Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Петербург
Одна из резных створок упала внутрь, сорванная с петель. Вслед за ней в помещение влетела оторванная голова с белыми, выпученными глазами, окутанная редким облачком серого и вонючего тротилового дыма.
«Граната» – пришла вялая мысль. Впрочем, вялость быстро рассеивалась вслед за уходящей болью – королева людов переключилась на новые цели.
Вбежавший в комнату человек с пулеметом вскрикнул и уронил свое оружие. Следом его голова взорвалась, словно перезрелый арбуз, обильно забрызгав коконы кровью и мозговым веществом. Неудивительно. На близкой дистанции ментальный удар королевы мог быть очень эффективным. Особенно – кормящей королевы, которая находилась на пике собственной силы. Я точно знал это, так как все еще ощущал связь с Аньей…
Но сейчас мне больше не хотелось иметь с ней ничего общего. Осознание собственной личности, собственного «я» стремительно возвращалось ко мне, и ментальный удар королевы лишь ускорил процесс.
Теперь это был снова я, Снар, Снайпер, человек, свободный в своих действиях и желаниях. Правда, меня еще связывала с этим чудовищем в женском обличье незримая нить, которую я почти видел наяву. Этакая паутинка между мной и сосредоточенным чудовищем, готовящимся нанести следующий удар тому, кто войдет в спальню.
И тогда я прохрипел, вкладывая в ментальный удар всего себя:
– Ты ошибся, мутант… На, получи от человека!
Я очень явно представил себе, как с сухим треском рвется эта нить, и увидел, как вздрогнула Анья. И отвлеклась на мгновение, глянув на меня. В ее белых глазах промелькнули, сменяя друг друга, растерянность, удивление – и всепоглощающая ярость. На меня и на весь род человеческий, который она собиралась стереть с лица земли. Я понимал, что сейчас эта ярость обрушится на меня, понимал, что ничего не смогу сделать, что сейчас моя кровь и мой мозг брызнут на эти стены. Понимал – и улыбался, глядя в белые глаза своей смерти. Потому что всегда очень приятно вылечиться от болезни, которой тебя намеренно инфицировали.
А потом я краем глаза увидел вспышку слева. Яркую, будто народившееся солнце. И инстинктивно отпрянул в сторону, потому что поток света такой интенсивности никогда не сулит ничего хорошего.
Я ушел от огненного удара, а Анья – нет. Я видел, как она рванулась было, но многочисленные пуповины натянулись, словно канаты, намертво привязавшие королеву к ее ложу. А потом ее накрыла струя неистового пламени, бьющего из «ЛПО-50», который сжимал в руках Толян. Лицо огнеметчика было искажено, он орал что-то нечленораздельное, поливая струями пламени королеву и ее потомство, и его дикий крик почти полностью заглушил стон умирающей Аньи и треск коконов, пожираемых огнем…
Если женщина родила от тебя полсотни ирреальных монстров, по законам природы ты все равно остаешься их отцом, хочешь ты этого или нет.
– Нееет!!!
Протяжный вопль вырвался из моей груди, неведомая сила бросила меня вперед… Но ментальная атака Аньи сделала свое дело, и сейчас я был слишком слаб, чтобы нанести сокрушительный удар в челюсть огнеметчика. Вместо этого я споткнулся и точно рухнул бы на пол, если б меня не подхватили чьи-то руки.
– Держись, Снар! Ты молодец, отвлек эту тварь. Без тебя бы мы не справились!
Голос Тимофея звучал у меня над головой, в нос лезла удушливая вонь паленого мяса, дым, заполнивший спальню, ел глаза, и неудивительно, что по моему лицу текли теплые струйки. Но сейчас это была не кровь, а слезы…
* * *Их было много, собравшихся на главной площади Крепости, у подножия хорошо сохранившейся церкви со Шпилем. Все праздновали победу, веселились по поводу того, что убили много врагов и при этом сами остались живы. При этом среди защитников Кронверка я увидел некоторых жителей Новоселок, а именно – ушастого Ярго с фиолетовым синяком в половину черепа и… жуткую мешанину из плоти пергаментного цвета, в которой торчал внимательный глаз, расположенный примерно на том месте, где у людей положено быть левой щеке. Правда, вместо пары «кедров» за спиной одноглазого висел «Вал» с явно нестандартным глушителем.
Сегодня меня слишком многие хлопали по спине и жали руку, а еще я потерял… так, не думать об этом. Забыть. И точка. Но, так или иначе, сейчас у меня точно не было настроения устраивать разборки. Даже из-за того, чтобы вернуть свой «Вал», модернизированный Кузнецом. Единственное, что мне хотелось, – это поскорее убраться отсюда. Но Тимофей предупредил, что единственный понтонный мост, ведущий с острова, перекрыт до окончания праздника, катера до утра тоже никуда не тронутся, так что хочешь-не хочешь, а мне придется остаться в Крепости до рассвета. Интересно, как они понимают, где ночь, а где утро в сезон белых ночей?
Но одноглазый – не смотри, что гляделка только одна, – вычислил меня сразу. Порыскал моргалой туда-сюда, потом решился и заковылял в мою сторону. Ладно. Если кто-то нарывается на сведение счетов, я особо сопротивляться не буду. Но пусть уж мут не обижается, по собственной воле нарвавшись на разборку, да еще и под соответствующее настроение…
– Значит, если отнести Черному Шаку записку от тебя, то проблем не будет? – поинтересовался я, прикидывая, куда можно врезать этой куче темно-желтой плоти. Получалось, что только в глаз – все остальное было слишком неочевидно.
– А что, были проблемы? – невинно воззрился на меня одноглазый, на всякий случай попятившись назад.
– Были. У Черного Шака. А сейчас будут у тебя.
Я изо всех сил пытался накрутить себя – но не получалось. Потому, что понимал, зачем накручиваю. Чтобы забыть. Но и сейчас уже было ясно – то, что произошло в спальне королевы, никогда не забудется. И почему у меня как в известной песне, только наоборот? В смерти – везет, даже побратимом ее прозвали. А в любви – нет. Причем так не везет, что порой хоть в петлю…
– Слушай, брат, давай не будем, а? – забормотал предводитель народа Новоселок. – Как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон – а в моем случае это, стало быть, сам понимаешь, критично.
Я невольно усмехнулся. Пройдоха сейчас был само смирение, ну чисто кот из популярного мультфильма, только уродливый до невозможности.
– Ладно, проехали, – махнул я рукой. – Как ты тут оказался вместе со своим… как его…
– Ярго, – заметно повеселел одноглазый. – Так, стало быть, просто всё. Как ты ушел, посыльного мы перехватили, хомо. В деревню хомовскую шел от Кронверка, людей на помощь звать. Сначала съесть хотели, а потом подумали, что это, стало быть, хороший повод с хомо замириться. Нас мало в Новоселках, порой био голодные нападать стали, так без дружбы да торговли с нашими понтами загнемся. Ну, стало быть, сковырнули мы тот плакат – ну, ты помнишь, который «Хомо проход запрещен!» и так далее, снарядили отряд и пошли в Кронверк. Двое наших погибли по пути, и посыльный хомо тоже. Но прибыли вовремя, как раз когда ты в Крепость пошел. Ну, Ярго с ходу все понял, он умный, не смотри, что лысый. А еще способный. В частности, помимо всего прочего, умеет подавлять ментальное воздействие на расстоянии. Ну, и начал он дистанционно королеву давить, пока я бестолковым хомо объяснял, что стрелять в нас не надо, так как мы друзья. Стало быть, Ярго ее и давил, да так, что она поняла насчет серьезности ее потерь, когда уже было поздно. Ну, дальше ты знаешь. Ярго сейчас пьяный в дупель, перенапрягся, когда королеву давил. А теперь перерасслабился. Но как протрезвеет и в себя придет, будет тебя искать, чтоб помириться.
