Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть». Экспансия
– Оставь его, – вздохнул Князь, указывая Ильдару на бесперспективность его действий.
– Отвали, – рыкнул Ильдар.
– Оставь его, Волк, – повторил тот. – Его уже не вернешь.
– Я сказал отвали! – не меняя тональности, продолжил Ильдар оживлять Зяму.
– Дракон, Медведь, оттащите его, – приказал Барону и Зимину Князь. Те кивнули и резко схватили Ильдара за руки. Он начал вырываться.
– Успокойся, Ильдар, – зашептал Барон начавшему выть медику. Выл он совсем по-волчьи. – Успокойся, воин, Борька получил своё.
Бесполезно. Полный тоски и боли вой пронзил всё и вся. Кто-то из парней начал всхлипывать, Термит закрыл лицо руками, Микола утирал щеки рукавом, я кое-как сглотнул, подавив всхлип. Господи, за что?! Я не терял своих парней, у нас были раненые, даже тяжелораненые, но убитых – никогда… За что, Господи?!
– Он был славным воином, – тихо проговорил Князь. – Он заслужил свой покой.
После его слов у меня в голове зазвучал колокольный звон. Чуть печальный, негромкий, но подающий надежду. Бросив взгляд на окружающих, понял, что не я один слышу перезвон.
– Нам пора, – громко скомандовал Князь. Возле трупа Чёрного Пса возникли четыре фигуры в черных рясах с капюшонами. Они подняли тело и понесли его в сторону солнца. Возле Штольценберга возникли такие же фигуры. Они тоже подняли, но не самого генерала, а некую черную субстанцию и тоже направились в сторону солнца. А возле Борьки появились четыре фигуры в белых рясах, они накрыли тело Зямы белой тканью, оставив незакрытым лицо, и встали рядом с ним, образовав прямоугольник.
– Прощайте, воины славные! – обратился ко всем Князь. – Прощайте духи языческие, даст Бог, не придется с вами сойтись на узкой тропе. Прощайте и вы, командиры, – это Зимину и Ивлеву. – Хоть и язычники вы, но воинов вырастили славных!
В этот момент с неба ударило три широких луча: перед группой, что тащили Черного Пса, и перед теми, что тащили нечто, извлечённое из генерала. Третий луч упёрся в землю в пяти метрах от нас. На него шагнул Князь и начал подниматься как по трапу. Следом за ним на небесный всход вступили четыре фигуры в белых рясах, между которыми плыл наш Зяма. Я в который раз утёр слезы, Марся сидел на земле и в бессильной злобе бил кулаками в землю. И музыка – всё тот же печальный, но обнадеживающий колокольный перезвон…
– Я, конечно, дико извиняюсь, – разорвал волшебство скрипучий голос Шмулевича. Перезвон резко оборвался, будто головку проигрывателя резко толкнули по виниловой пластинке. – Но куда ви потащили моего ученика?
Князь остановился. Остановились и белые «несуны». Князь подошёл к Борьке, присмотрелся к его лицу и спросил у раввина, показывая пальцем на Боряна:
– Так это еврей?!
– Нет, мать-перемать, это араб! – всплеснул руками Шмулевич. – Ви посмотрите на наши лица, тут же не нужно генетической экспертизы, тут же всё и так понятно…
– Саша, – Князь удивленно смотрел на меня, – это еврей?!
– А есть разница? – поинтересовался я.
– До смерти – никакой. После смерти – большая. Он же не из моей епархии!
– И что теперь делать?!
– Ничего, – хмыкнул Князь. – Пусть живет! Несуны исчезли, прихватив с собой белую ткань, а Борька приподнял голову.
– Командир, – пробубнил он, улыбаясь.
В этот момент Князь исчез. Исчез и луч, по которому он поднимался. А Борька, провисев в трёх метрах от земли ещё секунд пять, с громким матом рухнул вниз.
– Шмулевич, сука! – первое, что сказал Зяма, встав на ноги. Он оттолкнул бросившегося к нему Ильдара и уверенным шагом направился в сторону раввина, который осторожно отступал к камню. – Иди сюда, козёл безрогий! Иди, я из тебя бешбармак сделаю! Гнида ты казематная!!!
– Боренька, Боря, – заблеял Шмулевич, – успокойся! Это таки был не наш рай!
– Да мне выше колена! – отрезал Зяма. – Это был рай, и я туда почти попал! Если бы не ты, старый кусок дерьма. Иди сюда, я тебя в наш рай отправлю…
Борька бросился к раввину, который, несмотря на свой преклонный возраст, стартовал от него с завидной легкостью.
– Саша, – окликнул меня Барон, – если в течение пяти минут Борька не догонит раввина, вяжите Зяму и валим на базу. Нам ещё генерала Штольценберга допрашивать.
Я устало усмехнулся и посмотрел в сторону двух марафонцев от иудаизма: раввин бежал, высоко задирая колени, не давая Борьке приблизиться на расстояние удара. Пронаблюдав за ними с минуту, я уже хотел было скомандовать своим хватать Зяму, но… в следующий момент рванул к «северянам», стоявшим рядом, выхватил у первого попавшегося бойца автомат и дал очередь в сторону леса. Залегли все. В том числе и оба еврея.
– Саша, что там? – с земли поинтересовался Барон.
– Кто-то невысокий, в зелёном пиджаке, в зелёном высоком цилиндре и с рыжей бородой…
– Лепрекон! – выдохнули одновременно Барон и Петрович. Барон поднялся на ноги, повернулся в сторону Ла-Манша и проорал:
– Жди нас, Соединённое, мать твою, Королевство Великобритании и Северной Ирландии. Жди!!!
Ижевск, 2014 год
