Игорь Федорцов - Сталкер-югенд
За всей этой возней упустил важное. Шли двое. Разнобой в шагах позволил определить точное количество. Их двое, а не трое или четверо или больше. Человек непроизвольно отсчитал до десяти. Словно сотворил какое-то заклинание.
Одни приволакивал ногу. Второй очевидно более массивный, все время задевал плечом вентиляционный короб. Будь это люди, включили бы фонари. Неприметно включили. Значит, идут не люди. К нему! За ним!
Остановились. Человек в центре их внимания.
Им двигал не рассудок, но отчаяние. Одолев панику, пополз на четвереньках. Не осознавая направления, не в поисках укрытия. Полз и полз. Двигался, пока не влез рукой в развороченную человеческую плоть. Хлюпнула кровь, продавились кишки. Это как опустить руку в аквариум с водой или лужу. Человек затравлено облизнул кровь с пальцев. Её не с чем не перепутаешь. Ни с чем! Кровь всегда кровь. Внимание к человеку тут же ослабло. Свершаются естественные вещи и наблюдать незачем. Человек обрадовано продолжал макать и обсасывать окровавленные пальцы, успокаиваясь и обретая уверенность, теперь все сложится хорошо. Простое действие и он сошел за обитателей темноты. Ничего сверхсложного.
Время тянулось и во рту накапливалось мерзкое ощущение ржавчины, а в желудке сытая тяжесть. Сытость успокаивала и человеку стало казалось, в тоннеле никого нет и никогда не было. Все что слышал и якобы видел, ему померещилось.
Открытие перенаправила поток мыслей человека. Он прекратил облизывать пальцы, устало потер лоб, повздыхал и принялся размышлять, по детской безобразной привычке грызя ноготь большого пальца. Дурной привычка казалась не только человеку. Кому еще? Чтобы ответить, надо быть одним из тех, кто в темноте. Не прячется. Живет.
13
− Все-таки выпасли, − зло выдохнул Паха, поднимаясь с сырой земли. − Один вон там шел…
…указал на едва заметный след. След-то — мысок сапога.
−…Второй позади…
…от этого отпечатка и вовсе лишь трава примята.
— …Третий с другой стороны…
…ветка не сломлена, но согнута. Ветер так не заплетет и сама тоже не перекрутиться.
Без малого второй час Паха и Чили шли по следу раненого фермера.
− А почему фермер? — удивилась Чили. Как можно определить по следам человека кто он?
− Гусятники так не ходят. А уж в одиночку и вовсе редкость. Не умеют. Необучены. До первого леска доберутся и то с оглядкой. Про городских или еще откуда…, − Паха глянул на Чили, понимаешь о ком толкую? Девушка поняла. О тех кто не хера не смыслил, где оказался и не разумел что вокруг творится. −…вообще молчу. Их вороны заклюют, те не отобьются. Не вороны кто другой. Самоед[25] стольких следов не оставит. Давно бы оторвался. Его на чистом лугу и то не всякий приметит. Потому фермер. Вроде все правильно делает, а как-то…
− Неправильно, − договорила Чили. Сама ничегошеньки не видела, хотя Паха подробно объяснял и показывал.
− Не чисто. Но не новичок, − Паха огляделся. — Для новичка долго продержался. Чего он тут забыл? Деревень фермерских поблизости нет. А которые есть, в другой стороне.
Прошлись метров тридцать.
− Постреляли маленько, − указал Паха пулевое отверстие в дереве. — Опять зацепили. Видишь, шаг левой короче стал, и еле опирается на ногу. Кровью по траве мазнул. Вровень с бедром.
Паха потоптался на месте, размышляя следовать ли дальше или свернуть. У фермера он рассчитывал разжиться кое-какими припасами. Может даже оружием. А то с одним стечкиным и ножом не больно по лесам и долам находишь. С другой стороны пасечники не тот народ, добычу упускать. Почувствовали слабину, не отстанут.
— Пройдем еще маленько. Все одно по пути, − принял Паха компромиссное решение.
Чили понятно, будь он один, уже бы мчался догонять. А вот с ней, подумает дважды.
Следы свернули к леску. Лесок, так себе, особо не спрячешься.
− Хочешь, земляники поешь пока, − указал он на усыпанный красной ягодой пригорочек. — А я пробегусь.
− Опять кого-нибудь прикопали, − со знанием дела заметила Чили, любуясь рубиновой россыпью.
− Или вон ежевики попробуй.
Иссиня черные ягоды смотрелись диковинно. Такую Чили еще не видела.
− Она хоть съедобная?
− Вкуснее не знаю. Только под ноги смотри. Змеи.
Чисто в пахином духе. Поешь ягоды — но там змей полно, похлебай супца — в нем муди петушиные плавают!
− Я уж лучше красненькую…
− Тут она чистая, − развеял Паха сомнения девушки о «прикопали». − Сладкая. И пахнет по настоящему…
Чили собрала горсточку. Ммммм! Ела бы и ела! Но остаться не согласилась.
− Я с тобой.
Паха не стал затевать спор. Время терять. Как там в сказке? Что мне делать с вредною бабой?
О том, что неосмотрительно поступила, увязавшись за Пахой девушка поняла, когда наткнулись на фермера. С тела срезали почти мясо. Над тем что осталось, трудились мухи и мураши.
− Как же он так?
Ответ красноречив. В черепе, во лбу, дырка. Хлопнули добро молодца промежду ясных очей. Но фермер еще не все. За ближайшим кустом лежал пасечник. Тоже освежеванный. Пасечника пукнули с макарова.
Паха что хорошая ищейка обежал вокруг.
− Не мог фермер таскаться по лесу с одним пистолетом.
− Может, потерял оружие?
− Оружие не теряют.
Припрятанное фермером, нашлось часа через два интенсивных поисков.
− Хитер бродяга, − восхитился Паха, извлекая из дупла ружье и вещмешок.
С нежностью погладил оружие по цевью. Тигр. Девятка.
− Чтобы этим не достался, − он порылся в поклаже. — Патроны-то все расстрелял. Только где?
Ружья Паха упрятал обратно в дупло. До хороших времен. В вещмешке оказались спички, фляжка, кружка, в бумаге щепоть заварки, галет изрядно, сушеное мясо, одеяло из арсенала спасателей и граната. Это зачем прятать? Мог бы использовать. Клад особо не разживешься, но Паха решил его полностью экспроприировать. Понятно по уважительной причине. У них с Чили на двоих только пустые карманы, нож и стечкин с девятью патронами.
− Нельзя этого так оставлять. Без спросу. Нельзя их отпускать. Никак нельзя.
− Я с тобой, − опять вызвалась Чили. Страшно, а что делать? Неизвестность еще страшней.
− Уговор помнишь?
− Который по счету?
− Первый. Куда я, туда и ты.
− А как же!
«Язва,» − беззлобно восхитился Паха талантом соглашаться, но делать по-своему.
Не отстать от Пахи, надо умудриться. По лесу шурует, что птица по небу летит. Зазеваешься и след простыл, уметелил. Ни травины не примнет, ни ветки не сломит. Чили очень старалась не отставать. Уже получалось.
Поиски продолжались до вечера. Пасечников нагнали у берега безымянной речушки. Песчаный бережок убран в ивняк. Ласковая волна шлепает в коряги и камни. Так тихо, шепни, вся округа услышит.
Пасечники разложись рассупонились у маленького костра. Жарили мясо, попивали чаек, шутки шутили. Обычные люди.
Чили невольно сглотнула слюну. Не от голода. От знания, чье мясо жарят. К горлу подкатила тошнота.
«Жди здесь,» − тронул Паха ее за плечо и передал вещмешок.
Никакого чувства протеста или жалости у девушки не возникло.
«Поосторожней,» − попросила она взглядом.
Паха кивнул головой.
За свою жизнь Чили посмотрела прорву фильмов. И со стрельбой, и с фехтованием, и всякими там единоборствами, восточными и не очень. Сама с месяц ходила в секцию, светлой завистью завидуя навыкам Юшенг. Та, освоив немного технику, ловко проделывала трюк с пластиковой бутылкой. Ставила на манекен по отработки удара, била в него ногой, бутылка подлетала. Второй удар, с разворота, в прыжке − бац! Вода во все стороны. Юш была молодчина.
Но перед Пахой не послушные безответные манекены. Пасечники. И сейчас у него только нож. Чили на всякий случай, подстраховать, потянулась к оружию. Попасть с такой дистанции она не попадет, но отвлечь сможет.
Оказывается, убить очень просто. Проще, чем узел на шнурке завязать. Паха вывалился из кустов к костру и полосонул ближайшего по шее. У второго имелся шанс спастись, откинься он на спину. Ну не спастись, прожить несколько секунд или минут дольше, но пасечник вскочил с трухлины. Паха тычком вогнал лезвие в ребра. Сбил с ног. Противник и не пискнул. Поднявшись, герой поглядел на истекающего кровью первого. Зацепив за шиворот, сбросил в реку. В воде движение и плеск. Пасечник вскрикнул, отбиваясь. Затем Паха скинул второго, а следом все их шмотье. Ничего из вещей не взял. Костер запинал и засыпал. Вытер нож и руки о траву.
− Вот и все, − доложил он, вернувшись к девушке. Посмотрел в небо. − К утру дождь будет, следы замоет.
Чили тоже глянула на ясное небо. Высыпали звезды, катилась луна, ни облачка. Откуда дождю взяться? По заказу если только.
Отыскали ручеек, от ручейка поднялись по ложбинке и устроил лагерь. Паха развел костер, вскипятить воду на чай, разогреть мясо.
