Александр Конторович - В связи с особыми обстоятельствами
– Держи! – и к ногам немца упала граната.
Вот это ни фига себе он прыгнул! Истинно – как гимнаст в цирке! Взлетев вверх, словно подброшенный пружиной, лейтенант приземлился рядышком со своим укрытием, уткнулся лицом в землю и обхватил руками затылок. Взрыва ждал. Ну-ну! Если чеку выдернуть, то граната, естественно, рванет. Так это – если её выдернуть. А граната с чекой по степени опасности от булыжника недалеко ушла. И напрасно немец взрыва ожидал, не произошло ничего. В том смысле, что ничего не взорвалось. А вместо этого по его каске неслабо звезданули прикладом, отчего у офицера малость помутилось сознание. И пришел он в себя уже со скрученными за спиной руками. Закончив упаковывать офицера, Алексей вытащил нож и трижды постучал по кожуху ППД. Выждал пару секунд и повторил. Чуть в стороне послышался ответный стук – раз-два, раз-два. Копытов! Жив курилка! И все у него в порядке – иначе бы и сигнал другой прозвучал. Стало быть, можно и на ноги подниматься. Не видел пулеметчик мою парочку, но сигнал условный дает. Значит, копец настал и третьему фашисту, можно, не таясь более, во весь рост вставать. Но… проявим пока некую осторожность! Впрочем, долго искать третьего немца не пришлось – лежащий на земле карабин Ракутин заметил, как только поднялся вверх по склону метров на пятнадцать. Туда, откуда ломился напропалую первый солдат. Хозяин карабина отыскался чуть ниже, скатился бедолага в овраг, словно подрубленное дерево. И немудрено – вся спина немца топорщилась лохмотьями от пробоин.
– Я, товарищ командир, как этих фашистов увидал, так и наддал изо всех сил! Бежал, как вы мне и сказали, особо не прятался. А тут и позиция неплохая нашлась. Вот я на верхушку холма-то и не залез. Здесь лег, уж больно овражек неплохой попался. Немцы-то, по следам моим топая, боком поворачивались. Не мог я такого момента упустить, вот и вдарил!
– Неплохо вдарил! – капитан похлопал пулеметчика по плечу. – Видел я твоего клиента, малость пополам его не перепилило. Ладно, чего кота за хвост тянуть. Обшаривай этих субчиков, что полезное найдешь – бери, да будем отсюда ноги делать.
– А с этим что? – кивнул Копытов на связанного командира следопытов.
– С собой возьмем. Ты только на грудь ему глянь! Железный крест и еще побрякушки всякие. Не смотри, что лейтенант – заслуженный фашист! Такой много чего знать должен. Уж как минимум, где они сейчас свои заслоны поставили, да где их нет – вот он нам все обстоятельно и поведает.
– Матерый немец-то! – с сомнением покачал головой пулеметчик. – А ну как рогом упрется и говорить не станет?
– На здоровье. Упираться он может чем угодно. Ты на меня посмотри да прикинь, сильно я на терпеливого человека похож? В том смысле, что спускать стану какие-нибудь выходки, да еще со стороны недобитого фашиста? Это ж его гаврики нам в вагоне дверь взорвали! Так что, если он будет шибко упорствовать, то я для него аргумент соответствующий быстро подберу! Не волнуйся, Копытов, и говорить он станет, и ножками пойдет как миленький! Вот помяни мое слово…
– Товарищ майор!
Комполка приоткрыл глаза.
Темно… Не в том смысле, что совсем уж глубокая ночь, но и до рассвета пока ещё не очень близко.
– Какого чёрта?! – Никодимов присел на скамейке, понемногу приходя в себя. – Который час?
– Половина четвертого, товарищ майор.
Глаза, наконец, сфокусировались на собеседнике, и майор узнал старшего лейтенанта Федорова, командира второго батальона.
– Коля, я ж только час всего и сплю! Неужто нельзя было…
– Тут такое дело, товарищ майор… Без вас никак не обойтись! А за особистом я уже послал… и комиссару сообщили, сейчас придет.
Ещё и особист? Ладно, комиссар, а этого-то зачем звать?
– Что стряслось-то, Федоров?! Что за спешка?
– Такое дело, товарищ майор… Через линию фронта бойцы наши перешли.
– Ну, и что? Первый раз, что ли? Меня-то зачем будить? Отправили бы их в Особый отдел, пусть там и разбираются. Что за бойцы?
– Красноармеец и капитан. Не простой капитан, из пограничников.
– Фига себе, пограничник… Сколько же он от границы сюда топал?
– Да не от границы он. И немец с ними пленный. Офицер, да тоже не простой какой-то.
Майор встал на ноги и затянул ремень. В голове уже окончательно прояснилось. Сняв с гвоздя полевую сумку, он накинул ее на плечо и взял стоящий около лежанки автомат.
– Ладно уж, давай, веди, показывай этих умников.
Пограничник вместе со своим бойцом ожидал его на командном пункте полка. Чуть в сторонке сидел немецкий офицер со связанными за спиной руками, рядом с пленным прохаживался часовой. Подойдя к окруженцам, Никодимов тяжелым взглядом окинул капитана и его спутников. При виде подходящего командира полка они оба поднялись на ноги, вскочил и немецкий офицер, увидев входящего майора.
– Ну, рассказывайте, капитан: что, кто, откуда идете?
Вместо ответа капитан расстегнул нагрудный карман и протянул командиру полка сложенный лист бумаги.
– Тут все написано, товарищ майор.
Никодимов нехотя развернул бумагу. И уже через пару секунд озадаченно почесал затылок. Всякие окруженцы выходили к нему через фронт, но чтоб такие…
– Доброе утро, товарищ майор!
Он обернулся. Во, и особист пришел! Вот пусть и разбирается, его кухня!
– Держите, Селиверстов! Это по вашей части будет, – протянул он подходящему особисту документ, который только что передал ему капитан.
Тот, недоумевая, взял бумагу и некоторое время всматривался в строки.
– Однако… Ракутин… Это вы будете?
Вместо ответа капитан протянул ему свое удостоверение личности.
– Здесь все написано, товарищ старший политрук.
Ничего не понимавший комиссар подошел чуть сбоку и через плечо особиста заглянул в документы. Внимательно прочитал и поднял глаза на окруженцев.
– Простите, товарищ капитан, но я вижу некоторое несоответствие в том, что написано в ваших документах и вашем сегодняшнем положении. Я еще понимал бы, если эта встреча произошла в тылу, где вы и занимались бы тем самым делом, которое описывается в данных документах. Вместо этого вы выходите из немецкого тыла практически в одиночку. Где, позвольте спросить, ваш отряд, ваша часть? Потрудитесь ответить на эти вопросы!
Окруженец совершенно спокойно выслушал слова комиссара и кивнул.
– Охотно, товарищ батальонный комиссар. Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы. Подозреваю, что вы их задали еще и не все. Но прежде всего я настоятельно прошу сообщить моему руководству, что я прибыл и нахожусь в расположении данной части. У меня есть серьезные основания полагать, что после этого наш с вами разговор надолго не затянется.
