Александр Тихонов - Кремль 2222. Легенды выживших (сборник)
Черт! А ведь я только что был так близок… К чему? К Богу? Или к психушке?
Я опустил рычаг ограничителя и уронил вниз свои ноги.
Рядом с тренажером стоял худой рыжий парень с трехдневной щетиной на бледной морде.
– Привет, – сказал парень. – Меня зовут Саймон.
Так. Еще один. Третий за последнюю неделю. В последнее время не только бальзаковские дамы стали пытаться оказывать мне знаки внимания, но и некоторые приезжие отдыхающие одного со мной пола.
– Иди к черту, Саймон, – прохрипел я. – Меня не интересует твоя тощая задница.
Парень хмыкнул.
– Знаешь, меня твоя жирная тоже не интересует. Но твой тренер сказал, что тебе нужна фигура.
– Ну и чего?
– Ты же хочешь стать больше?
– Все в этом зале хотят стать больше.
– Но тренер сказал, что ты очень хочешь стать больше. И намного больше, чем сейчас.
– Ну и что дальше?
– Могу помочь, – сказал парень.
Сам не знаю почему, но я поверил этому уроду. В этот вечер в раздевалке урод выкачал из моей вены пинту крови и на следующий день продал мне за двести НАД горсть небольших флаконов, запечатанных резиновыми пробками, причем сам сделал первую инъекцию. Ощущения, прямо скажу, не из приятных, но…
Через четыре месяца мне пришлось снова менять гардероб. Ко мне вернулись мои пятьдесят фунтов, правда, в несколько ином качестве.
Мои мышцы стали расти очень быстро. Настолько быстро, что одна из моих бальзаковских дам как-то сказала, что я стал похож на бога, сошедшего с небес. Да я и сам о чем-то таком догадывался.
Наш ресторанчик теперь каждый день был забит до отказа теми самыми отдыхающими суками, которые раньше при виде меня воротили свои холеные морды. Рядом с вывеской «Диетическая закусочная» прибавилась моя фотография в полный рост. Я съездил на чемпионат Объединенных поселков по поднятию тяжестей и с ходу занял третье место среди представителей гражданского населения.
– Дерьмо, – скривил бледную рожу Саймон, когда я ворвался к нему в квартиру прямиком с чемпионата, с мордой, сияющей, как никелированная кастрюля повара Билла. – Ты просрал соревнования.
– Я?!!!
Моему возмущению не было предела.
– Да я!.. Да там был полный зал таких мужиков, и я…
– Что ты? Ну что ты??? Я полгода в тебя вбухал, а ты даже не заработал первого места среди стада овец, ни разу в жизни не державших в руках винтовку!!!
Я задохнулся от возмущения.
– Ты в меня вбухал?! Да я тебе плачу за каждый флакон по…
– Что ты мне платишь? Что ТЫ МНЕ ПЛАТИШЬ? Разве это деньги? Я давно работаю только на сырье, лишь бы закончить эксперименты…
Тут до меня начало кое-что доходить. Меня, конечно, смущал вид снадобья, которое мне продавал этот доходяга. Кое-что новенькое и не всегда приятное я замечал и за собой, но запрещал себе думать об этом – слишком впечатляющими были результаты…
Я схватил его за грудки и приподнял над полом.
– Так, значит… Выходит, это не восстановленное снадобье из старых запасов? Ты, крысоскунс вонючий, сам мешал какую-то дрянь из всякого дерьма, закатывал свое зелье в красивые пузырьки и испытывал его на мне!!! Колол в меня галлонами черт-те что?!!
– Да, колол, – прохрипел он. – Только… только…
– Что?!!! Что «только»?!!!
– Пусти…
Я швырнул его на пол, и он сложился пополам. Сверху он напоминал кучу скомканной несвежей одежды. Я плюнул на эту кучу и ушел.
Было десять вечера, когда я вошел в двери своего ресторана. Народу было немного. Я бросил чемоданы в своей комнате и направился на кухню. Билл сидел на стуле и невозмутимо рассматривал диетические тушки квазикур, вращающиеся в гриле. Куры-мутанты и так худосочные, но я в последнее время ел только самых тощих.
– Где Джилл? – спросил я.
– Как чемпионат? – вместо ответа спросил Билл.
– Нормально, третье место. Так где же, черт побери, Джилл?
Билл пожал плечами.
– Ты меня спрашиваешь?
Что-то в его тоне мне не понравилось.
– А что, кроме тебя и дохлых кур, здесь есть кто-то еще?
Билл нахмурился и снова уставился в гриль.
– Нет ее, – сказал он после паузы.
– Это я и сам вижу.
Я начал медленно закипать от ярости.
– Так ГДЕ ОНА?!
Билл насупился еще больше.
– Я всего лишь повар, – выдавил он. – И я не обязан следить за кассиршами, пока хозяин шляется черт знает где.
– Это верно, – сказал я, внезапно успокаиваясь. В последнее время перепады настроения стали случаться у меня все чаще и чаще. И какого дьявола я начал орать на этого парня?
– Ты абсолютно прав, Билли.
Мой повар был несомненно прав. Но для того, чтобы окончательно успокоиться, мне сейчас требовалась малая толика философских размышлений.
Я открыл дверь кухни и направился к лестнице, ведущей на чердак.
– Не ходил бы ты туда, – сказал мне вслед Билли. Но я, естественно, не обратил внимания на его слова…
Занавески в окне спасательной станции были по обыкновению отдернуты.
Против обыкновения Френк лежал на спине. Глаза его были закрыты. На губах у него блуждала идиотская ухмылка. Его очередная пассия сидела на нем и сидя танцевала джигу. Она извивалась и стонала, словно средневековый еретик, приговоренный к смерти на колу. Кстати, очень даже может быть, что еретики стонали примерно так же, как эта девица, в диком, животном темпе насаживающая себя на кол Френка.
Что-то в ее голой спине показалось мне знакомым.
Френк открыл глаза.
Его глаза встретились с моими.
Пару секунд мы смотрели друг на друга. Потом он ухмыльнулся, попридержал девицу за колено, чтоб не свалилась, протянул руку к тумбочке, взял зажигалку, вытащил сигарету из пачки, прикурил, глубоко затянулся и ухмыльнулся снова.
Все это время девица не прекращала извиваться на Френке. Она, вероятно, даже не заметила, что ее партнер курит, пуская дым ей в лицо. В ту секунду, когда Френк выплюнул окурок, она застонала особенно сильно и протяжно, запрокинув голову к потолку.
Я увидел ее лицо, искаженное гримасой наслаждения. Я давно уже понял, кто это извивается на Френке. Мне нужно было только удостовериться.
И я удостоверился.
Я медленно закрыл окно, плотно задвинул обе щеколды и спустился вниз.
Дверь кухни была открыта.
– Ты знал? – спросил я Билла.
Повар кивнул.
– И давно?
Билл кивнул снова…
И тут я понял.
Я понял, что все это время, пока я смотрел на ее лицо, изуродованное наслаждением, потом закрывал окно и спускался по лестнице, часть моего мозга разрывалась от мучительной боли…
Но это была ничтожно малая его часть.
Большая, несоизмеримо большая часть моего сознания была занята вопросом, что же это такое колол мне все это время Саймон?
И настолько ли это вредно для здоровья, чтобы прекратить это колоть?
– Как там куры? – спросил я Билла.
Повар медленно поднял голову и открыл рот.
– А???
Сказать, что на его лице было написано изумление, – это значит ничего не сказать.
– У тебя куры пережарятся, – сказал я. – Кстати, давно надо было нанять тебе в помощь поваренка. Напомни мне об этом как-нибудь. Мы уже давно можем себе позволить некоторую расточительность.
* * *Я подъехал к дому Саймона и заглушил мотор своего нового электроцикла.
Саймон снимал кривой от старости двухэтажный коттедж, нуждающийся скорее в сносе, чем в ремонте. Окна были закрыты, сквозь жалюзи не пробивался свет, но я был почему-то уверен, что Саймон дома.
Я подошел к двери и постучал.
Тишина.
Я постучал громче.
То же самое.
– Саймон, – сказал я негромко. – Сейчас я сначала вышибу твою дверь, а потом, заодно, вышибу и твои мозги. Так что, по-моему, тебе лучше открыть.
Дверь отворилась тут же. У каждой двери есть свое волшебное заклинание, типа «сим-сим, откройся».
Саймон был бледнее, чем обычно. Хотя мне казалось раньше, что бледнее уже некуда.
– Не бойся, – сказал я, задвигая его в комнату и толкая в кресло. – Пока что. Как раз до того момента, покамест ты мне не начнешь вешать на уши лапшу. Ты понял?
Саймон судорожно кивнул.
– А теперь рассказывай.
Саймон сцепил тонкие пальцы морским узлом, отчего они стали напоминать мраморные, и осторожно стравил воздух сквозь зубы.
– Ты хочешь знать про…
– Ага.
– Ну понимаешь, это…
Я молча смотрел на него.
– Только поклянись, что ты меня не убьешь.
Я пожал плечами и вытащил из кармана никелированный кастет, подаренный мне в качалке одним из охранников периметра.
– У тебя есть выбор, Саймон. Или ты сдохнешь молча и прямо сейчас, или расскажешь мне все как есть, и тогда я подумаю, что с тобой делать. Но есть одно «но». Как я уже говорил, если я почувствую, что ты пытаешься меня надуть, ты тоже сдохнешь. Вот такой расклад, дружище.
И Саймон начал рассказывать, стараясь по возможности не смотреть на кастет, который я вертел между пальцами.
– Ты, наверное, слышал про анаболические стероиды?
