Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть». Экспансия
– Саня, свои, – предупредил Коваль. Количество убитых собак резко возросло.
– Бармалей, – Бойченко разрубил очередного Пса, – не отвлекайся на мелочовку, работай главаря.
Я рванул вперед. Раскидав немногочисленную свору, вышел на Чёрного Пса. Тот лежал под высохшим деревом, положив тяжёлую башку на передние лапы. Он устал. Сильно устал. Это было видно и по позе, и по тяжелому дыханию. И – по глазам. В них не горело пламя преисподней, как у чертей и демонов. В них невооруженным глазом читалась лишь тяжёлая вековая усталость.
– Ты добрался до меня, Полоз… – вздохнул Пёс.
– Полоз временно отсутствует, – усмехнулся я и поднял меч. – Вместо него Крест!
Пес рассмотрел его и содрогнулся.
– Тебе страшно?
– Умирать всегда страшно… – Он приподнялся и мгновенно превратился в человека. Не просто в человека, а человека с большим мечом.
– Тогда умри, – без предупреждения атаковал его я. Эта тварь блохастая, хоть и выглядела плохо, но отбиваться начала, как молодая. Первые удары наткнулись на его тяжелый меч. Он не контратаковал, но, судя по всему, мог это сделать в любой момент.
– Спас!!! – очередной раз раздался боевой клич православных.
– Аллах акбар!!! – вторили мусульмане.
– Это был последний из демонов, – сообщил Крест.
Сложность моего положения была в том, что я не имел права убить Пса – только ранить. При этом мне приходилось отбиваться от немногочисленных собак, которые иногда рисковали нападать на меня. Судя по мелькающим теням, к месту схватки приблизились наши бойцы, и атаки со стороны собак почти прекратились. Я усилил давление на Пса. Видимо, его усталость брала своё, и движения стали заметно более протяжными. Он уже не всегда вовремя успевал вернуть меч в защитную позицию.
– И-и-и, раз, – рявкнул сбоку Коваль.
– И-и-и, два, – отозвались наши.
– Саня, мы замкнули круг. Работай только Пса, от остальных мы прикроем, – подсказал Бойченко.
В этот момент я сделал замах, показывая, что буду наносить рубящий удар, Пёс поднял меч для блокировки, и я использовал один из самых грязных приемов рукопашного боя. Грязнее и подлее – только пальцами в глаза. Короче, незатейливо, но от всей души зарядил Псу промеж ног, где, как я предполагал, даже у нечисти заканчивается интеллект и начинается функция размножения. Предположение оказалось верным. После попадания колени Пса сомкнулись, сам он взвизгнул и закрыл глаза. Его рука с мечом опустилась, и я воткнул свой Крест в район его печени, после чего с разворота ударил ногой в висок. Пёс упал. Не теряя времени, я подскочил к нему, прижал меч к горлу и выдохнул:
– Всё.
– Ну ты, Бармалей, и садист, – протянул Загребин, комментируя мой победный удар по чреслам Чёрного.
– Жить захочешь – и не так раскорячишься, – выдохнул я афоризм из одного из своих любимых фильмов. – Как там священники?
– Не знаю. Вон Князь идет, у него и спросим.
Я посмотрел в просвет между Ковалём и Загребиным. Действительно, к нам, не спеша, шагал Князь, рассматривая убитых врагов. Возле мертвых демонов он останавливался дольше, внимательно рассматривая повреждения. Наконец подошел к нам.
– Расслабьтесь, дружинники, – скомандовал он. – Без демонов черти не будут атаковать, а собаки побоятся за жизнь своего создателя.
Парни чуть расслабились, но оружие не опустили.
– Добре, соколики! Ой, добре!!! – ещё раз похвалил нас Князь.
– Княже, – из положения сидя поинтересовался я. – Долго мне Пса в заложниках держать?
– Минут пять. Ты куда-то торопишься?
– Нет. А почему так долго? Чего попы во время боя не чесались?
– Они, как ты изволил выразиться, «чесались». Но присутствие демонов увеличивает время на изгнание, потому они так долго и возятся.
– Понятно, – выдохнул я. – Покурить бы.
– Я тебе покурю, – показал мне кулак Князь. – Травиться будешь потом, когда расстанемся.
Я с сожалением выдохнул. Стоящие в оцеплении парни тоже. В этот момент в сознание пришел Пёс.
– Кня-я-я-язь, – с лютой ненавистью выдохнул он.
– Ну, здравствуй, Андреас фон Вельвен, пес-рыцарь. Долго же мы не виделись. Ох, долго… – Тон Князя был таков, что мне стало страшно. Даже Барону не удавалось говорить так многообещающе. При этом перспектива от обещаний бывала более чем ужасной. Князь продолжал: —…Много бед ты натворил. Много душ загубил. Но так и не поумнел. А ведь ещё тогда, после Вороньего камня, я вас всех предупреждал…
Наконец я вспомнил, кто это такой – Андреас фон Вельвен. Магистр Тевтонского ордена, пытавшийся захватить русские земли во времена княжения Александра Ярославовича. Пытавшийся захватить, да. Но – обломавшийся по полной.
Согласно одной из версий, он был пленён лично Князем, по другой – убит кем-то из своей дружины, по третьей же он и вовсе участия в битве не принимал, а посему остался жив там и был убит своими же рыцарями, но уже на родине. А ведь Князь их и впрямь предупреждал:
– Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погиб нет, – скороговоркой выпалил я.
Князь прищурил один глаз, с хитрецой глянул на меня и резюмировал:
– Видишь, Андреас, даже через семьсот с лиш ним лет мою науку помнят и знают мои потомки. А ты, немчура тупая, сколько раз на одни и те же грабли наступал? Скажешь, ты не виноват? Ска жешь, Люцифер заставил?
Пёс молчал.
– Княже, что-то у меня всё в башке перепуталось, – рискнул заговорить я.
– Что именно?
– Существует барон Штольценберг, род которого идёт из глубины веков. Так?
– Верно глаголешь.
– Существует Чёрный Пёс, он же – магистр Тевтонского ордена Андреас фон Вельвен, он же – майор бундесвера, он же – проклятый оберег рода Штольценбергов.
– Верно.
– С генералом, – я кивнул головой в сторону камня, на котором был распластан товарищ Штольценберг, – и с его предками всё понятно. Но как оберег дворянского рода мог быть в таких разных ипостасях?
– Всё просто, крестник, как мычание, – Князь уселся на землю, на расстояние вытянутой руки от Пса. – Когда мой отец был ещё подростком, до него дошёл слух, что в немецких землях один дворянин-язычник так сильно нагрешил, что сошла с небес молния, ударив в замок его, и разверзлась под ним твердь земная, и поглотила его геенна огненная.
– Это и был предок нашего Штольценберга?
– Он, сволочь. Уже потом, когда я был подростком, мой отец поведал мне, что упомянутый дворянин заключил соглашение с тамошним языческим зверем. Зверь этот оберегал дворянина и род его, а тот восхвалял зверя и приносил ему жертвы. Их союз стал настолько удачным, что возвысились и дворянин, и зверь языческий. И если люди ничего здесь поделать не могли, то остальное языческое зверьё решило Пса маленько приструнить. Первая попытка оказалась не очень удачной, и зверь тот решил податься в вассалы к Сатане, дабы уберечь жизнь свою и своего союзника. Сделка состоялась. И в тот же день постигла человечка кара небесная.
