Андрей Круз - На пороге Тьмы
С утра слетал на опорный пункт разведбата, выдвинутый в сторону Тьмы, сбросив им мешок не знаю с чем на маленьком тормозном парашютике, а потом повернул в сторону Сальцево, с почтой, которой сегодня было на удивление немного. На пути от опорного пункта к городу увидел пару аэросаней, довольно шустро несущихся по снежному полю как раз в ту сторону. Еще подумал, что мне можно было и не летать, взяли бы да и привезли этот мешок. Хотя мне так даже в удовольствие, день солнечный, в небе ни облачка, видно далеко, плевать что мороз. Проскочив снова над Углегорском, разглядел дорогу на Сальцево и пошел вдоль нее. Среди белых полей, разбавленных все теми же лохматыми коврами лесов и перелесков, дорога выглядела тонким и глубоким шрамом, словно ножом прорезанным. Машин по ней катило немало — снегопадов не ожидалось вроде, риск застрять вдали от дома был минимальным, вот торговля снова и оживилась, да и по другим делам ехали, наверное. Зимой и риск напороться на бандитов минимальный — все пути отхода от дороги снегами блокированы, равно как и подходы к ней, так что и до засады не доберешься, и обратно с добычей не уедешь, разве что на плечах по глубокому снегу тащить, оставляя за собой добротные и ясно видимые следы. Забрав чуть правее, хоть и не теряя своей путеводной нити из поля зрения, пролетел над колхозом «Раменское» — главным поставщиком мяса на все окрестности. Наш шашлык, который планируем с Тенго, тоже, небось, местного происхождения. А вообще колхоз выглядит солидно и зажиточно даже с воздуха — и дома добротные, и улицы расчищены, и дымы из труб прямо в небо столбами идут. Вновь вернулся к дороге, удерживая ее слева, так, чтобы удобно было наблюдать. Вскоре вдали, на самом горизонте, показалось Сальцево, а чуть ближе и левее — Алексино. Я глянул на часы — в график вполне укладываюсь, никаких проблем, можно пару минут на одно дело потратить, и направил самолет вниз, попутно чуть заваливая его на левое крыло и направляя прямо на деревню. Когда высота упала, я еще и скинул скорость, а заодно и двигатель приглушил, чтобы особого внимания не привлекать. И так, на очень пологом пикировании, начал разглядывать дома и дворы из тех, что поближе к реке расположились. А и верно, домики серьезные, это тебе не избы деревенские. По виду так вроде современных финских, двухэтажные все больше, с просторными дворами — я и в той действительности в таком бы жить не отказался, если бы не было своего. Кстати, все эти наборы бревенчатые из Захолмья везут, с лесопилки Червонца, которая уже плавно перешла Шалве и Тенго. Так, красный «жук», который явно принадлежит дочке Болотова… вон он, точно, у одноэтажного дома, который изогнулся буквой «Г», образуя одну сторону куда как немалого подворья. Действительно у самой воды дом и не из плохих. И там же додж, который «три четверти», стоит, с закрытой кабиной. Нет, не может быть, чтобы здесь было две таких «кастомных» машины. Не видел я подобной раскраски пока. Или может? А как уточнить? Так, в первом приближении уточнить можно… просто пролетев над плавучим домом Болотова, я ведь помню, где его дочери машина стояла. Но это после посадки, сейчас времени нет. Сдам груз, получу новый — и гляну. Кстати, а «доджик»-то тоже… может быть знакомым. У Сергея подобный. Но именно что подобный может быть, такие здесь же на сервисе делают, не думаю, что они один единственный сварганили. Тогда бы сервис лапу сосал. Как бы то ни было, а дом, в который Паша заезжал, я вычислил. Теперь, если надо, и по земле до него доеду. Хорошо-то как с самолетом, а то катался бы там по улице, выглядывая и вызывая подозрение. И тогда черт его знает, чего бы я там нашел, дом этот, или пинков под задницу. Не думаю, что там совсем уж охраны никакой, все же весь «цвет общества» там дачничает. Казалось бы что странно, Сальцево и сам деревня деревней, но попавшие сюда люди ищут чего-то привычного. И свидетельства «успеха» тоже привычные. Нет возможности завести себе дом на Кап-д-Антиб, так хоть вот так, у речки в Алексино. Кто-то может, а кому-то уже и фигу, то есть успех налицо, так сказать. Кстати, если я здесь все же застряну, то сначала попытаюсь этого самого «успеха» добиться, а потом тоже домик строить начну. Но лучше бы не начинать, лучше бы отсюда домой, хоть ко мне в слой, а хоть и к Насте, на это я тоже согласен. Проскочив к реке и повернув вдоль русла, снова прибавил оборотов и пошел обратно к дороге — от нее легче всего выходить на ВПП сальцевского аэродрома.
* * *Благодать летной погоды закончилась уже на следующее утро, чего никак не ожидали, по всем прикидкам погода портиться не должна была. Снова небо затянули тучи, повалил снег, но я, признаться, этому даже рад был — из такого расклада снова выкраивалось свободное время, а у меня планов громадье нарисовалось как раз. На завтра ожидались шашлыки у Тенго, так что я предложил Насте в городе не зависать, а отправиться в Захолмье и заночевать в гостинице. — А смысл? — Дороги заметет, на шашлыки опоздаем. — Танки прочистят, — отмахнулась она. — Да как-то в квартире оставаться неохота, — сознался я уже вполне честно. Квартира наша убогая меня и раньше не радовала особо, однако все же было какое-то ощущение своего гнезда, но с тех пор, как тут постреляли, а потом пошарились многие люди, копаясь в личном, и это ощущение испарилось. Осталась только мрачная крошечная квартирка, в которой и лишнего часу проводить не хотелось. Ну и от улиц Углегорска, откровенно говоря, хотелось держаться подальше, избегая ненужных и неприятных встреч. Потому что не верю я, что столько трупов нам так возьмут — да и спишут. Кто бы там с кем не договаривался, толку с этого немного, кроме начальников в той же горбезопасности еще люди есть. Валить надо отсюда вообще-то. Валить, валить, валить, лучше всего в свой мир, но если не получится, то хотя бы в Захолмье, там территория получается теперь куда более «своя». Ну а в Сальцево все еще проще станет. На мое заявление Настя как-то понимающе кивнула, обняла, подойдя сзади, затем сказала: — Тогда поехали, что ли. Давай быстрее, пока совсем поздно не стало. Я, было, хотел уточнить, что она ввиду имела, но потом сообразил, что подразумевалась всего лишь приближающаяся ночь, не более чем. В общем, собрались почти что мгновенно, загрузились в машину и рванули к КПП-2, на дорогу, что ведет в Захолмье. Там, у КПП, нам повезло, удалось пристроиться к колонне из десятка грузовиков. На ночь глядя одному ездить тут все же страшновато, встанешь так посреди ничего — и бойся до утра, хоть темные твари вдали от городов почти никогда не попадаются. Не попадаются, но в темноте про них забыть очень трудно, так что до утра такого страху натерпишься… В общем, время нормального ужина еще только наступало, а мы уже припарковали «кюбель» и притопывая замерзшими ногами, стояли у стойки администратора и получали «люкс» в «Золотой Роще», который оказался раза в три больше нашей квартирки и стоил не то, чтобы очень дорого. — Дорогая, а может нам вообще сюда переехать? — спросил я, снимая тулуп и оглядывая не такую уж пышную обстановку, которая все равно давала сто очков вперед нашей. — Денег не напасешься. — А мы… а мы дом снимем, например. — Ты печку топить умеешь? И до ветру ночью во двор бегать? — обернулась Настя, расчесывая большим черепаховым гребнем чуть спутавшиеся под шапкой волосы. — Насчет печки — обижаешь, начальник, а насчет сортиров — тут септики делают и ставят. Найдем с дом с септиком. — А аэродром во дворе устроим? — А мы с Тенго договоримся, сделаем новый, — сказал я для того, чтобы что-то все же сказать. Настя мою мотивацию поняла, поэтому просто хмыкнула иронически и ничего не ответила. Ежу понятно, что перебраться не получится. Только если все бросить и заняться чем-то другим. Или просто разделить «Углегорскавиа», как я называл настин аэродром, пополам. Два самолета оставить и два забрать. Вместе с половиной мастерской. Доведется в Сальцево перебираться на жительство — так и сделаем, мы это уже обсуждали, но вот по-другому — никак. На ужин спустились в гостиничный ресторан, где сразу и наткнулись на Тенго, стоявшего в дверях и что-то объяснявшего молодому парню в полушубке и с автоматом на груди, часто кивавшему. Парня я помнил, он при Тенгизе был кем-то вроде порученца и шофера, встречались уже в ту памятную ночь, когда в Захолмье переворот совершался. Увидев нас, Тенго парня отпустил. — О, гамарджоба! — сказал он, раскинув руки, с сильным грузинским акцентом, хотя на самом деле никакого акцента у него не было и вообще он в Ярославле вырос. — Какими судьбами? — Да просто так, решили с вечера приехать, — объяснил я. — Неохота завтра вставать рано и все такое. — А, это правильно, это правильно, — сказал он, подхватывая Настю под локоток и увлекая в зал. — Тогда за наш стол прошу, а иначе уже никак. Да и вообще поговорить хотел, вроде как дело есть, — акцент из речи уже испарился, словно его и не было никогда. Стол, как и подобает столу для самых почетных посетителей, стоял в самом дальнем углу — небольшой четырехместный, на котором стояли сейчас два прибора и за которым сидела одна женщина — невысокая, совсем молодая, лет двадцати, круглолицая, но при этом худенькая блондинка. — Это Катя, знакомьтесь, — представил ее Тенго, заодно отодвигая перед нами стулья. — Присаживайтесь. По его знаку уже прибежала официантка и стояла рядом с блокнотом наготове. Сразу видно было, кто здесь хозяин. Хотя… подозреваю, что Тенго как раз и стал настоящим хозяином «Золотой Рощи», и, скорее всего, не только гостиницы. Мы, как нас и просили, присели, после чего Тенго уже представил нас своей спутнице, предсказуемо оказавшейся его новой секретаршей. — Так ты теперь и при офисе? — уточнил я с некоей долей ехидства в голосе. — Положено, — ответил он как отрезал. — Большому человеку большой офис. — И секретарша большая, — неожиданно добавила Катя. Мы с сомнением посмотрели на нее, потому как под определение «большая» девушка никак не попадала. — Я не соответствую образу, — пояснила она. — Подозреваю, что офис напротив рынка теперь твой? — опять обернулся я к Тенго. — Угадал, налью тебе за догадливость, — взял он со стола бутылку с брусничной настойкой. — Заходи в гости. И, к слову, — он на секунду замолчал, наливая, затем продолжил: — там свободные комнаты есть, хотел вам предложить. — Зачем? — Аэродром сюда перетаскивайте. Все спокойней. Отобрать труднее, — начал он загибать пальцы, перечисляя. — Я еще подвложусь в инфраструктуру. Ну, с Шалвой, естественно. И наколку мне дали на место, где вроде и самолеты могут быть, и запчастей до черта. Можно целую авиакомпанию открыть будет. — У меня все заявки на работу с Крупы идут, — возразила Настя. — И почта вся оттуда. Постоянно мотаться приходится. — Отсюда не так далеко, — развел руками Тенго. — Час всего. С утра почта и сюда едет, машиной, так что доставлять будете разве что на часок позже. И это… я понимаю, что вам там жить нельзя, а вы? У вас выбор или в Сальцево бежать с тем, что схватить успеете, или ко мне сюда, но здесь вы на своей земле будете, всегда есть кому помочь и борзеть никто не станет. Мы даже базу разведбата сейчас делим и здесь расширяем. — У нас четыре самолета и два с половиной пилота сейчас, — Настя покосилась на меня. — И справляемся со всей работой. Если кто-то в это еще вложится, то с чего деньги отбиваться будут? Ты же сам видишь, что больших миллионов аэродром не приносит. — На разведбат постоянно работать начнете, я уже с командованием согласовал, — Тенго чуть подался вперед, выложив локти на стол. — Ежедневное патрулирование вдоль дорог и вокруг городов. Сейчас не так актуально, а по весне, как бандиты засидятся, станет очень важным. По ходу начнете еще пилотов готовить, уже наших, для батальона. Связь с городами подальше по той же реке установили, а почему никто не летает? Есть куда расширяться. Вообще мне предложение Тенго нравилось. Почему — и так понятно, спокойней тут будет. Если у нас «уйти» не выйдет, то самое оно, то, что и требуется. Это с моей колокольни. Насте оно нравится меньше, но готов поклясться, что больше из-за присущей женщинам страсти к оседлости, просто трудно ей вот так взять, да и все поменять. Реально никаких серьезных трудностей переезд не составит, за пару дней можно переместиться. — Настя, ты что скажешь? — как раз спросил Тенго у нее. — Тенгиз, я не знаю, — ответила она растерянно. — Вот так, чтобы с бухты-барахты… — Настя, с этих самых бухтов и барахтов вы гэбэшников застрелили, — подался к ней Тенго. — Не сойдет это с рук так просто. Пусть вас не убьют, может даже и не рискнут сейчас связываться с тем же Милославским, так самолеты сожгут, квартиру подпалят, мало ли что? Здесь куда безопасней. Жилье есть, после того же Червонца и приближенных много хороших домиков осталось. Да увидишь завтра, там куда лучше, чем в вашей конуре. — А ты у нас был? — с притворным возмущением вскинулась Настя. — Ты сама рассказывала. — Ну рассказывала, и что? — Здесь лучше будет. Я честно говорю, — засмеялся Тенго. — Мы обсудим сегодня, — пообещал я ему. — И на шашлыках что-то ответим уже. Завтра, то есть. А по ходу у меня к тебе пара вопросов есть. — Задавай, — кивнул он и заодно поднял рюмку, предлагая чокнуться. — Мне на денек машина нужна, надо сгонять в одно место и со своим «кюбелем» не засветиться. Такое, на чем меня раньше не видели, и желательно с закрытой кабиной. — Это я понял, что с закрытой… Рюмки мелодично блымкнули, столкнувшись, я залпом выпил настойку, ощутив, как по телу разбежалась волна тепла. — Есть машины, возьмешь, — продолжил, выпив, Тенго. — Тебе когда надо? — Не знаю. Если в понедельник погода как сейчас будет, то, соответственно, в понедельник, — я показал на окно, за которым мела уже вполне серьезная метель. — Без проблем. А что еще за проблема? Я покосился на Катю, с интересом прислушивавшуюся к беседе, и сказал: — Позже расскажу, приватно. — Не вопрос.
