Александр Зорич - Полураспад
- Похоже, нашел, - доложил я, вынимая горошины. - Теперь копай.
- А с какой это стати я «копай»? - Тополь глубоко и с наслаждением затянулся.
- С такой, что я искал. А у нас с тобой партнерство, основанное на равных паях!
- Ну хрен с тобой. На равных так на равных. - Тополь забычковал окурок о подошву ботинка.
К счастью, глубоко копать не пришлось - наш объект отыскался на глубине в четыре штыка.
И что это был за объект! Никогда не угадаете. Круглая коробка изпод леденцов - древняя, как говно птеродактиля.
Она была завернута в несколько слоев промасленной ткани, которая в свою очередь была упакована в полиэтиленовую пленку. Если бы не это, жестянка, конечно, уже прогнила бы насквозь.
Я распахнул коробку. Солнечный луч отразился от золотистой внутренней поверхности крышки и на секунду ослепил меня.
- Тут нам открыточка, - сказал Тополь, аккуратно, двумя пальцами, извлекая единственное содержимое нашего волшебного ларца.
- Дайка мне, - потребовал я.
Строго говоря, это была не открыточка. А поздравительный бланк, на какие раньше, во времена молодости моих родителей, наклеивали бумажные ленты с текстом поздравительных телеграмм, чтобы поздравления смотрелись чуточку наряднее.
Красочный бланк поздравлял трудящихся с Новым 1976 годом витой серебристой надписью. В комплекте также имелись: светящийся пьяной улыбкой снеговик, елочная ветка с блестящими шарами на ней, два бокала с шампанским и соблазнительный клин бисквита.
Волнуясь, я открыл книжечку бланка, чтобы прочесть текст телеграммы.
Вот что там было:
ПРОМАХНУЛСЯ ДЕСЯТЬ ЛЕТ ЗПТ ПРИБЫЛ
ТРАНСФОКАТОРЫ СГОРЕЛИ ЗПТ ОСТАЮСЬ
ЗДЕСЬ ЗПТ БУДУ ЖДАТЬ ТЧК
ПЛАНЫ ПРЕЖНИЕ ТЧК
ДЕНЬГИ КОМБАТУ НАХОДЯТСЯ СЧЕТ СБЕРБАНК РОССИИ 232305757 КОНТРОЛЬНОЕ ЧИСЛО
26041986 НА ПРЕДЪЯВИТЕЛЯ ПАСПОРТА ПУШКАРЕВА ВЛАДИМИРА СЕРГЕЕВИЧА ТЧК
БЛАГОДАРЮ ЗА ПОМОЩЬ ЗПТ ИНВЕСТОР ТЧК
ПЫ СЫ КПП ОЗНАЧАЕТ КОМАНДА ПРЕДПОЛЕТНОЙ ПОДГОТОВКИ ХА ХА ХА
- КПП это «команда предполетной подготовки», - оторопело повторил я. - «Хахаха». Неслабо, да? Я бы никогда не догадался!
- «Промахнулся десять лет?» - переспросил меня Костя, которому я прочел все это вслух и который явно пропустил мимо ушей мое замечание насчет КПП. - «Промахнулся десять лет?» - повторил он. - Хренасе!
- Почему хренасе? - пожал плечами я. - Севарена послушать, так Инвестор вообще должен был куданибудь к динозаврам улететь. И это в лучшем случае.
А в худшем - выпасть из нашего, так сказать, континуума.
- Но прикинь! Это же ему гдето десять лет надо прокантоваться! Вместе со всей своей Пирамидой!
- Что ему кантоваться? Не забывай, он же машина!
Может обойтись и без котлетки с макаронами. И новые зимние ботинки ему не нужны. Заляжет гденибудь на дно, в грязь зароется…
- Но где? Где заляжет?
- Да мало мест, что ли? Вон, припятские болота кругом! - Я ткнул пальцем на север. - Топи там свою Пирамиду и дожидайся часа «че» минуты «мэ»…
- А электричество? Где он в болотах возьмет себе электричество? - распереживался за Инвестора Костя.
- А где он его брал в своем пруду на базе «каперов»? Точнее, на базе «команды предполетной подготовки»! В крайнем случае будет по ночам совершать налеты на трансформаторные будки и линии электропередач с целью пропитания…
- Мдаа. - Костя задумчиво почесал затылок. - «Пирамидообразное НЛО ворует электричество в колхозе «Путь Ильича». Вот о чем не напишут советские газеты за 1976 год!
- А может, и напишут. Обзовут «загадочным происшествием». Покажут сюжет в передаче «Очевидное - невероятное»… Свалят на неизученные атмосферные эффекты…
- Ладно, пора выбираться отсюда. Пока нашим хорватским братьям не пришло в голову проверить, какие такие грибы мы тут за остановкой при помоши лопаты собираем…
Я кивнул. Как обычно, Костя говорил дело.
Эпилог
Деньги в Сбербанке я, как ни странно, получил.
Вот так просто: предъявил паспорт, поклялся, что этот денежный перевод не имеет отношения к коммерческой деятельности, и получил.
А потом поделил их с Костей. Пятьдесят на пятьдесят. Как всегда.
Конечно, можно было бы поделиться и с Тигренком. Ведь без него мы вряд ли сумели бы сделать все то, что сделали.
Но с другой стороны, Тигренку ведь достались «кварцевые ножницы», артефакт недешевый! Не говоря уже о море счастья. Так что я решил: не надо делать масло еше более масляным. Я знал: от большого количества шоколада даже у таких правильных ребят, как Тигренок, может коечто слипнуться…
Ну а море счастья, доложу я вам, таки имело место.
Начать с того, что девчонку Алену действительно вывели из ее роковой комы продвинутые киевские эскулапы.
Через неделю после этого события я говорил с Тигренком по телефону.
- И мы… И я… В общем… после этого… Мы решили… пожениться! - радостным тоном, переходящим в восторженный визг, докладывал Тигренок.
- Да вы в своем уме: жениться через неделю после реанимации?
- Так жениться мы только через два месяца будем.
А пока мы только решение приняли…
- Ну что же, поздравляю! - как мог душевно сказал я. Что еще я мог сказать?
- Подождите поздравлять! Я попросить кое о чем хотел! Можно?
- Да проси уже… Только побыстрее!
- Я хотел, чтобы вы у нас с Аленой свидетелем были на свадьбе.
- Я? Свидетелем? Да ты чего?!
- А чего?
- Ну я както… - Я уже думал было привести убийственный аргумент, почему именно я не могу, не хочу, не желаю и никогда не буду этого делать, но слова почемуто застряли у меня в горле.
- Ну пожалуйста, Владимир Сергеевич! Мы с Аленой очень вас просим! Не будь вас… Никакой свадьбы не было бы! Да и вообще… Вы хоть понимаете!
Голос у Тигренка был таким проникновенным, что я… в общем, я согласился.
- Только у меня два условия, - твердо сказал я.
- Я… то есть мы с Аленой… на все согласны! - горячо заверил меня Тигренок. - Какие условия?
- Первое условие: чтобы никто не знал, что я сталкер. Не то твои гости затрахают меня по самые не могу своими расспросами, мнениями и разговорами!
- Я - могила, Владимир Сергеич! Скажу, что вы мой преподаватель. По университету. Годится?
- Годится, - сказал я и прыснул в кулак. Я мысленно представил себе, как буду корчить из себя на свадьбе профессора Добровольцева или, например, некробиотика Трофима. Начну частить оборотами вроде «в некотором роде», «с точки зрения современной эпистемы», цедить сквозь зубы «научное сообщество не разделяет этой точки зрения»… Будет весело!
- А второе условие какое? - спросил Тигренок.
- Чтобы никакого тамады на свадьбе. Ненавижу этих сук!
- С тамадой сложнее… Мама Алены очень хотела…
Но я обещаю это уладить! А против музыки вы не возражаете?
- Музыка - пусть будет.
В общем, я попал. Теперь изволь тащиться в дорогой магазин и покупать там костюм, туфли и галстук - дабы, значит, достойно представлять жениха. А впрочем, сгодятся и те, что я покупал перед визитом к Лидочке Ротовой. Они еще очень даже. Из моды выйти не успели!
Ну а как же Гайка, спросите вы? Ее что, Тигренок на свадьбу не пригласил?
Пригласил. Но передать ей его приглашение я так и не сумел.
Гайкин телефон не отвечал, из дома в Дитятках она съехала, никому ничего не сказав (даже Тополю - вот мерзавка!).
Лишь несколько месяцев спустя мать сообщила Тополю (с родителямито, как оказалось, Гайка связь поддерживала), что Иришенька живаздорова и, более того, неплохо устроилась. Наша Гайка работает теперь стюардессой на кругосветном лайнере «Принцесс Элизабет», который возит богатеньких буратино по южным морям. Что она, дескать, всегда мечтала об этом, и вот ворота Золушки распахнулись для нее во всю ширь!
Я не я буду, если наша Гаечка в ходе последнего визита в Зону не нашла там некий мощный артефакт, отвечающий за исполнение желаний. Вряд ли, конечно, «золотой шар», но, может, хотя бы «серебряный шарик» или чтото вроде того.
А как же почти влюбленный в Гайку Комбат, спросите вы? Разве он не был расстроен тем, что Гайка так стремительно сорвалась и даже чмокнула его на прощание?
Конечно, был. Ведь я кое на что рассчитывал. И даже был уверен, что немножечко имел на это право!
К счастью, наше знакомство было сумбурным и очень недолгим. И я не успел привязаться к мерзавке понастоящему. Поэтому прошло две недели, и я вспоминал о сестренке Тополя уже без всяких там сантиментов.
В конце концов, мало ли баб на свете?
Кстати о бабах. Вчера принцесса Лихтенштейнская прислала мне электронное письмо. Я думал, там будет «Люблю, помню и все такое». Но ошибся! Письмо было потевтонски лаконичным. Дорогая моя Ильза, оказывается, писала книгу с блистательным названием «Зона: место, где кошмары оживают». И просила меня… быть ее консультантом! Незабесплатно, конечно.
