Алексей Калугин - Мир, в котором тебя нет
Словно в ответ на его слова дверь распахнулась, и трое слуг-йеритов внесли в комнату подносы с едой. Четвертый слуга принес таз и кувшин с теплой водой для омовения рук.
— Вот это, я понимаю, гостеприимство,— нетерпеливо потер грязные ладони Бурдюк.
Грудвар и Бурдюк навалились на еду, не отягощая себя мыслями о гигиене. Граис, воспользовавшийся услугами йерита, принесшего воду, с интересом глянул на Слима, который не торопился присоединиться к трапезе, дожидаясь своей очереди, чтобы ополоснуть после сна лицо.
Угощение было, как всегда, обильным. Бурдюк набил свое брюхо до такой степени, что не смог даже подняться из-за стола, а просто с тяжелым вздохом отвалился в сторону. Грудвар ухмылялся, глядя на обжору, но и сам он от души отдал должное предложенному угощению. Слим же, как показалось Граису, стремясь не отставать от приятелей, только изображал зверский аппетит, а на самом деле ел не спеша и мало.
После того как слуги убрали посуду, Бурдюк завалился спать, а Грудвар со Слимом сели играть в треугольники,— поле и фишки принесли им слуги.
Присев на корточки возле мгновенно захрапевшего Бурдюка, ксенос осторожно проверил его левое запястье. Из всех присутствовавших в комнате Бурдюк меньше всего подходил на роль агента Центра, и, как и следовало ожидать, пластинки психопреобразователя у него на руке не было.
Теперь под подозрением оставался только Слим. Приятель Грудвара все время держался в стороне и практически ничем не привлекал к себе внимание Граиса. Взгляд его белесых, словно выгоревших на солнце глаз постоянно блуждал по сторонам, медленно переползая с предмета на предмет, так, словно не находя среди них то, на чем можно было бы остановиться. Да и вообще, глядя на отрешенный вид Слима, можно было подумать, что такого человека мало что интересует в жизни.
Граис подошел к игрокам в треугольники и, сделав вид что заинтересовался идущей к завершению партией, присел между ними на корточки.
Грудвар и Слим по очереди выставляли на игровое поле треугольные фишки. Грудвар играл красными, Слим — синими. Смысл игры заключался в том, чтобы, ставя треугольники своего цвета один к другому, окружить как можно большее число фишек противника, которые в таком случае снимались с игрового поля. Если встречались двое равных по мастерству игроков, партия могла длиться бесконечно долго, но сейчас на игровом поле преимущество было на стороне синих. Слим сгруппировал свои треугольники в центре игрового поля и теперь развивал преимущество, выдвигая острые клинья в стороны разбросанных небольшими кучками по краям площадки красных фишек. Грудвар пытался организовать оборону, растягивая по краям игрового поля тоненькие ниточки красных треугольников.
Прижав треугольники противника к краю игрового поля, Слим завладел десятком красных фишек. Еще через двенадцать ходов он уничтожил сразу две небольшие группы красных фишек. Но, увлекшись атакой, Слим не заметил коварной ловушки, которую приготовил для него Грудвар. Взяв очередную группу красных треугольников, Слим тем самым вывел все огромное скопление синих к краю игрового поля. Грудвар в свою очередь спокойно и уверенно выставил красный треугольник по центру узкого прохода, пока еще не занятого фишками противника.
Сделав ход, бородач поднял взгляд на соперника и, как бы извиняясь, развел руки в стороны. После этого хода всем, кто следил за партией, стало ясно, что победа, бесспорно, доставалась Грудвару. Ему оставалось сделать всего три хода для того, чтобы завершить окружение всего скопления синих треугольников, оказавшихся прижатыми к краю игрового поля.
Слим, прикусив верхнюю губу, в тщетной надежде изучал свою сложную позицию. Понимая, что выиграть ему уже не удастся, он пытался найти ход, который позволил бы ему хотя бы оттянуть неизбежное поражение.
— Нужно уметь проигрывать, Слим. Эту партию выиграл Грудвар.
Сказав эти слова, Граис, как будто для того, чтобы утешить и подбодрить проигравшего, положил свою ладонь на руку Слима. Ему понадобилось всего лишь слегка надавить пальцами на запястье неудачливого игрока, для того чтобы почувствовать имплантированную под кожу матрицу психопреобразователя.
Слим отдернул руку прежде, чем понял, что разоблачен. Движение его было чисто инстинктивным. Но в следующее мгновение Слим взглянул в лицо Граиса и едва ли не в ужасе отшатнулся назад. И замер, парализованный холодным волевым взглядом сидящего напротив него ксеноса.
Оторвав взгляд от игрового поля, Грудвар изумленно взглянул на бледного, как сама смерть, приятеля.
— Эй, что случилось? — спросил он, переводя взгляд на Граиса.
— Отключи его,— указав на Грудвара, приказал Слиму Граис.
Слим моментально взмахнул рукой, словно собираясь толкнуть Грудвара в грудь. Тело бородача дернулось, запрокинулось назад и замерло, привалившись спиной к стене. Бессмысленный взгляд широко открытых, ничего не видящих глаз Грудвара был устремлен в бесконечную пустоту.
Быстрым движением Слим направил ладонь на Граиса. Однако ксенос был готов к этому и успел вовремя среагировать. Перехватив поток энергии, усиленной психопреобразователем, Граис отправил его в обратную сторону, изменив за долю секунды силу волны. Нокаутирующий удар в солнечное сплетение опрокинул Слима на спину. Он захрипел, поджав ноги к животу. Граис наклонился над ним и, быстро проведя рукой над пораженным местом снял болевые ощущения. Затем он схватил Слима за плечи и подтащил к стене.
— Рассказывай,— едва слышно произнес Граис.
— Что именно ты хочешь узнать? — Слим наклонил голову к плечу, стараясь уйти из-под лишающего его воли пристального взгляда Граиса.— Я даже не ксенос, я простой наблюдатель... Меня не посвящают в планы руководства, только дают указания...
— Что тебе известно об операции, проводимой Центром на Тессе-3?
— Только то, что целью ее является укрепление буферной зоны. Непосредственно в операции я не задействован.
— Это тебе только так кажется,— усмехнулся одними губами Граис.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно вздернул бровь Слим.
— Как давно ты работаешь в Йере? — спросил Граис, оставив вопрос Слима без ответа.
— Шестой месяц,— ответил Слим.— Это моя первая самостоятельная работа в качестве наблюдателя. Я получил задание внедриться в среду вольных...
— Связь с Центром ты осуществляешь через наставника?
— Да,— быстро кивнул Слим.— Каждые десять дней в условленном месте я получаю мнемокристалл с телепатическим посланием. Там же я оставляю и отчет о проделанной работе.
— Кто твой наставник?
— Мет Краули.
— Краули...— медленно повторил Граис. Имя это ни о чем ему не говорило.— Краули приставил тебя ко мне?
— Мнемокристалл с заданием я получил от него.
— Что именно тебе вменялось в обязанности?
Задав вопрос, Граис отпустил Слима, позволив ему свободно сесть на полу.
— Организовать побег из тюрьмы и проводить тебя в лагерь вольных,— ответил Слим.— При этом не допускать никаких насильственных действий по отношению к тебе... Мне не сказали, что ты ксенос. Я понял это только после того, как ты взломал тюремные ворота.
— И тебя ничуть не удивило, что Центр проводит операцию, а задействованный в ней ксенос ничего об этом не знает?
— Я полагал, что тебе известно гораздо больше, чем мне,— пожал плечами Слим.— Вначале я подумал, что таким образом ты собираешься внедриться в отряд вольных...
— Как ты сам оказался в тюрьме?
— В соответствии с полученными инструкциями... Когда разбойничья банда, в которую я входил, совершила нападение на обоз, я позаботился о том, чтобы в живых остались только двое, я и Грудвар...
— Почему именно он? — взглядом указал Граис на неподвижно сидевшего у стены бородача.
— Он легче других поддавался внушению,— объяснил Слим.— А в соответствии с полученными инструкциями, я должен был действовать, не привлекая к себе твоего внимания.
— Значит, это ты внушил Грудвару мысль о побеге?
— По-моему, неплохо получилось,— на губах Слима появилась робкая улыбка.
— Неплохо,— согласился с ним Граис, но больше хвалить Слима не стал. То, что Слим мог еще ему рассказать, было любопытно, но сейчас совсем не интересовало Граиса. Он вдруг вспомнил свое первое задание на странной планете под названием Лит Струма. Как он там сумел разжечь огонь на глазах изумленных обитателей этой планеты,— как он гордился этим и сообщал об этом во всех рапортах. Да, было время... И ушло, ушло безвозвратно...
— Я старался,— гордо сказал Слим.
Он уже совсем оправился от удара, но все же выглядел уставшим.
— Погоди-ка,— неожиданно произнес Граис,— но ведь в тюрьме мы могли оказаться в разных камерах.
— На это я ничего не могу ответить,— развел руками Слим.— Мне просто было сказано, что интересующего меня человека приведут в ту же камеру, в которой я уже буду находиться... Так оно и произошло. А кто все это организовал, мне неизвестно.
