Анна Тьма - Клинок белого пламени
-- Девочка моя!.. -- Тигран вскочил с места, но был остановлен неожиданно властным жестом дочери.
-- Помолчи, папа, -- холодно велела Янтарная. Поглядела на бога. -- Кто?
-- Киррий, -- выдохнул сквозь сжатые зубы бог-ветер. -- И прямой портал к подматерии.
-- Идём, -- склонила голову маленькая королева.
-- Ты остаёшься, мелкая, -- мотнул головой бог и быстро вышел прочь.
Девочка проводила его взглядом и улыбнулась. Отцу стало сильно не по себе от улыбки дочери.
-- Я же Зеркало, -- сказал она скорее себе, чем кому-либо ещё. -- Настоящее Зеркало. Мы нужны нашим богам, Каерасса.
Села на спину здоровенной снежной зверюги, крепко обхватив волка руками и ногами. Тот просто исчез вместе с девочкой, растворившись в снежном вихре.
-- Постой, глупая девчонка!.. -- сверху стрелой слетела миниатюрная эльфийка, успела схватиться за шкуру волка и тоже облетела снегом.
-- Рина! Кари! -- Василиса не успела, схватив только быстро тающий снег. -- Дуры! Вас же убьют!
-- О Купол Великий... -- прошептал император и через минуту уже мчался вслед за дочерью.
Лиртог оказался умнее других и вывел из конюшни лошадей для всех. Кто-то спешил к тем, кто был дороже жизни, остальные -- выполняли долг, что был превыше жизни. И даже Василиса ехала на белоснежной риат, ведя за собой чёрного къяра.
Люди выбегали на улицу, кричали, указывая в сторону реки, где разворачивалась битва.
Девочка стояла на крыше одного из домов вокруг центральной площади и оглядывала город, вбирая в себя окружающий мир. Нет, не смогли бог с демоном закрыть настоящему Зеркалу её природу. Всё окружающее пространство, всё, что видела девочка, отразилось в ней. Отразилось и... и чуть изменилось.
Василиса резко остановила лошадку и закричала, срывая голос:
-- Наши боги бьются за нас! Мы нужны нашим богам! Боги проиграют без нас! Мы нужны богам, люди!..
Первой заданное Зеркалом изменение почувствовала та, что росла с ней рядом. Поняла и попыталась донести до других.
Услышав девушку, резко осадил коня и император. Вытащив меч с родовым гербом, он взмахнул оружием и выкрикнул, поддерживая девушку:
-- Люди великой империи, оберегаемой богами! Боги защищают нас, боги помогают нам в жизни, боги дарят нам своё благословение и покровительство! Это наши боги! И ни один враг не смеет поднять на них свою грязную когтистую лапу! За Траэллиту Великого Ламия, за Стримбора Вечного Ветра, за Ароха Архорта!..
Призыв подхватили десятки голосов. "Это наши боги!", "За наших богов!" -- кричали люди. Каждый смертный знал свою силу. Вера. Вера, любовь и преданность. Даже люди от этого становились сильней, так что же говорить о бессмертных?!
Те, кто мог и умел сражаться, коротко попросив защиты Купола и благословения Творца, рванули к месту битвы -- тёмные твари так и лезли из созданных демоном воды Врат подматерии. Остальные бежали ко всебожественному храму на центральной площади и молились на ходу.
Босой мальчишка снова упал, поранил ногу, вскочил и помчался ещё быстрее, оставляя за собой кровавый след.
-- Да куда ж ты так летишь!.. -- выдохнул отстающий юный некромант.
-- Давай быстрее! -- позвал, обернувшись, Лёнька. Вспыхнул едва видимым Красным Пламенем и ещё прибавил ходу.
Эрхан сжал зубы, позвал своё собственное Пламя. Глаза мальчишки залило чернотой, дыхание выровнялось, и он побежал быстрее.
Беловолосый подросток своим телом прорвал серую пелену, отгородившую порт от остального города. Та просто растворилась, брызнув в стороны каплями грязно-серого дождя! Маленький Арох весь светился ослепительно-белым.
У Ароха не было даже мгновенья взглянуть, как ведут бой побратимы. Когда Киррий набросился на них, следом из свежесозданных Врат рванули тучи жутких порождений Кошмара. Одних псов подматерии, гниллов, было не меньше сотни! Прижатый к стене, израненный, он отбивался как мог! Порванная клыками какой-то твари рука болела и плохо слушалась, но большой и малый мечи мелькали всё так же быстро. Его спасало то, что каждая тварь была сама по себе. Напади они более слаженно и дисциплинированно, порвали бы в клочья. Разве что только Творец знал, как тяжело ему было двигаться с той же скоростью и лёгкостью!
Твари откатились волной. Глаза заливала кровь из рассечённого лба. Но девушку, шедшую среди низших, он разглядел... и узнал. Она остановилась в десяти шагах от замершего Волка, похлопала по мощному загривку здоровенного гнилла. Улыбнулась богу, делая шаг вперёд...
Волчонок сбил девушку с ног, очень умело и быстро ломая чужой твари шею! Наваждение спало и Волк, увидев истинный лик теневой низшей демоницы, содрогнулся от отвращения. А волчонок вскочил, схватился ладонью за меч старшего. Закапала кровь и Волк зло, отчаянно крикнул:
-- Арох!..
-- Архорт! -- рявкнул в ответ Волчонок, глядя прямо в зелёные, совсем такие же как у него, глаза.
Мир рухнул...
Эльф и эльфёнок исчезли в яркой вспышке, сжигавшей всех попавших в этот яростный свет низших демонов. Из пушистой звезды белого света встал на четыре лапы огромный волк-бог.
-- Ого... -- ученики переглянулись и, не сговариваясь, помчались дальше, к пирсу, откуда повеяло разрушительной яростью Пламени.
Вскинув морду к небу, Арох Архорт запел короткий и яростный призыв к Охоте.
Из реки навстречу Волку поднялся гигант. Арох зарычал, оскалившись. Демон, похожий на отъевшегося гиганта-шакала, отряхнулся, усмехнулся зубастой пастью.
-- Ну, здравствуй, Арох. Ты всё-таки выжил, пёс...
Бог кинулся в атаку без предупреждения, сшибив своим телом врага обратно к реке, подальше от людей. Волк и шакал покатились по земле в яростной схватке.
Два змея -- ламий и демон -- сплелись в смертном бою. Ведь серебристый бог сражался на два фронта, отбиваясь не только от демона, но и от атак низших тварей. Огромный, едва ли не больше Змея, Киррий тоже был ламием, если допустить, что ламии-демоны могут существовать. Но если Траэллита был божественно прекрасен в своём серебре, то серо-зелёный, четырёхрукий Киррий с мордой зверя-демона и лысой головой, рядом с богом казался отталкивающий уродом. Вода реки окрасилась красным...
Все, прибежавшие к храму, стояли на площади и, как один, пели молитву. Пели от души, с любовью, верой в победу богов... Не ту молитву, с которой просят у богов благословения или помощи. Это скорее была баллада, рассказывающая о бессмертных Искателях. Баллада, придуманная менестрелями, одна из тех, которую знали почти все в Сильене. И даже храмовники, всегда недовольные, если в стенах святилищ звучали подобные песенки, в этот раз пели, вкладывая всю душу в слова.
А кто мог и умел сражаться с порождениями Кошмара -- сражался как бешеный, защищая свой дом, свою землю, своих богов.
Чувствуя, что кто-то без прикосновения делится с ним силами, бог оглянулся, увидел людей. Большинство смертных не видели, как от их единодушной веры плавится реальность, меняя свой рисунок. Отчаянье на лице морского Змея сменилось решимостью. Отступать некуда. Проиграть нельзя.
Настоятель всебожественного храма города Олова не пел. Он стоял на крыше своего храма, куда старику его преклонных лет не так-то просто забраться, но сухощавый, жилистый клирик справился. Старший храмовник молчал, не отрывая своего пристального взгляда от сражавшихся. Ладони, касавшиеся крыши купола светились. Старый храмовник не мог сейчас сражаться вместе с богами. Но он мог отдать им всю силу своего храма и людей.
Сильтарина, Каерасса и Карэн рисовали мелками на площади перед храмом большую Печать. Вскинув голову и взглянув на реку, которую отсюда было хорошо видно, эльфийка отчаянно вскрикнула:
-- Не успеваем!..
Пятеро человек в светлых одеждах священнослужителей, отделившись от толпы, бросились к ним, стали помогать. В считанные минуты рисунок был закончен. Сильтарина встала в центре, опустилась на колено, накрыла рукой руну в самой середине Печати... Неощутимый толчок и волну, прошедшую по граням реальности бытия материального мира ощутил почти каждый.
-- Держитесь, мальчики... -- шепнула королева.
Сотни белых, полупрозрачных птиц поднялись в небо, отделяясь от Печати. Птицы с острыми когтями, крепкими клювами, стальными перьями. Белые ястребы надматерии. Ястребы, по приказу повелительницы кинувшиеся в бой с порождениями подматерии.
