошибаетесь. Имеет и самое прямое.
Хана и Татьяну отправили назад, домой, если можно было назвать ту комнату домом. Она села рядом и обняла его.
− Ты не веришь? Да? − Спросил он.
− Не знаю. Все это звучит как бред. Ты сам не чувствуешь?
− Я много чего сам не чувствую. Например, не чувствую, что должен помогать этим людям.
− Помогая им, ты поможешь быстрее закончить войну.
− Или подольше ее затянуть. − Произнес Хан.
− Ты считаешь, что они не победят?
− Понятия не имею, кто победит! Я даже не знаю, кто с кем воюет, черт возьми! И за что!
− Хан, не горячись. − Произнесла Татьяна. − Не надо. Ты еще узнаешь. У нас здесь есть библиотека и там журналы и газеты почти все за много лет.
− Мне туда и не попасть.
− Попадешь. Вот увидишь, все будет нормально. Ну признают они тебя тихо помешаным, и пусть! Сейчас все психи. Только не дергайся, Хан. Не бесись, иначе признают буйным.
− Думаешь, мне хорошо от этого?
− Я знаю, что плохо, Хан, знаю. Мне самой было плохо, когда мы уехали. Я сама не знала, куда себя девать и кому верить. Казалось, что весь мир рушится, что всему конец. Но все изменилось. Все...
Все изменилось. И Хан прошел через это. Ему дали самый простой допуск, дали время на изучение обстановки, на ознакомление о сделанных открытиях и решение вопроса, что он будет делать.
