Оливер Боуден - Assassins Creed. Братство
– Это все, конечно, очень интересно, – перебил Тореллу Аудиторе. – Но убьет ли она Чезаре?
– Этого я не знаю.
– В таком случае я должен его найти.
– Потрясающе! – воскликнул Леонардо, все мысли которого были поглощены новым открытием.
– Я параллельно работаю и над другой задачей, – сообщил Торелла. – Она еще интереснее.
– Над какой, если не секрет? – загорелся Леонардо, почувствовав родственную душу.
– Я пытаюсь исследовать сохранение и передачу человеческой памяти. Она передается по наследству, из поколения в поколение, как болезнь. Мне хочется думать, что я найду лекарство от morbus gallicus, однако эта гостья явно задержится у нас на несколько веков.
– Что заставляет вас так думать? – спросил Эцио.
Его почему-то взбудоражили слова врача о передаче памяти из поколения в поколение.
– Потому что я считаю: заражение происходит прежде всего через совокупление. Совсем отказаться от него невозможно, ибо тогда род человеческий вымрет.
– Спасибо, доктор, что согласились нас принять, – сказал Эцио, которому не терпелось поскорее уйти.
– Не стоит благодарности, – ответил Торелла. – Кстати, если вы всерьез вознамерились разыскать моего бывшего хозяина, думаю, вам было бы небесполезно обратить свои взоры на Испанию.
– На Испанию? Где именно в Испании?
Врач развел руками:
– Чезаре – испанец, как и я. Почему бы нашим властям не отправить его на родину? Конечно, это всего лишь догадка. Сожалею, что не могу сказать ничего определенного.
«Это все равно что искать иголку в стоге сена», – подумал ассасин. Но это определенно было начало.
54
Эцио уже не держал в строгом секрете местонахождение своего жилища, однако все равно лишь немногие знали, где он живет. В том числе Макиавелли. Он поднял Аудиторе с постели в четыре часа утра, громко и настойчиво постучав в окно.
– Никколо? Как ты здесь очутился? – спросил Эцио, у которого сон как рукой сняло.
– Какой же я был дурак!
– Что случилось? Ты же писал, у тебя во Флоренции полно дел. Ты не собирался возвращаться так скоро.
Чутье безошибочно подсказывало Эцио: если Никколо вдруг объявился в Риме, значит случилось что-то ужасное.
– Какой же я был дурак! – повторил Макиавелли.
– Что происходит?!
– Я по своей самоуверенности оставил Микелетто в живых, – вздохнул Никколо. – Поместил его в самую надежную камеру, намереваясь продолжать допросы.
– Хватит каяться. Лучше скажи, что заставило тебя примчаться в Рим?
– Он сбежал! Накануне казни!
– Сбежал из Синьории? Как?
– Ночью сторонники Борджиа влезли на крышу башни, убили двух караульных, затем спустили веревку. Священник, принимавший у него последнюю исповедь, тоже оказался тайным пособником Борджиа. Сегодня этого святого отца сожгут у столба. Так вот, он под сутаной пронес в камеру напильник и передал Микелетто. Тот выпилил всего один прут оконной решетки, протиснулся и схватился за веревку Ты же знаешь, какой он сильный. Когда наконец подняли тревогу, Микелетто и след простыл.
– Мы должны его найти, а… – Эцио умолк, увидев в случившемся столь нужную ему зацепку. – А когда обнаружим, проследить, куда он отправится. Не исключено, что он приведет нас к Чезаре. Корелья до безумия предан Борджиа, поскольку понимает: без поддержки Чезаре сам он – пустое место.
– Сейчас отряды легкой кавалерии по моему приказу прочесывают местность, пытаясь его выследить.
– Но в стране осталось предостаточно сторонников Борджиа. Если кто-то вызволил его из тюрьмы, наверняка найдутся те, кто надежно его спрячет.
– Думаю, он в Риме, – сказал Макиавелли. – Потому я и помчался сюда.
– Почему в Риме?
– Мы стали чересчур благодушными. Обрадовались, уничтожив одно гнездо приспешников Борджиа. А ведь наверняка есть и другие. С их помощью Микелетто попытается добраться до Остии и сесть на корабль.
– В Остии сейчас Бартоломео. Он пристально следит за гаванью. Никто не проскочит мимо него и его кондотьеров. Я пошлю гонца, чтобы предупредил д’Альвиано.
– Как ты думаешь, куда может поплыть Микелетто?
– Куда же ему плыть, кроме родной Валенсии?
– Эцио, мы должны знать наверняка. Сейчас самое время воспользоваться Яблоком.
55
Оставив Макиавелли в другой комнате, Эцио вернулся в спальню, закрыл дверь и достал из тайника шкатулку с Яблоком. Надев перчатки, он открыл шкатулку, вынул Частицу Эдема и поместил на столик возле кровати. Потом сосредоточился. Прошло какое-то время, и Яблоко засветилось. Свет становился все ярче, пока вся спальня не оказалась залитой ярким холодным сиянием. На стене замелькали картины, поначалу туманные и неразличимые. Затем Яблоко показало Эцио замок, который он уже однажды видел.
– Я вижу странный далекий замок среди пустого коричневого ландшафта. Очень старый замок. Массивные наружные укрепления, четыре главные башни, а в центре – еще одна. Квадратная. По виду – совершенно неприступная, – рассказывал через дверь Аудиторе.
– Где находится этот замок? – допытывался Макиавелли. – Яблоко что-то говорит об этом?
– Да где угодно, – пробормотал Эцио. – Судя по местности, похоже на Сирию. Или… – Он вдруг вспомнил слова доктора Тореллы. – Испанию! – крикнул он Макиавелли. – Это Испания!
– Микелетто сейчас не может быть в Испании.
– Я уверен: он туда собирается.
– Даже если и так, мы не знаем, в какой части Испании находится этот замок. Спроси у Яблока еще раз.
Эцио снова сосредоточился, однако Яблоко показало ему ту же картину: основательно построенный замок на холме. Вокруг – городишко. Замку никак не меньше трехсот лет. Картина была одноцветной. Все дома, крепость и окрестные холмы были почти одинакового коричневого цвета. Эцио разглядел лишь одно цветное пятно – яркий флаг на шесте, укрепленном на крыше центральной башни.
Эцио сощурился, всматриваясь в этот флаг, и вскоре различил неровный крест на белом фоне в виде буквы «X».
У Эцио заколотилось сердце.
– Это же военный штандарт короля Фердинанда и королевы Изабеллы!
– Ты видишь их штандарт? – подавляя волнение, крикнул из другой комнаты Макиавелли. – Прекрасно. Теперь мы знаем страну. Но по-прежнему не знаем, в какой ее части стоит этот замок. Не знаем и почему Яблоко так упорно тебе его показывает. Может, Микелетто держит путь туда? Спроси еще раз.
Картина потускнела, сменившись другим городом на холме, обнесенным крепкими стенами. На одной из башен развевался белый флаг, перечеркнутый крест-накрест красными цепями. Внутри звеньев поле было не белым, а желтым. Это был флаг Наварры. Появилась третья, и последняя картина: большая, богатая гавань, корабли, скользящие по волнам, и отряды солдат. И опять – никаких подсказок о местонахождении второго города и гавани.
56
Налаженный механизм братства работал исправно. С помощью курьеров регулярно поддерживалась связь между опорными пунктами. Бартоломео начинало нравиться в Остии, а Пантасилея просто влюбилась в этот городок. В Венеции Антонио де Магианис по-прежнему все держал в своих крепких руках. Клаудия на время уехала во Флоренцию, к своей давней подруге Паоле – хозяйке роскошного борделя, когда-то вдохновившего Аудиторе при перестройке «Цветущей розы». А за порядком в Риме следили Ла Вольпе и Роза.
Ничто не мешало Эцио и Макиавелли отправиться на поиски Микелетто.
57
Леонардо отнюдь не горел желанием впускать Эцио и Никколо в свою мастерскую, но в конце концов все же не стал держать их на пороге и позволил войти.
– Лео, нам нужна твоя помощь, – признался Аудиторе, сразу заговорив о деле.
– Помнится, в прошлый раз ты был со мной не слишком любезен.
– Салаи не следовало рассказывать о Яблоке.
– Пошел в питейное заведение, выпил лишнего и сболтнул, чтобы набить себе цену. Большинство слушавших вообще ничего не поняли, но на его беду неподалеку сидел папский осведомитель. Салаи очень переживает, что так вышло.
– Где он сейчас? – спросил Эцио.
– Если вам нужна моя помощь, я хочу платы, – сказал Леонардо, расправляя плечи.
– О чем ты говоришь? О какой плате?
– Я хочу, чтобы вы оставили Салаи в покое. Он для меня очень много значит. Сейчас он молод, но со временем непременно помудреет.
– Этот твой Салаи – просто крысенок из сточной канавы, – вырвалось у Макиавелли.
– Так вам нужна моя помощь или нет?
Эцио и Никколо молча переглянулись.
– Ладно, Лео, будь по-твоему Но держи его на коротком поводке, или, ей-богу, в следующий раз мы не станем с ним церемониться.
– Договорились. А теперь – какая помощь от меня вам нужна?
– Что-то случилось с Яблоком. Оно словно утратило прежнюю точность. Могло что-то испортиться в его механизме? – спросил Макиавелли.
Да Винчи пощипал бороду:
– Оно у вас с собой?
Эцио достал шкатулку и с осторожностью поставил на стол.
