Йездигерд Сасанид - Исход
В переходе он аккуратно поднял трясшуюся мелкой дрожью Алину и отнёс её на станцию.
После этих событий Алину поместили сперва на карантин, а впоследствии в госпиталь. Лишь спустя долгих 4 месяца она смогла приспособиться к жизни в подземельях и преодолеть шоковое состояние. Всё это время Филимонов навещал Алину в госпитале, и между ними установились весьма хорошие отношения.
За этими воспоминаниями Алексей заснул. Заснул забыв выключить смартфон и погасить свечу. Первым погас экран смартфона, через полчаса догорев погас огарок свечи.
Глава 5
Илларион
Сон оборвался так же внезапно как и начался. Алексей обнаружил себя полулежащим на своей кровати. В комнате стояла полная темнота.
– Опять впустую спалил хороший огарок свечи, – С досадой подумал Филимонов поднимаясь с кровати и вспоминая дела и беседы вчерашнего вечера. Подойдя к столу и взявшись за зажигалку, он решил не жечь новую свечу и отложил зажигалку на предназначенное ей место на столе.
Обувшись и одевшись на ощупь Алексей достал из под кровати металлическую двадцатипятилитровую канистру. В этой канистре Филимонов хранил свои запасы питьевой воды, которые он как и все обитатели сектора «Краснопресненский» получал в качестве нормы, по 5 литров в сутки на человека. Единственной льготой которой пользовался Алексей, равно как и другие ходившие на поверхность, было то что норма воды причиталась и за период их отсутствия в подземельях. Это несколько упрощало жизнь делая её чуточку приятнее. Вот и сегодня капитану Филимонову по ведомости выдачи воды причиталось аж целых 55 литров.
– Жаль канистра всего одна, придётся 3 ходки делать за водой, – Подумал Филимонов и снова взяв зажигалку зажёг её и посмотрел на часы. Они показывали 14:10. В подземельях, у нормальных людей, начиналось утро. Это время примерно соответствовало 7–8 часам утра на поверхности. Метрошные мразюки в это время правда ещё спали, по их условным биочасам это время примерно соответствовало 4–5 часам утра на поверхности. Вспоминая это обстоятельство Алексей радостно подумал:
– Кто рано встаёт, тому Бог подает.
В этот момент он уже спешным шагом направлялся в сторону насосной, именно там выдавали воду тем кто по долгу службы проживал на «Планерной». Проходя мимо зала досуга Филимонов ненадолго заглянул туда. Включив там освещение он бегло осмотрел зал. И не обнаружив никакого бардака погасив освещения, радостный продолжил свой путь.
Подойдя к насосной Алексей обнаружил, что он там уже не первый. За водой уже выстроилась средних размеров очередь. Оглядев людей стоявших в очереди, Филимонов заметил из своих только Айдара Нуриева. Предупредив крайнего о своём наличии в очереди Алексей подошёл к Айдару. Тот его заметил.
– Доброе утро товарищ капитан, – бодрым голосом поздоровался Нуриев.
– Доброе, доброе Айдар, – Ответил ему Филимонов.
Чтобы убить время в очереди Алексей и Айдар начали негромко вести неспешную беседу. Из неё Филимонов узнал что вчерашний вечер закончился весьма хорошо, несмотря на то что изрядная часть бойцов банально перепилась. Сильно перепившихся Айдар, Юра и Игорь утащили в жилой модуль отряда на «Тушинскую», затем, вернувшись привели зал в порядок. После этого Юра и Игорь отправились следом за остальными в модуль, а Айдар, который за столом так же как и командир почти совсем не употреблял, загодя прихватив свою канистру из модуля остался ночевать на маленьком диване в зале досуга.
– Да, трезвый ум многое значит в наше время, – Подумал Алексей, мысленно же порадовавшись за Айдара.
Тем временем очередь дошла до Айдара, а затем и до Алексея. Получив свою норму воды за 5 дней Филимонов направился на «Щукинскую», в модуль где жили работницы небольшого швейного цеха. Одной из швей была Алина. Её и требовалось навестить с целью как просто повидаться, так и отлить в её канистру часть филимоновской нормы. Выйдя в тоннель Алексей прибавил шаг, заскочив ненадолго к себе он быстро умылся и почистил зубы, после чего ещё более быстрым шагом направился на «Щукинскую».
Маленькое швейное производство было жизненно необходимо для сектора «Краснопресненский». С одной стороны любая, даже самая тупая, но постоянная деятельность резко снижала шансы припадков и галлюцинаций. Это вынуждало руководство постоянно следить чтобы все были при деле. С другой стороны это удовлетворяло потребность людей живших в краснопресненских подземельях в простой, но удобной и тёплой одежде. Ведь большая часть той одежды в которой были эвакуированные была во-первых летней, а во-вторых большая часть этой одежды уже давным давно превратилась в жалкие лохмотья. Не будь этого швейного цеха и люди в «Краснопресненском» давно бы уже внешним видом не отличались от мразюков. Поначалу проблему одежды для населения решали с помощью вольных заимствований с поверхности. Но это было очень опасно и неудобно. Неудобство заключалось в том что на поверхности, разграбляя магазины и склады, всё делалось в спешке. Не всегда бралось то что нужно, ну и с размерами было всё наугад. Кроме того с некоторого времени сами жители поверхности стали очень нуждаться в одежде, особенно тёплой. И все склады и магазины с одеждой были попросту разграблены или взяты под неусыпный контроль как бандитами и федералами так и другими группировками. Было это ещё в самую первую зиму. Она выдалась очень холодной. Похолодало тогда и в метро. Тогда и возникла эта на первый взгляд совершенно сумасшедшая идея. У неё было много противников в числе руководства сектором, но подполковник Пятков настоял на этом решении. У федералов запросили ткани, простые, но прочные, утеплители. И они всё это дали, причём с большим избытком. Одновременно с поверхности было доставлено необходимое швейное оборудование. Работа закипела. И уже через 5 месяцев все, кроме военных, в секторе были одеты в добротные, удобные, стёганые робы синего цвета. Спустя ещё немного времени ассортимент продукции расширился, к чисто швейной продукции добавилась обувь. Обувью стали брезентовые полусапоги с резиновой подошвой. Листовую резину для подошв федералы уже не дали, но в этот раз удалось обойтись своими силами.
Занятый мыслями и воспоминаниями Алексей вышел на «Щукинскую» и отметившись на КПП прошёл в жилой модуль. Его обитательницы уже не спали. Швеи сидели за самодельным столом и неспешно завтракали при тусклом свете «сталинградки».
– Привет труженицам тыла! – Улыбнувшись и подмигнув поприветствовал женщин Филимонов.
– Здравствуй Лёша! – Отозвалась Николаевна, старшая швея.
Из за занавески, отделявшей индивидуальные подобия комнаток выскочила невысокая, худощавая девушка, и кинулась в объятья к Филимонову. Это была Алина.
– Эвон как по мужу соскучилась, – С улыбкой отметила Николаевна. И сделав строгий взгляд направила его на хихикавших швей сидевших за столом:
– Чего ржёте, ешьте быстрее, работы сегодня ещё начать и кончить!!! Строго рыкнула на швей Николаевна.
Тем временем, наобнимавшись, Алина и Алексей прошли за занавеску и начали шептаться. Вскорости раздались булькания воды.
Сидевшие за столом швеи начали бросать на занавеску завистливые взгляды. Их прервала Николаевна.
– Чего, завидно? Порадовались бы лучше за Алинку. Да и не жадная она, всем воды уделит. – Тихо откомментировала взгляды швей Николаевна.
Алексей с пустой канистрой и Алина вышли тем временем из-за занавески.
– Леша! У Алины завтра того, выходной. – Подмигнув сказала Николаевна.
– Постараемся провести его с толком Елена Николаевна. – Благодарственным тоном ответил ей Филимонов. И пошептав что-то Алине на ушко, поцеловав её вышел из модуля.
– Всё-таки есть ещё понимающие люди. – Радостно подумал Алексей, спешным шагом направляясь по тоннелю от «Щукинской».
И было от чего порадоваться. Ведь выходные дни как таковые закончились ещё 3 года назад. У людей в «Краснопресненском» такие дни выделялись по решению непосредственного руководства, в индивидуальном порядке. Хотя когда дело касалось личного, семьи, здоровья то руководители достаточно легко выделяли освобождения от работы.
Вернувшись в свою каморку Филимонов зажёг таки новую свечу. Снова глянул на часы, было 16:30.
– Ничего себе, делов всего то сделал чуть, а столько времени ушло. – Удивлённо подумал он.
В канистре ещё оставалось немного воды. Достав кружку Алексей налил в неё из канистры остатки воды и извлёк из рюкзака стоявшего под столом 150-граммовую консервную банку. В банке был колбасный фарш, сами эти консервы были достаточно свежие, всего 3,5 года с момента изготовления. Открыв банку Алексей уселся за стол и принялся неспешно завтракать.
Внезапно снаружи, в коридоре раздался шум шагов. Со скрипом раскрылась дверь изолятора. И после короткого момента наполненного шорохами и бурчанием дверь изолятора с гулким шумом захлопнулась.
