Игорь Николаев - Боги войны
Ситуация на поле боя внезапно выровнялась. Имперская биотехника, стремительно разрушаемая своим же тетроидным оружием, начала нести ощутимые потери. Шериф Минта выстрелом в упор разворотил грудную клетку одному из рептилоидов, и тот, пошатываясь, побрел в сторону леса — видимо, повреждения оказались настолько серьезными, что укротители решили вывести его из боя. Еще два рептилоида и исполинский инсектоид были повержены Игнатом Воротилой и Руудом Ганшпугом. Мертвые пауки и муравьи уже усеивали место сражения сплошным черным ковром, и их псевдохитиновые панцири бодро похрустывали под танковыми гусеницами. К этому времени у нас осталось на ходу едва ли два десятка машин, но теперь наши бойцы погибали все реже, а вот количество неподвижных зверокомбатантов под их гусеницами понемногу росло.
Сообразив, что происходит, вдова Фаленопсис внезапно резко сдала назад, волоча за собой вцепившегося в ее машину гигантского богомола и двух сколопендр, которые тащились за танком, словно размотавшиеся с катков гусеницы.
— Куда! Назад, в строй! — рявкнул командир, но рассудительная матушка вполне отдавала себе отчет в том, что делает. Её «Пантера» тяжело выбралась из общей свалки, отступила еще немного, а потом сползла задом в одну из выемок на поле, оставшихся после артобстрела и доверху наполненных еще не окончательно разложившейся кислотной суспензией. Панцири инсектоидов зашипели. Яростно стрекоча, богомол взмахнул дымящимися передними конечностями, облепленными комьями зеленой слизи, обрушил их на башню танка, затащившего его в ловушку — и они разлетелись вдребезги, словно сделанные из необожженной керамики. А потом гигант скрылся в окутавшем его густом ядовито-зеленом облаке, и по смутным очертаниям силуэта видно было, что он больше не двигается. Сколопендры, окунувшиеся в кислоту с головой, на краю воронки так больше и не появились. Прошло несколько секунд, и исполинский инсектоид вдруг с шумом рухнул во весь рост в едкую лужу, разбрызгав органическую кислоту во все стороны.
Примеру вдовы Фаленопсис последовали двое пацанов, и прежде чем они вернулись на поле боя, им удалось утащить в кислотную преисподнюю еще двоих крупных комбатантов, богомола и ящера. А вот вдова так и не вернулась: похоже, ее искореженная машина все-таки пропустила внутрь органическую кислоту.
Имперцы явно почувствовали, что удача не на их стороне, и вражеская армада разом отхлынула, очищая пространство вокруг танков Курской Дуги. Шериф Таво Минта кинулся было за ними, чтобы закрепить успех, но один из отставших рептилоидов в самоубийственном порыве бросился на его танк, прикрывая отход своих, и забрался на башню, яростно кромсая стальную броню остатками размягчившихся зубов и когтей. Шериф неистово крутанулся, пытаясь сбросить противника, но огромный ящер впился в его машину как клещ. В конце концов изъеденный кислотой биоморф все-таки скатился наземь и забился в агонии, однако к тому времени ему удалось процарапать башню танка, и кислота с башни дымящимися комками начала проваливаться внутрь изувеченной машины. Минта отчаянно взревел в последний раз, и больше его танк не двигался.
— Не преследовать противника! — хрипло заорал доктор Ланцугва. — Перегруппировываемся для нового удара!
Наши танки снова начали сползаться в атакующий порядок, в то время как дымящееся воинство имперцев, отступив на полсотни метров, отчаянно пыталось навести порядок в своих рядах и увести с поля боя поврежденную биотехнику. Нечеловеческими усилиями нам удалось сократить его вдвое, однако и наш отряд потерял половину машин. Никогда больше шериф Минта не будет травить в баре свои байки, никогда уже учитель Пойндекстер не сможет рассказать нам про звезды нашей галактики, никогда охотник Ото Так не принесет в поселок живого инфраволка, никогда малыш Рубиди не пойдет на своего первого метамедведя. Оба воинства, биологическое и механическое, оказались серьезно потрепаны, и ситуация снова выглядела равной. И один только Великий Архитектор Вселенной знал, хорошо это или плохо. Наверное, хорошо, потому что противостоять на равных имперскому звероподразделению — для вчерашних фермеров это дорогого стоило.
Неразборчиво хрипя, Иезекия Хастлер выстрелил из танкового орудия и вдребезги разнес изъеденную кислотой голову одному из рептилоидов, однако имперцы не обратили на это никакого внимания. Они стремительно перестраивались, загоняя боевую мелочь в тыл и фланги. Впереди остались только оставшиеся у них крупные комбатанты — полдюжины высоченных инсектоидов-богомолов и полдесятка ящеров. Противник явно готовил нам какую-то крупную гадость.
Так и вышло. Не успели наши танки окончательно сомкнуть поредевший строй, как гигантские зверокомбатанты снова бросились вперед. Танкисты встретили их неуверенным залпом, но не сумели причинить атакующим особого ущерба. А имперские зверокомбатанты явно сменили тактику. Теперь они не пытались повредить тяжелые бронированные машины при помощи зубов и когтей, а с разбегу яростно врезались в них, словно пытались вышибить из противника дух.
Сначала казалось, что имперцы осуществили отчаянную атаку камикадзе, просто не представляя, как им действовать дальше. Возможно, они затеяли переворачивать наши танки, чтобы обездвижить их. Сразу ясно было, что это дурацкая затея: стальные машины оказались слишком тяжелы, и центр тяжести располагался у них слишком низко, чтобы более легкие биоморфы сумели своротить их набок — хотя, конечно, Родриго Тапиока и доктор Ланцугва наверняка пережили пару неприятных моментов, когда в результате гулких столкновений с врезавшимися им в бок массивными рептилоидами их танки на мгновение встали на одну гусеницу. Однако потом стало ясно, чего именно добиваются вражеские укротители. После того как биотехника врага врезалась в наши танки, прилипшие к стальной броне комки активной органической кислоты дождем обрушивались на изрытую и истоптанную почву. Таким образом, пожертвовав крупными комбатантами, имперцы пытались стряхнуть с корпусов наших танков поражающий кислотный фактор и потом спокойно вскрыть их силами оставшихся сколопендр, муравьев и пауков.
И у них получалось. После тяжелых столкновений кислота летела во все стороны, обильно прилипая к панцирям ящеров и выжирая в них огромные дыры, и танковая броня понемногу очищалась. Еще один рептилоид слепо побрел в сторону, получив серьезные повреждения, а два богомола без движения распростерлись под катками Т-28 старика Хаджикоюмджиева, но понемногу становилось ясно, что свою работу камикадзе выполнили. Истекающие ядовитым паром, изъеденные во многих местах, они теперь едва ли могли продолжать сражение, однако коварную кислоту они с наших танков стряхнули, и теперь перевес снова оказался на стороне имперцев. Когда немногочисленные выжившие крупные биокомбатанты, шатаясь и взрыкивая, разошлись в стороны, навстречу боевым машинам вольных колонистов хлынуло сильно обмелевшее, но все еще глубокое озеро инсектоидов и рептилоидов помельче.
Бойцы Курской Дуги снова сломали строй, потому что атаковать боевым порядком опять было некого — враг кишмя кишел повсюду. Чудовищные сколопендры неистово вгрызались в очищенные от кислоты танковые борта без опаски остаться без жвал, пауки залепляли триплексы липкой паутиной и густой секреторной жидкостью, лишая танкистов обзора. Над полем боя стоял оглушительный металлический хруст и скрежет. Изувеченные стальные машины теперь напоминали изъеденных кислотой рептилоидов — процарапанные насквозь, дымящиеся, с обрубленными стволами, покореженными катками и развороченными бортами.
Эта вражеская атака была энергичней и короче предыдущей. Нанеся танковому отряду серьезные повреждения, но так и не выведя из строя ни одной механической машины, адская армия чудовищных биологических тварей внезапно снова разом отхлынула назад, на предыдущие позиции.
— Они испугались? — хрипло спросил в эфире Игнат Воротило. — Мы их сделали?
— Не думаю, — негромко произнес доктор Ланцугва, который явно напряженно размышлял над странным поведением противника.
И только когда неожиданно снова зашевелились вдали артиллерийские тетроиды имперцев, все встало на свои места.
Вторая атака зверокомбатантов не была направлена на то, чтобы уничтожить наши танки. Их целью было просто повредить их корпуса — настолько, чтобы через образовавшиеся отверстия и трещины внутрь могла просочиться органическая кислота второго обстрела и убить наших танкистов.
— Черт! — выкрикнул Тапиока, наблюдая, как гигантские жуки, как раз накопившие кислотный заряд для второго залпа, разворачиваются кормой в нашу сторону. — Командир, надо что-то делать! Они же нас сейчас похоронят!..
— Резерв! — рявкнул командир Ланцугва. — К бою!
