Григорий Елисеев - Новая Зона. Воды Рубикона
Сверху через громадный стеклянный купол брезжил слабый дневной свет, в лучах которого кружились мириады пылинок. В безжизненном сером полумраке все предметы казались размытыми и искаженными.
– Как думаете, скоро они там? – осведомился стоящий рядом с сержантом Майкрофт.
Рядовой после встречи со своим отражением явно нервничал – его пальцы беспрестанно стучали по корпусу штурмовой винтовки, а взгляд скакал с одного заброшенного магазина на другой.
– Ты про ребят профессора? – переспросил Хофф, посмотрев на ученых, возящихся с оборудованием.
– Ну а про кого же? – раздраженно процедил Майкрофт и потеребил отороченный искусственным мехом ворот теплой зимней куртки.
Первой из двух точек установки детекторов оказался холл небольшого кинотеатра, расположенного на четвертом этаже торгового центра. По всему помещению были разбросаны пакетики из-под попкорна и мятые пластиковые стаканы. На нескольких драных креслах покоились полуразложившиеся трупы ходоков в противогазах, причем перед тремя стояли пивные бутылки. Еще четверо, нацепив 3D-очки, уставились пустыми глазницами в темные телевизионные экраны.
В прозрачных пластиковых боксах касс периодически мелькали призрачные тени и мертвенно-синим горели отключенные от сети мониторы. Фигуры на рекламных стендах и вовсе, казалось, начинали двигаться, стоило им только оказаться на периферии обзора.
На вопрос Хоффа Борисов сообщил, что это не опасно, и велел не обращать внимания на подобные проявления активности пси-аномалии. После этого ученый с головой ушел в работу, принявшись вместе с подчиненными собирать странную конструкцию, ощетинившуюся антеннами и датчиками. Хофф же, велев наемникам рассредоточиться по помещению и докладывать обо всем подозрительном, встал на выступающий над «колодцем» балкон и принялся следить за обстановкой на этажах.
За все время наблюдения сержант трижды увидел вещи, которые не мог объяснить иначе чем галлюцинацией – призрачные тени, перемещавшиеся между заброшенными магазинами, вступали в беззвучные перестрелки с невидимым врагом, убегали от кого-то или и вовсе разрывались на части, попав в несуществующие в реальном мире аномалии.
– Интересно, что это может быть? – пробормотал Хофф, упершись ладонями в перила и смотря на очередную темную фигуру, бредущую через узкий переход над «провалом».
– Точно неизвестно, – неожиданно откликнулся прошедший мимо ученый. – Возможно, какая-то оптическая иллюзия, локальный мираж, а может, здесь расположен открытый пространственно-временной тоннель, и мы с вами видим то, что когда-то произошло или случится в будущем.
– Это все, конечно, очень интересно, – с уже плохо скрываемым раздражением сообщил подошедший Майкрофт. – Но когда вы уже наконец закончите?
Разматывающий катушку кабеля человек в оранжевом скафандре лишь пожал плечами и, обойдя наемников, направился дальше. Второй сотрудник Центра опустил на пол кофр с инструментами и принялся монтировать странную установку в виде полусферы. После подключения проводов к единственному разъему устройство раскрылось наподобие бутона, обнажив цилиндрические датчики разной длины.
– Наемник, у нас здесь сложное научное оборудование, требующее тонкой настройки, – проворчал мужчина, поднимаясь и закрывая кофр. – Тут нельзя вставить магазин, передернуть затвор и все – можно начинать палить. Если ничего не понимаешь – не мешай и дай нам делать свою работу!
Майкрофт хотел было огрызнуться в ответ, но сержант, придержав его, отрицательно покачал головой. Джон, поморщившись, с досадой сплюнул, но промолчал.
Борисов тем временем отошел от собранной конструкции и взял в руки планшет.
– Ну, что, ребята? – усмехнулся он, с шумом пропустив воздух через фильтры. – Давайте посмотрим, работает ли эта штука.
Ученый пару раз провел пальцем по экрану, изменяя положения ползунков на вкладке настройки, и затем нажал несколько сенсорных клавиш. Сначала ничего не произошло, а затем вся установка вздрогнула и, негромко загудев, пришла в движение. Одна за другой раздвинулись телескопические антенны, датчики завращались и, едва слышно пощелкивая, принялись анализировать информацию, поступающую из окружающей среды.
– Ну что там, Юрий Альбертович? – осведомился один из ученых, держащий в руках портативный детектор аномалий.
– Ну… вроде все нормально, – медленно ответил Борисов, продолжающий изучать бегущие по экрану строчки данных. – По Грановскому двенадцать и шесть, превышение допустимого порога псионического воздействия на мозг – четыреста девяносто два процента, продолжает расти…
Хофф поморщился, почувствовав, что у него в носу скопилась жидкость.
– О нет, только не говорите мне, что я простудился, – пробормотал он, опуская лицевую маску и дотрагиваясь пальцами до двух струек, стекающих по губам.
Жидкость оказалась теплой. Сержант отдернул руку и обнаружил на перчатке кровь. Он машинально потер пальцы друг о друга, а затем обернулся. От того, что еще секунду назад было научной группой, не осталось и следа.
Борисов размахивал планшетом и нес ахинею, состоящую из никак не связанных между собой терминов и условий задач из учебника по физике. Остальные ученые также впали в полузабытье или и вовсе пребывали в полной прострации.
Один из помощников Борисова, сняв газовую маску и откинув капюшон скафандра, рисовал на полу формулы. Причем используя в качестве краски текущую из носа и глаз кровь. Еще два сотрудника ЦАЯ, сидя напротив друг друга, играли в ладушки, радостно при этом угукая.
Хофф тяжело вдохнул, почувствовав, что голову словно сдавило в стальных тисках, обвитых колючей проволокой. С трудом повернувшись, он заметил, что один из его бойцов с выражением абсолютно искренней радости собирается засунуть себе в рот взведенный пистолет. Закричав что-то нечленораздельное, сержант бросился к наемнику, но тот, продолжая держать между зубами ствол оружия, лишь весело засмеялся и замахал рукой. А затем спустил курок.
Звук выстрела прозвучал так тихо, словно уши сержанта были забиты ватой. Из головы бойца вылетели кровавые ошметки, забрызгавшие стену и прилавок пустого кафе-бара. Неестественно медленно тело повалилось на кафельный пол, и вокруг простреленной головы начала собираться алая кипящая лужа. Хофф в ужасе отшатнулся, когда внутри нее забурлил водоворот.
За спиной прозвучало еще два выстрела. Обернувшись, Хофф увидел, как двое ученых, воспользовавшись табельным оружием, вышибли друг другу мозги. Стоявшие в паре метров от них наемники оказались с ног до головы забрызганы кровью вперемешку с мозгом, но это никак не отразилось на их поведении. Два бойца, не переваривавшие друг друга и регулярно получавшие у Брэнона выволочки за драки на базе, жали друг другу руки, обнимались и со слезами на глазах клялись в вечной, нерушимой дружбе.
Боль в голове усилилась, и сержант, с трудом поднеся руку ко лбу, понял, что по нему текут крупные капли ледяного пота. Все это случилось сразу же, как… как Борисов…
Закончить мысль Хофф не сумел – в мозг словно воткнули с десяток раскаленных сверл и одновременно включили. Закричав, он повалился на колени и, сотрясаясь всем телом, забил кулаками по кафельному полу. От неистовых ударов серая плитка пошла трещинами, кожа на костяшках пальцев содралась и начала кровоточить, однако реальная боль заставила ненадолго отступить боль фантомную.
Тяжело дыша, сержант приподнялся на одно колено и поднял взгляд. Майкрофт, вопя что-то в адрес «зеленых завихрений рубинового стакана», бился головой о стену. Причем с такой силой, что если бы не шлем – от головы рядового уже мало что осталось бы. Гари и Гамильтон дрались, с их губ вместе с гортанными криками и рычанием срывалась пена. Маус, раскрыв аптечку, расставлял перед собой пузырьки и ампулы с лекарствами, упаковки бинтов и складные инструменты, словно собираясь играть с кем-то невидимым в аптеку.
Хофф обвел происходящие мутным взглядом и, замотав головой, попытался сосредоточиться.
– Все это… случилось… когда Борисов… Что сделал Борисов? Кто такой Борисов? Так, Борисов – это… это ученый, приведший нас сюда! Что он сделал? Собрал какую-то установку и включил!
Хофф нашел глазами устройство, созданное учеными. Странная конструкция вращалась, из ее мигающего красными индикаторами основания валил густой дым, а вокруг антенн и датчиков виднелся слабый ореол пульсирующего света.
Александр попытался выхватить пистолет, однако новый приступ боли заставил рухнуть на пол и забиться в конвульсиях. Оружие выскользнуло из ослабевших пальцев.
Перед глазами все поплыло, но сержант все-таки сумел сосредоточить взгляд на установке. С огромным трудом перевернувшись на живот, Хофф пополз в сторону вращающегося устройства.
