Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть». Экспансия
– Баста, карапузики! «Кончилися» танцы!!! – об радовал всех Баюн. – Вот теперь точно ляжем ВСЕ!!! Бармалей, можешь запевать «Варяга»…
Уж не знаю, появление какого зверя вызвало такую реакцию, но Барон подтвердил «диагноз» Кота:
– Полоз! Зови Князя, иначе нам всем гарантированный звездец!!!
– Добро! Все к камню!!! – скомандовал Полоз и тут же остановил меня: – А ты куда собрался?! Мы, как обычно, на переднем крае!
В его голосе звучала горькая усмешка.
– Как только я скомандую – «кидай», свой крест подбросишь в небо.
– Какой крест? – не понял я.
– Нательный, бестолочь.
– Для чего?
Полоз не ответил. Он возник рядом со мной, покинув моё бренное тело. Мгновенно вырос до исполинских размеров, взмыл ввысь, встав, если так можно сказать, на кончик своего хвоста, прогрохотал:
– КНЯЖЕ, ПОМОГИ! НЕ СДЮЖИМ МЫ. НЕ ОСТАВЬ КРЕСТНИКА СВОЕГО В БЕДЕ!
А потом плашмя рухнул на землю. После падения гигантской сваи – так можно было назвать Змея в данный момент – подпрыгнули даже деревья на дальнем краю поляны. А Полоз начал быстро сжиматься до «нормальных» размеров (хотя каков его нормальный размер, я так и не выяснил) и скомандовал:
– Кидай!!!
Я сорвал нательный крест и запустил его в небо. Достигнув максимальной точки полёта, он не упал, а завис в воздухе и начал вращаться вокруг своей оси. Краем глаза замечаю, что жизнь вокруг замерла. Как будто кто-то нажал на кнопку «стоп» при просмотре фильма. Замерли все. Черти застыли в движении. Обернулся: наши были в аналогичном состоянии, даже священники у камня не двигались. А крест засветился ярким светом и начал увеличиваться в размерах. Полоз рядом со мной застонал. Свет вокруг креста стал слабее, а сам он трансформировался в двуручный обоюдосторонний меч и начал плавно снижаться. Как только кончик клинка коснулся земли, возникла ещё одна вспышка света, и за крестом, точнее, держа его двумя руками, появился богатырь. На то, что это был именно богатырь, а не батыр или рыцарь, чётко указывали красные сапоги, длинная косоворотка, лёгкая кольчуга и – лицо. Оно было явно славянским, с аккуратной бородой. На лице виднелось множество шрамов, а длинные, почти до плеч, волосы, придавали ему сходство с Христом. От него веяло какой-то умиротворенностью. Воин повёл плечами, переступил с ноги на ногу. Обернулся в сторону противника.
– Да-а-а, – протянул он. – Наворотили… Повернул голову к нам, бросил быстрый взгляд на меня и обратился к Полозу:
– Я, говорю, змеюка, наворотили вы…
– Да, Княже, – прошипел Полоз, прижимая голову к земле. Было ощущение, что не только разговор, но даже само присутствие воина вызывает у Полоза сильнейший дискомфорт, а то и боль.
Богатырь положил меч на правое плечо и продолжил:
– Так чего ты хочешь, хвостатый?
Тон пришельца был снисходительным и высокомерным. И меня это начинало злить. Только поведение Полоза сдерживало от «наезда» на пришедшего.
– Княже, – так же раболепно зашептал Змей, – не оставь в беде крестника твоего. Дай сил ему и умения, дабы сумел он победить врага Христова и всего человечества…
– Ты глянь, как запел! – усмехнулся собеседник. – Неужто дорог он так тебе? Или у тебя, у поганого, иной умысел имеется?
– Он дорог мне, Княже. Но не это толкнуло меня к призыву о помощи. Коль сложит он свою голову сейчас, вороги земли нашей одержат победы, а это горе для…
– И про землю вспомнил… – нахмурившись, перебил его воин. – А ну как пошлю я тебя? Да ещё и тебе, поганому, башку отрублю? И пускай демоны, к которым он и так попадет после смерти, разорвут его на части. Для чего мне вступаться за него, языческими знаками испачканного?
– Можешь отрубить мне башку, Княже, – покорно шептал Полоз. – Но ему помоги!
– Ишь ты! – удивился тот. – Что-то изменилось за эти годы! Так что скажешь, воин, – богатырь смотрел мне в глаза, – отрубить змею поганому башку или пущай живет?
Ярость, копившаяся во мне во время их беседы, наконец вырвалась на свободу:
– Слышь, мужик, – я перехватил ножи, – я не знаю, кто ты и откуда тебя принесло, но змеюку мою трогать не нужно. Иначе я тебе сам башку отрежу!
– Ты чего мелешь, придурок… – зашептал испуганно Полоз.
– Цыц! – прикрикнул на него воин. Он приблизился ко мне, чуть наклонился, чтобы что-то рассмотреть в моём лице, и продолжил: – А он не боится, Полоз. Ей-ей, не боится! Понимает, что может сгинуть, но биться будет до конца! Добре! Ой, добре! Не перевелись ещё богатыри на земле Русской! И вновь – вопрос ко мне:
– А тебя, воин, не смущает, что ты собираешься биться за змеюку поганую, за зверя языческого, обрекая душу свою на муки адовы?
– Эта змеюка мне уже не единожды жизнь спасла. При этом он делал всё, чтобы воинство наше победило, а земля наша избавилась от захватчиков, – вдруг перемкнуло меня на старорусскую манеру речи.
Воин сжал губы, и его правая бровь поползла вверх.
– Гладко глаголешь, крестничек! – кивнул воин головой, – Гладко!
– Кто?! – протянул я.
– Саня, мудак, мать твою, – взвыл Полоз, – я тебя, полудурка, сейчас сам прибью!
– Так, хвостатый, – я повернулся к Полозу и упер руки в бока, – меня задолбало твоё раболепство перед этим мужиком. Меня задолбала его манера общения. У меня Борьку убили! У меня – черти на переднем крае! Так что мне насрать, извини за выражение, кто он такой и что со мной сделает! Мне бы рогатых уработать, да и самому бы выжить. А что будет на том свете, я подумаю после отхода в мир иной, даже если этот отход состоится через пять минут!
Полоз зажмурил глаза, а воин расхохотался.
– Молодец, крестник! Ай, молодец!!!
– Так, – я повернулся к воину, – теперь ты, богообразный. Или ты говоришь, кто таков и откуда…
– Не нужно, не продолжай, – усмехнулся он. – Давай познакомимся, коль ты меня, крестник, не узнал. Имя моё, при крещёнии данное, Александр, по батюшке – Ярославович.
В моей голове со всей дури ударил колокол. Ударил так, что потемнело в глазах. Князь Александр Ярославович, воин, называющий меня крестником…
– Уж не Невский ли? – кое-как выдавил я.
– Ну коль желаешь, то Невский, – с улыбкой ответил богатырь.
Во рту пересохло, я моментально покрылся испариной, волосы на голове зашевелились, позвоночник налился свинцом, а колени подогнулись сами собой.
– Прости, Княже, не узнал, – стоя на коленях, искренне попросил я прощения у одного из самых почитаемых православных святых.
– Прощаю, крестник, – тем же веселым тоном ответил Князь. – Поднимайся. Негоже воину на коленях долго стоять.
