Сергей Недоруб - Новая Зона. Вертикаль власти
— Да особых навыков и не потребовалось, — сказала Ольга с легким пренебрежением. — Они все бывшие сталкеры. Немного веры, немного химикатов. И готовы лучшие слуги на свете. Они были счастливы, работая на идею Московской Зоны. И не боялись умереть за нее. Мне не стыдно.
— Сам Клинч этой веры, видно, не разделял.
— Он сидит на «Вертикали». Мне пришлось действовать от его имени.
— И тебя слушались все силовые подразделения, — закончил за нее Виктор. — Очень умно. Мы все искали не в том направлении. Только Борланд был на верном пути. Каким-то образом он вышел на Клинча и понял, кто является его женой. Возможно, понял что-то еще.
— Спросишь у Борланда, если увидишь.
— Стало быть, ты не исключаешь мысли, что я его еще увижу.
— Я не исключаю ничего, Витя. Такова моя работа.
— Ладно, — произнес детектив. — Вы поступили самонадеянно, оставив на последний момент процедуру захвата кристаллов. Один из камней у вас уже был — находился внутри «расщепителя» все это время. Требовались остальные. Вы выделили несколько групп, чтобы добыть «Санктас» и «Хорнус» одновременно. Но не смогли застать Литеру врасплох. Она расправилась с одной группой и помчалась опережать другую у дома Марка, что ей также удалось. Хотя этим она лишь выиграла время. Как вы добыли кристаллы?
— Ты будешь смеяться, но я сама не знаю. Я лежала в больнице.
— Да. Ты получила ранение после того, как неудачно поставила бомбу в Центре.
— Нужно было, чтобы она взорвалась позже и рядом с Владом. Я ошиблась в расчетах.
— И Влад, после того как пережил тот взрыв, был нужен вам, чтобы его тело нашли в эпицентре Новой Зоны. Тогда бы все убедились, что к этому причастен Левин.
— Все очень просто, да?
— Мне следовало догадаться, — говорил Виктор, чувствуя подступающую желчь. — Такой план могла придумать и осуществить только женщина. Любящая порядок во всем, но страшно далекая от реальных проблем, возникающих по ходу дела. Любой форс-мажор путал вам все карты, любые подводные камни сажали тебя на мель. Ты пыталась провернуть все изящно, одновременно и с первого раза, но почти ничего у тебя сразу не получилось. И затем ты просто задавила всех массой, ведь война возможна лишь при равных технологиях, а твои ресурсы значительно превосходили наши. Ты не победила. Ты просто сломала доску, не сумев поставить детский мат. Ты дожила до этой минуты лишь благодаря своему везению… и моей любви.
Ольга снова посмотрела Виктору за спину. Теперь в ее глазах чувствовалось нечто, похожее на тоску.
— А вот я — жуткий неудачник, — произнес детектив. — Все это время меня оберегал твой совет наемникам не убивать меня. Спасали решимость Марка, импровизация Ореха, доверие Полины, отвага Литеры. Что делал Борланд — я не знаю, но он единственный, кто пришел к верным ответам. Мои друзья решили эту задачу, даже не делая попыток ее решать. Им хватило интуиции и честности с собой. И только я один был слеп. Но больше это не повторится.
Он поднял пистолет, стараясь не выдать дрожь.
— Виктор, — пролепетала Ольга. — Не надо. Ты ничего не изменишь…
— Прощай, Ольга.
— Ты хочешь убить меня? — спросила она. — Ты…
— Скажи мне только одну вещь, — произнес Виктор. — И я требую честности.
— Все что угодно!
— Процесс создания Новой Зоны еще можно остановить?
— Нет.
Виктор нажал на спуск.
Пуля вылетела из ствола и угодила Ольге в левый глаз, превратив заднюю часть головы в красноватую массу. Тело молодой женщины свалилось на покатый склон, покатилось прямо в огненное болото. Языки пламени жадно принялись за добычу.
Повернувшись, Виктор подошел к «расщепителю», не чувствуя бегущих по лицу слез. Он расстрелял остаток патронов в аппарат, затем несколько раз ударил по нему пистолетом и напоследок, приложив неимоверные силы, сумел опрокинуть его набок. После чего прислонился к горячему корпусу и принялся беззвучно рыдать.
Небо смотрело на него, и, казалось, звезды успокаивающе улыбались, снова и снова говоря ему, что все в мире преходяще, что в масштабах необъятного мира все человеческие войнушки не стоят никаких переживаний. Он продолжал смотреть вверх, пока стадион не охватила плавно нарастающая белая вспышка, которая заслонила небеса, уступившие место эпицентру маленькой человеческой формации, охватившей половину города.
Московская Зона.
Новая Зона.
Бесконечно маленькая в масштабах Вселенной.
Глава 10
В своей жизни Анатолий Левин повидал всякое, чтобы с уверенностью утверждать, что знаком со всеми видами стресса, в первую очередь — негативного. Однако сейчас его опыт обогатился еще одним пунктом, после которого он твердо решил, что нет в мире ничего более давящего, чем мешок на голове. Особенно на своей. Особенно если твой автомобиль только что превратился в бесполезную рухлядь, а ты был внутри. Или если тебя, с трудом пережившего кошмар силового вмешательства, за одну минуту до этого лишают прав и привилегий, а минуту спустя ведут под дулом автомата в нутро бронированного грузовика. Самый страшный кошмар любого кукловода — оказаться куклой. Потому что веревочки уже есть, и всего-то надо потянуть за них с противоположной стороны. Или же обнаружить, что тебя дергали сверху с самого начала и что твои куклы — вовсе не твои. Ты был всего лишь узлом в веревочке.
Однажды Левин ради нового опыта решил посетить кремлевского психолога. Он не производил впечатления лучшего в стране, но казался вполне достаточным. Во всяком случае, те вещи, которые он говорил, имели смысл.
«У каждого из нас есть вероятность оказаться в плену у врага, — говорил почти облысевший доктор психологии, с впалыми щеками и глубоко посаженными глазами, словно он лично освобождал высоких персон от стресса путем впитывания их проблем в себя. — Суть не в том, чтобы молчать как партизан или, напротив, требовать признания своих прав. Самое главное в подобной ситуации — не допускать никаких фундаментальных суждений о себе и своем месте в мире. Все мы люди и поэтому уязвимы. Все мы достойны уважения по факту рождения. Никто не вправе узурпировать уважение. В плену, в тюрьме, под пытками нас пытаются убедить в простой обманной мысли: что у нас нет права уважать себя, и мы обязаны своим захватчикам, потому что от них зависит, опустить нас или приподнять. Это все чушь, призванная заставить нас идти у них на поводу. Раскрыть сведения, предать своих. Нас таким способом ставят в условия, когда наше уважение к себе перестает зависеть от нашей воли и попадает под контроль другой стороны. Но это, повторяю, обман. Уважайте себя, и тогда никто не сможет на вас надавить».
