Андрей Буторин - Мутант
Вниз шел некрутой уклон. Метрах в пятидесяти впереди виднелась дорога. Слева вдоль нее стояли домики – одноэтажные, бревенчатые, самые обычные деревенские избы. Но Глеб уже знал, что мутанты Устюга в основном в таких домах и живут, так что наверняка это и был тот самый «краешек» города, о котором говорили девочки. Дальше обзор закрывали деревья, так что развалин Устюга он не увидел, но, судя по всему, он сориентировался правильно, других вариантов вроде не просматривалось. Тем более – и это было сейчас для Глеба самым важным – далеко впереди, в разрывах между многочисленными группами деревьев и кустов, он увидел блеск воды. Наверняка это и была Сухона, его цель. Теперь следовало двигаться очень осторожно, перебежками между этими островками растительности. И желательно сначала уйти вправо, подальше от домов.
На то, чтобы добраться до реки, у него ушло очень много времени. Он ни с кем не столкнулся, но зато проголодался так, что кроме еды больше ни о чем не мог думать. Пробовал даже жевать траву, но тут же выплюнул, есть это было невозможно. Конечно, Глеб знал, что существуют и в этих краях съедобные травы – вон, нашел же тогда Пистолетец вполне даже вкусные пýчки, – но как они выглядят, где их искать оставалось для него загадкой.
Мутант начал думать, где бы ему раздобыть хоть какой-нибудь пищи, но быстро вспомнил, что он сейчас собирался делать. «Ты все-таки самый большой идиот из всех, кого я знаю, – мысленно сказал он себе. – Собрался топиться, а думаешь, чего бы поесть! Может, логичней все-таки поменять приоритеты? Сначала подохни, а там, глядишь, и другая проблема снимется».
Глеб подошел к воде. Сначала подумал, что в этом месте слишком пологое дно – долго придется брести до стремнины. Потом рыкнул на себя: «Не ищи отмазку! Решился – значит, все. Долго ему брести! Ничего, прогуляешься напоследок». Но тут сознание, которому уходить навечно в небытие, видимо, очень уж не хотелось, решило еще потянуть время и задало новый вопрос: раздеваться или тонуть как есть, в одежде? Впрочем, вопрос этот мутант сразу же посчитал глупым. Во-первых, в одежде легче и быстрей утонуть – мокрая, она сама потянет на дно, а когда вода наберется в сапоги, потянет довольно быстро. Во-вторых, если его тело когда-нибудь найдут, то пусть уж оно будет одетым. Ему-то уже все равно, но если представить… Неприятно, в общем.
– Ладно, хорош тянуть, – сказал он вслух. – Пошел-пошел!
Глубоко вдохнув, словно тотчас же собрался нырять, Глеб занес над водой ногу. И услышал сзади:
– Купаться собрался? Водица холодная.
Мутант обернулся. На берегу стояло пятеро мужчин. Все одеты в тряпье и обноски, у всех обезображенные мутацией лица. К тому же грязные до невозможности и вонючие – за десять шагов в нос шибает! Не храмовники, точно. Но и на морозовцев слабо похожи – те все-таки поопрятней, не такие голодранцы. Может, добравшиеся до города «дикие», но не имея регистрации, скитающиеся по его окраинам? Бродяги, одним словом.
Вперед вышли двое. Один вынул из-под лохмотьев нож.
– Чё в одежке-то полез? Сымай да полезай опосля куды хошь.
– А что это вы так обо мне заботитесь? – прищурился Глеб.
– Мы не о тебе, – ухмыльнулся второй бродяга. – Мы об одежке твоей. Сапоги, вон, баские. Штаны тож ниче. А рубашку-то пошто так изорвал?
– Да таких вот, как вы, встретил. Пока уму-разуму учил, она и порвалась. Может, зашьете?
– Ща зашью, – выставил нож первый голодранец и шагнул к мутанту.
Глеб напрягся и чуть согнул в коленях ноги. Подосадовал на «голодную» дрожь, которая, правда, уменьшилась – видимо, от выброса в кровь адреналина.
Бродяга все еще крался к нему, выставив нож, когда мутант с места прыгнул к нему и ухватил запястье руки с ножом, одновременно делая подсечку. Выкрутил руку уже падающему голодранцу, перехватил нож и, придавив ногой распростертое тело, приставил лезвие к горлу.
– Всем стоять, – спокойно произнес Глеб. – Или он труп.
Второй бродяга, который был ближе остальных, тоже выдернул откуда-то нож и, взревев, бросился на мутанта.
– Как хотите, – сказал Глеб, чиркнул клинком по горлу поверженного бандита и, не разгибаясь, нырнул навстречу бегущему. Обманный рывок влево, резкий выпад вправо, – и взмах руки с ножом снизу вверх, вспарывающий лезвием тощее брюхо воинственного голодранца.
Сизыми лентами заскользили на землю кишки. Бандит замер, недоуменно уставившись на распоротый живот. Промолвил: «Чаво это?» и повалился в зловонную кучу собственных внутренностей.
– Кто следующий? – посмотрел мутант на оставшихся троих голодранцев. Перевел взгляд на нож, оценил: барахло; деревянная ручка, лезвие сточено до узкой неровной полосы, ладно хоть острое. А когда поднял глаза, увидел, что бандитов уже шестеро.
– Следующий – ты! – взревел один из них, призывно взмахнул топором – ого! вроде ж не было? – и вся шестерка голодранцев, повыхватывав из-под рванья ножи, ринулась к Глебу.
Мутант стал быстро соображать. Допустим, двух он свалит сразу. Третий тоже вряд ли успеет его пырнуть. А вот остальные могут успеть, если хоть какие-то мозги у них в головах имеются. Пожалуй, стоит делать ноги.
И Глеб побежал. Сначала возле воды, но там ноги то вязли в песке, то разъезжались по глине. Тогда он ловко вскарабкался на невысокую кручу берега и помчался наискось от реки, приметив вдалеке какие-то груды развалин.
В нормальном состоянии он бы оторвался от преследователей в два счета. Но сейчас давала о себе знать проклятая слабость. И дело тут, наверное, было не только в голоде: сказывалась, видимо, нервная и физическая усталость после нечаянного ночного полета. Да и потом он себя неплохо взвинтил… Как бы то ни было, ноги сейчас буквально подкашивались, мутант понимал, что долго он такого темпа не выдержит. Но до развалин нужно дотянуть во что бы то ни стало. Там много камней и кусков кирпича. Встанет спиной к каменной груде, защитит себе тыл, чтобы не смогли напасть сзади, и станет «отстреливаться» тем, что попадется под руку.
До развалин Глеб не добежал совсем чуть-чуть. Земля под ногой вдруг просела, он потерял равновесие, хлопнулся задом и почувствовал, что летит вниз. Благо на сей раз полет закончился быстро, едва успев начаться. Над головой громко зашуршало, мутант инстинктивно перекатился в сторону, растянулся вниз лицом и закрыл голову руками.
Почти сразу все стихло. Глеб повернулся набок и посмотрел назад. Сначала он увидел сплошную темноту. «Включил» «ночное зрение» и понял: его завалило. Он лежал в узкой, диаметром метра в полтора норе, и вход в эту нору, которую он, падая, проделал, засыпало напрочь. Насколько глубокой была нора с другой стороны, предстояло еще выяснить, но первая же пришедшая в голову мысль очень уж напоминала правду: «Я в заднице. Причем почти буквально».
