Андрей Буторин - Мутант
Почти сразу все стихло. Глеб повернулся набок и посмотрел назад. Сначала он увидел сплошную темноту. «Включил» «ночное зрение» и понял: его завалило. Он лежал в узкой, диаметром метра в полтора норе, и вход в эту нору, которую он, падая, проделал, засыпало напрочь. Насколько глубокой была нора с другой стороны, предстояло еще выяснить, но первая же пришедшая в голову мысль очень уж напоминала правду: «Я в заднице. Причем почти буквально».
Мутант перевернулся на спину, отдышался и стал соображать. Первое: в том, что случилось, есть плюс – его теперь не достанут бандиты. Еще один плюс… Нет, плюсов больше не находилось. Все остальное выглядело одним огромным, жирным минусом.
«Если эта нора закончится тупиком, – подумал Глеб, – я просто сдохну от голода и жажды». Подумал так – и начал ржать. Вот уж минус так минус! А кто всего лишь несколько минут назад собирался топиться? Вот тебе, пожалуйста, – те же яйца, только в профиль. Хотя нет, те же, да не те. Конечный результат, бесспорно, один и тот же, но способ его достижения… Утонуть – это быстро: нырнул поглубже, выдохнул воздух, вдохнул воду, покорячился минутку-другую – и все, пируйте, рыбы-раки! Или в Сухоне раки не водятся? Не важно, пусть только рыбы, больше достанется… Так вот, утонуть – это быстро. А умирать от голода-жажды – это долго. Без воды, вроде как, дней семь, а то и десять можно прожить. Но как это, наверное, будет мучительно!..
«А ведь я дурак, – пришла в голову следующая мысль. – Нет, я не просто дурак, я самый настоящий безмозглый идиот! Это уже, конечно, не новость, но чтобы сглупить так, как я сделал сейчас – это еще нужно постараться! Зачем я побежал от реки?! Почему я не побежал в реку?! Причем, нужно это было делать сразу, не вступая в разговор с этими голодранцами. Что, они полезли бы в реку следом? Маловероятно. Но даже если бы и полезли, я бы все равно добрался до глубины раньше. Нырнул бы – и все! Унесло бы течением сразу. Из-за каких-то сапог и штанов вряд ли бы эти бродяги стали рисковать. А если бы и стали – мне-то уже это было бы по хрен!.. Но это одно… Ладно, про реку не подумал. Хотя очень странно забыть про нее, стоя рядом и собираясь топиться. Ну, пусть… Башка-то дырявая, что тут поделаешь. Но зачем было вообще убегать от бандитов? Прирезали бы – вот и ладно, не пришлось бы грех самоубийства на душу брать. А так вот – два убийства повесил… Впервые, кстати, своими руками людей жизни лишил, если не считать человеком ту мразь, что зарезала Нюру. Удивительно, совесть совершенно не мучает. Может, ее уже и нет у меня? Кончилась? Если вообще была…»
Вспомнив про убийства, мутант вспомнил и про нож. Сначала обрадовался: не нужно будет помирать от жажды и голода, все можно решить одним взмахом клинка, останется лишь выбрать – по горлу, в сердце или перерезать вены и тихо-мирно потерять сознание от потери крови. Однако нож исчез. Скорее всего, выпал из руки, когда он, Глеб, сюда провалился. А потом его засыпало. Можно попробовать откопать, но надежды мало.
И все-таки мутант подполз к завалу и стал разгребать руками его основание. Копался долго, обломал все до единого ногти, окончательно вымотался и отступился. Снова лег на спину и моментально заснул.
Глава 26
В норе
Глебу снилось, что он сидит за столом в странной комнате без окон. Стены у комнаты мрачные, сложены из темного красного кирпича. Вдоль одной длинной стены – стеллажи с книгами от пола до потолка. Потолок высокий – или это лишь кажется Глебу, поскольку сам он еще маленький мальчик? – с него свисает жестяной абажур с яркой лампой. Глеб знает, что ток для лампочки дает солнышко, для этого наверху раскладывают специальные пластины. А когда солнышка нет, заводят специальную машину – генератор. Но горючего для машины мало, его берегут, потому включают редко, только когда очень надо. В остальное время зажигают масляные лампы, от которых свет не такой яркий. Но сейчас наверху лето, солнышко светит часто и можно пользоваться электричеством. Что такое электричество, Глеб тоже знает. Еще не очень хорошо, но скоро выучит – Лик ему как раз задал это выучить к следующему уроку. Мама говорит, что ему еще рано знать про электричество, но Лик с мамой спорит, не всегда ее слушается. Он говорит, что Глеб умный мальчик, и что важные вещи… как он их назвал?… прак-ти-чес-кие… надо знать в первую очередь.
Лик тоже очень умный. Но он взрослый. И знает много-много! А еще ему злые морозовцы отрезали пальцы на руке… Зато на другой их – целых шесть!
Ой, вот он, Лик, как раз смотрит строго-строго!..
– О чем задумался, детинушка? Я понимаю, что в космос ты никогда не полетишь, но знать, где ты живешь, все-таки нужно.
– Я знаю… – говорит маленький Глеб.
– И где же?
– В Устюге. В Великом Устюге! Это город на реке Сухона, в Вологодской области.
– А Вологодская область где?
– В этой… В России… Да?
– Ну, а Россия где?
– Нигде… Ну, то есть, она везде.
– Эх ты, глобалист-недоучка! А что я тебе только что рассказывал?
Глеб понуро опускает мохнатую головенку.
– Ладно, повторю. Только слушай внимательно. Мы живем на Земле. Земля – это планета, то есть такой огромный шар, который летит в космосе, где совсем нет воздуха, вокруг Солнца, а вместе с ним – вокруг центра нашей Галактики, где много-много звезд – таких же, как наше Солнце, а еще бывают поменьше и во много раз больше. У нашего Солнца, кроме Земли, еще семь планет, но на них никто не живет. А вот на планетах, что вращаются вокруг других звезд, может быть, кто-то и живет. Даже наверняка живет, ведь звезд в нашей Галактике превеликое множество, да и галактик во Вселенной огромное количество.
– А кто там живет? – вспыхивают глазенки у Глеба. – Храмовники? Или морозовцы? Или эти… «дикие»?…
– Я очень надеюсь, что там все по-другому. Что где-то есть такие места, где живут просто счастливые люди, которые не дошли до того, чтобы сделать из своей планеты помойку, убить ее своими же руками.
– А мы убили?
– Мы убили, – вздыхает Лик. – И что с того, что планет много? Земля-то для нас все равно единственная. Ее реки, моря, леса, горы – все это неповторимо! И почти все безвозвратно потеряно… Если где-то и есть во Вселенной что-то подобное, то все равно в чем-то другое. И нам туда никогда не добраться.
– А люди ведь тоже как эти… как планеты, – нахмурив бровки, говорит после долгого раздумья Глеб. – Они тоже разные. Их ведь тоже нельзя убивать, хоть их и много. Если кого-то убить – точно такого все равно больше не будет.
– Надо же, – с удивлением смотрит на Глеба Лик. – А ты молодец… Жаль только, что многие думают совсем по-другому и продолжают убивать.
– Может, они не знают? Может, им надо сказать?
