Йездигерд Сасанид - Исход
Обзор книги Йездигерд Сасанид - Исход
Йездигерд Сасанид — Исход
Первая часть
Исход. Глава-1 А у нас здесь рай…
В дверь некогда служебного помещения когда-то станции московского метро «Планерная» раздался твёрдый, уверенный стук. Сидевший за столом в помещении человек в поношенном, линялом камуфляже с подполковничьими звёздами на погонах поднял голову и бросил беглый взгляд на настенные часы-хронометр. Хронометр показывал 8:30. Утро. Начерченный от руки календарь на стене был испещрён отметками, последние из них были около даты 22 июня. Лето.
Стук в металлическую дверь повторился так же твёрдо и уверенно.
— Войдите! — Громко и чётко распорядился подполковник сидевший за столом.
Дверь открылась и в помещение вошёл крепкий, среднего роста мужчина. Одет он был в зимнюю полевую форму поверх которой был накинут зимний, белый маскхалат. На голове был выбеленный известью стальной шлем. С плеча свисал АКМ, на поясном ремне виднелись кобура вмещавшая АПС, планшет и нечто напоминавшее одноручный меч. Человек был чисто выбрит. Вообще было заметно, что он очень хорошо следит за собой.
Вошедший человек выпрямился глядя на сидевшего за столом подполковника и уверенным голосом с бодрыми нотками произнёс:
— Здравия желаю товарищ подполковник! Капитан Филимонов для доклада, по вашему приказанию прибыл!
Подполковник сдержанно улыбнулся
— Да не кричи ты так Филимонов, оглохнуть можно. Эвон лучше присядь, согрейся малость да докладывай неспеша.
— Кстати смотрю ты уже освоился то, со званием капитанским.
— Ага товарищ подполковник, освоился. — С ироничной интонацией произнёс Филимонов.
— Того смотри, карьеру сделаешь, генералом станешь. — Весело, с юмором сказал подполковник.
— Не, генералом не выйдет Виктор Юрьевич, академиев мы не кончали.
Ну лады, всё с тобой ясно Лёша. Теперь давай ближе к делу. Может по чайку для сугрева?
— Целиком одобряю Виктор Юрьевич. Кстати, у меня тут и кофеёк есть, и сахарок. Всё настоящее и можно сказать свежее, только сегодня из рейда принёс.
— А кофе у тебя какой Лёша?
— Амбассадор. И сахар кубинский.
— Откуда знаешь?
— На мешке прочитал.
— На каком мешке?
— В рейде днёвку делать пришлось. Расположились в подвале, там вероятно склад до войны был продуктовый. Всё разграблено конечно уже, но в дальнем уголке удалось мешочек этот и отыскать.
— Мешок на станцию принесли? — Строго спросил подполковник.
— Само собой товарищ подполковник. Я же прекрасно знаю наше положение.
— Хм… Алексей Геннадьевич, вы делаете предложение от которого невозможно отказаться. — Усмехнувшись сказал подполковник.
— Радзинский!!! — Громко крикнул подполковник.
— Радзинский!!!
Дверь открылась и в помещение прошмыгнул долговязый солдат в штопанном, сильно поношенном камуфляже. Сапоги на ногах уже явно просили каши.
— Да товарищ подполковник. — Произнёс боец вытянувшись.
— Кипяточку и посуды чистой принеси нам с капитаном.
Боец ничего не ответив пулей выскочил за дверь.
Уже через пару минут Радзинский внёс в служебное помещение китайский термос с кипятком и две алюминиевые кружки.
— Ээээ… Радзинский ты как всегда не прав. — Улыбнувшись отеческим тоном произнёс Виктор Юрьевич.
— Ты нам фарфоровые чашечки из спецзапаса сообрази. Мы кофе пить будем, с сахаром. — Подняв ладонь и сделав восхищённое выражение лица произнёс подполковник.
Ещё через минуту Радзинский шустро принёс на подносе требуемое и так же шустро удалился.
Разлив кипяток по чашечкам и насыпав в них кофе с сахаром Алексей и Виктор Юрьевич практически синхронно сделали довольные лица.
— Ну давай уже, рассказывай, докладывай. Только не спеши. Как там на поверхности? — Продолжил беседу подполковник.
— На поверхности всё печально. Фашисты и ваххабиты заключили сперва перемирие, а теперь союз против федералов. Давят теперь они нашего брата на поверхности, аж шум стоит. Захваченные районы подвергаются усиленным чисткам. Да хотя какие там чистки, режут-рубят-вешают всех подряд.
— Зачем?
— Это фашистская идея. Ну то есть они предложили. Называется это всё у них «Подрыв базы сопротивления». Короче типа чтобы диверсий у них не было, шпионов и прочего. А так же чтобы в случае если федералы снова отобьют район, то он лёг на них тяжким грузом. Ведь там ни людей толком, ни материальных ценностей не остаётся.
— Стратеги блядь!!! — Удручённо выругался Виктор Юрьевич.
— А уголовники чем заняты? — Внимательно задал вопрос подполковник.
— Уголовники заняли нейтральную позицию. При этом ряд уголовных организаций прощупывают почву для сотрудничества с федералами. Вообще… Хм… Я знаю что вам будет неприятно то что я сейчас хочу сказать, но если вы не против…
— Говори конечно! — Последовал резкий ответ.
— Большинство уголовников на поверхности ведут себя в принципе очень сходно с федералами. Беспредел и вольница раннего периода у них теперь считается моветоном. Мирный народ теперь сильно не давят, просто дань берут с дохода и всё. Ну и за эту дань получается как бы охраняют от беспредельщиков, фашистов ваххабитов и прочей мрази. Споры внутренние разрешают. Федералы примерно так же организуют жизнь. Получается что системы сходные. Короче, союз с ними нужен федералам, а иначе раздавят их.
— Союз с бандитами… Эх Лёша, ты порой меня сильно удивляешь. Не ты ли от них пулю получил в первый месяц войны? Хотя ладно, им наверху виднее как и что сделать.
— А с погодой как?
— Погода меня всё больше удивляет товарищ подполковник. В данный момент уже десять дней, всё время нашего рейда, валит мокрый снег. Днём температура что-то около нуля градусов, ночью уже минус, примерно десять-пятнадцать. И это в июне, летом…
— Да, на поверхности всё и вся с ума посходили.
После этой произнесённой негромко Виктором Юрьевичем фразы в помещении воцарилась тишина.
Прервал её через полминуты Алексей.
— Тут товарищ подполковник пакет ещё секретный с совещания передан для вас.
— Ага. Давай сюда. Надо было вообще с этого начинать. А то развёл тут канитель, федералы, фашисты, мокрый снег…
— Так вы же сами спросили про то что на поверхности.
— Ну ясное дело Лёша что сам спросил. Это я так, от старости уже ворчу, не обращай внимания.
Подполковник взял в руки запечатанный почтовый конверт не имевший никаких пометок и осторожно его раскрыл. Внутри находились листы бумаги с напечатанным на них текстом. Виктор Юрьевич принялся напряжённо читать, время от времени беззвучно шевеля губами.
— Ээээйййййёёёёё…. Невнятно замычал Виктор Юрьевич. Было явно заметно что он хочет крепко выругаться, но сильно сдерживает себя.
— Что такое? — Удивлённо и обеспокоено сказал Алексей.
— Ну, как тебе сказать. — С обречёнными нотками в голосе начал подполковник.
Дело такое, в ближайшие 2 месяца поставок с поверхности от федералов не будет. Рекомендуют расходовать неприкосновенный запас и заняться грамотным распределением имеющихся ресурсов между секторами. И знаешь что самое смешное?
— Что?
— Рекомендуют НАМ САМИМ установить контакт и начать сотрудничество с перечисленными в тексте уголовными организациями.
— Совершенно этого не представляю товарищ подполковник. Все на поверхности, кроме федералов и ещё нескольких небольших групп и организаций уничтожают без разговоров любого причастного к подземельям.
— Знаю Лёша, знаю. Потому если сказать что я удивлён, то это всё равно что ничего не сказать. Что там с ними со всеми произошло то а… Может ты пояснишь?
— В общем там всё очень хреново. Федералы фактически деморализованы и дезорганизованы. В батальонах много потерь пропавшими без вести. По сути это потери дезертирами и перебежчиками. Их конечно временами ловят и казнят, но сути дела это не меняет. Некоторые весьма толковые специалисты перешли на сторону уголовников, те им просто более сытую и безопасную жизнь предложили.
Наибольшей стойкостью отличаются сейчас только казаки и отряды специального назначения. Остальные иногда просто разбегаются бросая оружие под натиском фашистов и ваххабитов. Судя по всему даже в руководстве федералов уже мало кто верит в успех дела.
— Понятно. — Сухо промолвил подполковник.
— А у нас то тут как, события какие за эти десять дней произошли? — Поинтересовался Алексей.
— Подожди…
В помещении снова повисла тишина. На этот раз она продлилась почти пять минут. В тусклом свете лампы-«сталинградки» было заметно как сгущалось напряжение на лице Виктора Юрьевича.
Внезапно напряжение слетело с его лица, и его выражение снова стало ровным.
