Вадим Филоненко - Девять граммов на удачу
– Догола, – велел ей демон.
– Перебьешься, – отрезал я. – Если приспичило, в Муторае фотки с голыми бабами закажи.
Крылан мгновение колебался, но настаивать не стал.
Как только одежда легла рядом с оружием, последовал новый приказ:
– Сделали пять шагов вперед. Упали на землю мордочками вниз. Вот так, молодцы. Теперь грабки за голову. И не дергаться.
Бойцы чертовой дюжины выбрались из укрытий только после того, как мы втроем, полуголые и безоружные, распластались на земле, сцепив пальцы на затылках. Черти окружили нас, держа под прицелами автоматов. Как я заметил, у троих из них за спиной висели еще и снайперские винтовки.
Отличное оружие, хорошее облачение – егерские бронекостюмы «Скат». Вся амуниция, может, и не новая, но и не потрепанная, это точно. Похоже, со снабжением у Братства чертей проблем нет.
Я неудобно вывернул голову, рассматривая нечисть. И кто же из вас Крылан, ребята?
Словно отвечая на мой невысказанный вопрос, один из чертей вышел вперед и сказал знакомым голосом:
– Ну, вот и свиделись, Бедуин.
На вид Крылан оказался примерно моим ровесником. Черноволосый, кареглазый, со впалыми небритыми щеками, он отличался потрясающей худобой. Что называется, кожа да кости. Не кормят его что ли? Или он только душами грешников питается? Не знаю, кто прозвал его Крыланом. Ему скорее подошло бы Скелет или Кощей.
Но как его ни называй, а недооценивать этого демона нельзя. Очень серьезный противник. Если верить людской молве, чертова дюжина Крылана собирает свою кровавую жатву в АТРИ уже пять лет, что говорит само за себя – обычно люди его профессии так долго не живут.
Крылан сделал несколько шагов ко мне.
«Ну, давай, подойди чуть ближе», – мысленно попросил я. Если б демон приблизился на расстояние вытянутой руки, я скрутил бы его в бараний рог, взял заложником и… Ну, а дальше понятно.
Но Крылан не собирался облегчать мне жизнь. Он остановился вне досягаемости, вытащил из кобуры диковинного вида пистолет, похожий на спортивный, и направил на меня.
– Не боись, Бедуин. Лежи, не дергайся. Это всего лишь дротики со снотворным, – пояснил Крылан и нажал на спуск.
Я ощутил укол в плечо, а потом в глазах потемнело и для меня раньше времени наступила ночь.
Глава 15
Из обучающего курса выживания в АТРИ:
Если вы не научитесь разбираться в людях, люди рано или поздно начнут разбираться с вами.
Очнулся я на полу в большой клетке. Рядом без сознания лежал Кочкин.
Находилась наша мини-тюрьма внутри огромной избы. Какой именно, не знаю. Может, Лаборатории, а может, и пыточной. На полках и верстаках, расставленных вдоль стен, хватало и микроскопов с пробирками, и всяких разных крючьев, ручных пил и страшноватого вида молотков, заляпанных засохшей кровью.
В центре помещения находился необычного вида стол. Его столешница была составной – квадраты и диски перекрывали друг друга и явно могли перемещаться, складываясь в различные узоры. Рядом со столом находились малопонятные хреновины. Одна из них напоминала гигантский патефон – с раструбом-динамиком и «лапкой» с проигрывающей иголкой на конце. Вот только иголка была великовата и больше походила на сверло.
Вокруг стола суетился Механик. Что-то крутил, на что-то нажимал, отчего пластины столешницы то и дело меняли места, складываясь в различные комбинации. Вероятно, Механик никак не мог составить нужную, потому что лицо его было крайне недовольным, а с губ время от времени срывались матерные слова.
В избе царил полумрак. Свет лился только от двух керосиновых фонарей, подвешенных над столом, и большой жаровни, притаившейся в углу.
Возле жаровни сидел на корточках Крылан и держал над огнем металлический прут с бляшкой на конце.
Остальных чертей в избе не было. Не обнаружил я и Юрун. Вернее, в сторонке на топчане кто-то лежал неподвижно. Но его с ног до головы закрывала простыня, поэтому понять, кто там, мне не удалось.
Крылан почувствовал мой взгляд и обернулся:
– А, ты очнулся. Как раз вовремя. У меня все готово. – Он снял с жаровни раскаленный прут и приблизился к клетке. – Повернись спиной, Бедуин.
– Перебьешься. Где Юрун?
Крылан молча подошел к топчану, откинул простыню. Юля. Лежит неподвижно. Надеюсь, она без сознания, а не мертвая. Я вцепился в прутья клетки, до боли сжав пальцы.
– Она жива, – успокоил меня демон. – Скоро очнется. А ты пока повернись спиной. Не тяни, Бедуин, а то металл остынет, придется заново накалять.
Держался Крылан спокойно, я бы даже сказал, доброжелательно. Без ненависти, злорадства или агрессии. Словно хирург, который готовится выполнить свою работу – порезать пациента, чтобы потом ему стало легче…
– Что это? – Я кивнул на прут.
– Мое клеймо. – Демон продемонстрировал бляху на конце. Там, на металле, была выдавлена стилизованная летучая мышь. Знакомый знак. Именно такие мы находили на изувеченных трупах людей, которые побывали в гостях у чертовой дюжины Крылана. – Таков расклад, Бедуин. Прежде чем начать очищение, я всегда помечаю своих грешников.
– И что? Все они охотно подставляют тебе спины? Прямо-таки просят: «Заклеймите меня»? – не удержался я от подковыки.
– Нет, конечно, – совершенно серьезно откликнулся Крылан. – Их приходится клеймить силой. Грешники вообще боятся очищения. Пытаются брыкаться.
– Тогда с чего ты решил, что со мной будет иначе?
– Ты другой, Бедуин. Реальный пацан, а не всякое недоделанное чмо.
– Вот именно, что реальный… То есть реальные проблемы тебе гарантирую.
Крылан досадливо покачал головой:
– Зря ты так, Бедуин… – Несколько секунд он задумчиво смотрел мне в лицо, а потом указал на Юрун: – Она у тебя высший класс. У моих чертей на нее сразу стояк начался. Ждут не дождутся, когда краля очнется от наркоза. Обычно мы всех отловленных бикс для начала пускаем по кругу… Их двенадцать, моих пацанов. И все они в этом деле обожают жесткач. Хорошо, если своими орудиями на куски твою шмару не порвут… – Демон многозначительно замолчал.
Я тоже молчал. Конечно, можно заорать: дескать, только тронь ее, козел, по стенке тебя размажу. Но мои угрозы будут выглядеть смешно. Осуществить их я все равно пока не могу. А вот Крылан свои может. Сейчас хозяин положения он. Не я.
Демон оказался далеко не дурак – с ходу нащупал мою болевую точку. Понял, что ради Юрун я добровольно пойду в огонь.
– Можно, конечно, сделать для нее исключение, – продолжал Крылан. – Мои пацаны на крайняк перетопчутся… Короче, Бедуин, сам решай, порадовать моих чертенят или обломать.
Несколько мгновений мы с демоном буравили друг друга упрямыми взглядами. Почему-то ему было очень важно, чтобы я сам, добровольно, подставился под клеймо.
– Да хрен с тобой. Развлекайся пока, нечистая сила. Потом сочтемся… – Я повернулся к нему спиной.
– Вот и ладненько… – обрадовался демон. – Сядь на пол возле прутьев и упрись лбом в колени. И постарайся не дергаться, ладно? А то знак смажется, будет нечетким, – почти дружески попросил он.
Пришлось подчиниться.
Раскаленный металл жадно впился мне в загривок. Запах паленого мяса тошнотворно ударил в ноздри. Вначале боль была терпимой. Но чем глубже клеймо вгрызалось в тело, тем невыносимее она становилась. Чтобы выдержать ее, я сжимал зубы до хруста, впивался скрюченными пальцами себе в колени. Как пить дать на ногах останутся не синяки – раны.
Знак летучей мыши навеки впечатался мне в шею. Уже давно можно было убрать клеймо, но Крылан все прижимал и прижимал его к моему загривку. Не выдержав, я громко застонал. Демон тотчас убрал раскаленный металл.
– Ну наконец-то, – с явным облегчением сказал он. – Я чуть до хребта тебе мясо не прожег. Какого хрена ты так долго молчал? Почему сразу не закричал?
Я объяснил ему на русском народном языке и почему молчал, и куда ему стоит засунуть это свое обдолбанное клеймо.
Крылан одобрительно покрутил головой:
– Да, Бедуин, ты редкий трофей. Тебя трудно сломать. Но тем конкретнее будет моя заслуга перед Братством, когда я все-таки сломлю тебя.
– А состариться в процессе не боишься? – не удержался я.
Крылан хохотнул:
– Давай без понтов, Бедуин. По-любому стержень внутри тебя рано или поздно сломается, перестанет держать твою душу, и тогда она освободится. – В голосе демона нарастал фанатичный экстаз. Лексикон его изменился, словно он говорил чужими, вбитыми ему в голову словами: – Чем тверже характер у грешника, тем больше оков на его душе. Но обещаю, я сниму их все. Буду очищать твою душу очень тщательно, слой за слоем. Ты, как никто другой, заслужил полной чистоты. Конечно, тебе будет реально больно – только через страдания можно очистить душу. Должен тебя предупредить, Бедуин: чем сильнее ты будешь сопротивляться, тем больше мучений мне придется тебе причинить. Но в конце концов ты сломаешься, станешь мягким, словно горячий воск. Будешь кричать и рыдать, как ребенок. И тогда твоя душа очистится. Правда, чтобы этого добиться, придется длить ритуал несколько дней, а может, даже неделю. Но не бойся, я не стану торопиться, проведу обряд по всем правилам… А потом, если тебе повезет, ритуал очищения завершит сам Дьявол… – теперь Крылан говорил с трепетным придыханием, если не сказать с благоговением. – Чтобы ты знал, Бедуин, к особо почетным грешникам он иногда приходит сам. Если, конечно, сочтет их достойными. Дьявол вырывает у них, еще живых, сердце и кладет в золоченый сосуд. Уверен, с тобой так и будет и твое сердце займет почетное место на алтаре нашего Братства…
