Иван Магазинников - Печать Тьмы
— Хныга злой дух и кусачий комар пугай, — объяснил он Айвену.
Но этим защита их импровизированного лагеря не ограничилась. Геомант очертил вокруг него охранный круг, усилив его своими камушками, и передвинул несколько веток и камней на поляне. Жрец же снова выхватил свой кнут и пару раз самым его кончиком ударил березу, что росла возле костра, и дуб неподалеку от охранного круга. Листья на "березе" после этого сразу же начали сохнуть, а "дуб" вдруг мелко затрясся, а из раны нанесенной кнутом медленно полился тягучий кроваво-красный сок. Юноша готов был поклясться, что он даже слышал стон!
На ужин он быстро проглотил свою долю, постоянно оглядываясь по сторонам. Еще не совсем стемнело, и в каждой тени ему мерещилась ужасная тварь, у которой тоже настало время поужинать. Становиться чьим-то ужином, так и не успев расправится со своим, вору не хотелось, поэтому трапезу он закончил первым.
— В общем так. Чтобы не происходило за пределами охранного круга — даже и не думай из него выходить. Если что, буди меня или Хныгу, понятно? — напутствовал Мэт.
— Двухголовый детина с огромной дубиной в руке подходит под это твое "если что"?
— Хм… Вряд ли бы ты смог так точно описать Боба-и-Роба, если бы никогда его не видел, да? Значит, ты его… — геомант обернулся и едва не выронил ложку в котел, — Проклятье! Он же нам сейчас уснуть не даст, клянчить будет!
За его спиною в пяти шагах стоял тот самый "двухголовый детина" — огромный, на две головы выше Мэта. Из одежды на гиганте была лишь набедренная повязка из травы. Голова его была гладко выбрита — по крайней мере та, что была справа. Левая же, напротив, могла похвастаться такими длинными волосами, что любая красавица обзавидуется. Лица же этого странного существа, были совершенно одинаковы: узкий нависающий лоб, острые скулы, выпирающий подбородок и крупные белые зубы.
— Да-а-ай денюжку-у-у… — провыл-простонал вдруг Боб-и-Роб.
— Нет у меня денег, — тут же отозвался вор.
— Да не нужны ему наши деньги, — отмахнулся геомант, — оно даже не знает что это такое. Хоть голов и вдвое больше, да вот только ума у него вчетверо меньше. Всего два этих слова и знает. Оно жрать хочет.
— Ну и что? Знавал я одного юродивого нищего, что сидел у храма Хугарда-Извозчика, так тот тоже только и знал, что "дай денюжку" да "Пшел прочь". И ничего, хватает — живет получше многих.
— Да-а-ай деню-у-ужку! — снова провыло существо и, шагнув к самому охранному кругу, вытянуло вперед руку, в которой лежал кочан капусты.
— Это оно что, меняться предлагает? — повернулся вор к Мэту.
— Кто? Роб-то? Нет, это он тебе пытается Боба подсунуть. Боб у них голова, думает за всех троих… Хотя, что ему еще остается-то?
Айвен присмотрелся к этому "кочану" и едва не избавился от только что съеденного ужина — это действительно была голова! Лысая и бугристая, с беззубым ртом и глазами-щелочками, а вместо носа лишь две дырочки. Поняв, что его раскусили, Боб ухмыльнулся и подмигнул юноше.
— Пугануть бы его. Так-то они безобидные, если не подходить близко, но сон и настроение подпортить могут. Эта вот голова с голодухи петь начинает. И, прямо скажем, приятного в этих песнях мало.
— Может, огнем его? — кивнул юноша в сторону костра.
Рядом с Айвеном что-то свистнуло, и кнут, вытянувшись до немыслимых размеров, хлестнул прямо по голове, которую держало в руках существо, называемое Робом. Когда кончик плети едва-едва коснулся бугристого затылка, Хныга рванул плеть на себя, и голова, вырвавшись из огромных ладоней, полетела прямо в центр охранного круга.
— Сейчас Хныга все сделать, — заверил жрец. Он поднялся с корточек, подошел к отчаянно верещащей голове и изо всех сил ударил по ней ногой, отправив в полет за пределы круга. Боб заорал еще сильнее, а Роб, жалобно провыв свое неизменное "да-а-ай денюжку" бросился за своим другом в темноту.
— Думаю, больше он к нам не сунется. Эй, Печатник недоученный, иди-ка сюда. Буду тебя учить с фазаритом обращаться, — позвал Мэт.
Айвен послушно подошел к геоманту и уселся рядом с ним.
— В общем так. Знаешь ты или нет, но так называемая мана — магическая энергия, пронизывает все вокруг. Стихия огня или воды, эманации смерти или радости, даже просто жизненная сила растений и существ — все это может стать источником силы для мага. Более того, ты сам, да и любой человек тоже, генерируете ману со временем и даже впитываете ее из окружающей среды. В первом случае это будет энергия естественная, а во втором — связанная, или стихийная. Но естественный способ восстановления растраченных запасов магической энергии слишком медленный, и нам сейчас не годится.
— Я слышал, что маги могут забирать силу… Да что там слышал! Я и сам был источником маны для колдуна! Он просто тянул ее из меня и из своих амулетов.
— Для быстрого восстановления магической энергии есть разные методы. В том числе можно использовать живых существ или накопители, вроде фазарита. Теоретически, ты можешь позаимствовать силу почти отовсюду, но на практике все очень сложно. Чтобы вытянуть ману из готового заклинания или артефакта, нужно затратить ее в десятки раз больше. Проще использовать рассеянные эманации чем структурированные. Пламя костра, бегущая вода, последний вздох умирающего существа — вот они, источники! Одни будут отдавать тебе силу охотно, а другие потребуют определенных усилий.
— Это как разные кошельки и карманы, — хмыкнул вор.
— Сравнение любопытное, но я бы скорее в пример привел рыбалку. Берешь наживку, забрасываешь удочку и вытаскиваешь рыбу. Если рыба тяжелая или ты слабак — останешься ни с чем, а то еще и снасти потеряешь. А если ты рыбак осторожный и место выбрал правильно, то будешь при хорошем улове.
— Я не люблю рыбалку. А на кошельках не получится объяснить?
— Придется довольствоваться рыбой, — отрезал геомант. — Давай, возьми в руки фазарит. Тесный контакт не обязателен, но тебе так будет проще. Итак, ты — голодный вор, а это — полный золотых монет кошелек. Чужой, разумеется.
— А где рыба?
— Съели! Ты же сам просил на карманах и кошельках объяснять?
— Давай лучше на рыбе. А то мысли о золоте мне не дают сосредоточиться.
— О Тысячеликий, за что ты ниспослал мне наказание в лице этого… этого… такого. Слушай сюда. Представь что ты — пустая фляга. А в руках у тебя, соответственно, полная вина. И ни слова мне не говори сейчас ни про рыбу, ни про карманы!
— Хорошо-хорошо, — испуганно зачастил Айвен, — Как скажешь. Пусть будет фляга.
— Помнишь, как ты переливал силу в тот труп? Сможешь сделать то же самое с этой флягой? Тьфу, то есть с кристаллом! Протяни тонкий поток к фазариту, попробуй коснуться накопленной в нем энергии. Как почувствуешь его силу — зацепи ее, словно крючком, и тяни. Твой поток должен стать трубкой, которая соединяет две фляги, и по нему вино потечет из полной в пустую. Чем полнее чужая фляга и чем больше ты истощен, тем проще пойдет процесс. Но если ты совсем пуст, то тебе просто нечем будет ухватиться за источник силы. Попытайся, работа с фазаритом доступна даже "пузырям".
— Сейчас попробую, — юноша нахмурился, воскрешая в памяти свой недавний трюк с оживлением трупа. — Кажется, я тогда делал вот так…
В прошлый раз сила исходила из него через Печать, но теперь ему помогал сам камень. Он отчетливо ощутил, как направленный им в кристалл магический поток наткнулся на другой источник силы. Попробовал "потянуть" и… почти физически ощутил, как мощный поток маны вливается в него! Больше всего это было похоже на детскую возню с весенними ручейками: вот маленький Айвен чертит палкой на земле русло будущего ручья, вот он пробивает хрупкую плотину, а вот по начерченному руслу устремляется мутный неудержимый поток…
Тело его стало легче перышка, а голова вдруг стала ясной-ясной, каждая мысль была отчетлива и стремительна. Ничего подобного юноша не ощущал ранее, и ему хотелось удержать этот состояние как можно дольше, но, увы, живительный поток силы внезапно закончился, и окружающий мир снова поблек.
— Что, и это все? — разочарованно протянул вор.
— Мда… Сожрал целый фаза-кристалл и даже не поморщился. Думаю, еще парочка в тебя точно влезет.
— И что это значит?
— Ну, например меня один такой фазарит может запросто выжечь. А для геоманта я довольно силен. С учетом того, что ты "дикий", никогда не обучавшийся, потенциально ты мог бы стать сильнейшим Печатником за последние несколько веков.
— Ого! Все, сейчас возьму и зазнаюсь…
— Ты лучше возьми и проверь, как там твоя Печать поживает. Раз уж ты частично восстановил свои запасы маны, то и она могла проснуться.
— А я уже и забыл про нее… Проклятье! Чешется!
— Что?
— Да эта кабброва Печать! Вон она, нарисовалась.
— Ну-ка, припомни — этот рисунок хотя бы раз появлялся без видимой на то причины? Или только в минуту опасности?
