Стражи. Боги холода - Макаренков Максим "bort1412"

Когда Малинин ушел, Ян шепнул:

– Возможно, придется прорываться с боем. Ты как?

– Глупый, – Таня смотрела на него сияющими глазами, – С тобой, куда угодно и как угодно.

– Хорошо. Ты умница, отважная умница. А теперь – делаем все, чтобы вы с профессором остались целы и невредимы.

Малинин не обманул, на сборы у него ушло не более трех минут.

– Спускаемся по лестнице, – скомандовал Ян, и они покинули квартиру.

Проходя мимо лежащего на площадке между этажами тела, Таня судорожно вздохнула, но с шага не сбилась и даже не вздрогнула, а Малинин лишь неодобрительно хмыкнул.

Заработал лифт, и беглецы по команде Яна прибавили шаг. Сталкиваться с кем-нибудь из жильцов сейчас было бы совсем некстати.

Профессор держался молодцом, не отставал, и вскоре они спустились на первый этаж.

– Моя машина на углу дома, – сказал Вяземский, – План таков. Выходим все вместе, профессор держится между мной и Таней. Идем как можно плотнее, возможно, нас не заметят.

– Идиотский план, молодой человек! – возмущенно проговорил профессор. – Если меня заметят в вашем сопровождении, то попросту застрелят всех троих! Пустите меня, сначала выйду я, вы за мной! Если уж вам действительно так хочется, то прикрывайте меня на расстоянии, когда я побегу к вашей машине!

– Хорошо, – не стал спорить Ян, – выходите и быстро идете направо. на углу – синяя «Шкода Октавия». Я открываю с пульта дверь, вы ныряете на заднее сиденье и не поднимаете головы.

Профессор кивнул и, ни слова не говоря, вышел из подъезда. Следом двинулись Ян и Таня.

Она смотрела, как профессор сделал шаг, другой, третий…

Во дворе ни кого. Ушли с площадки бабушки с внуками, стоит тишина, даже людей, идущих с работы, не видно. Лишь из чьего-то окна, как и тогда, когда она приехала, доносится бубнеж телевизора.

– Ложись! Ложись! – разорвал тишину голос Яна, и профессор тут же ничком упал на асфальт. В стену дома ударили пули. Таня не видела, откуда стреляют, но Вяземский стремительно навел на темные силуэтв машин, ыстоящих у соседнего подъезда, и открыл огонь.

Невидимый стрелок перенес огонь на Яна, и тот был вынужден отступить под прикрытие стены подъезда. Малинин со всех ног несся к подъезду. Выступив из укрытия, Вяземский, сделал еще три выстрела, давая возможность профессору спрятаться.

Таня окинула взглядом двор. До машины Яна им добираться долго. А вот ее «Москвич» – наискосок от подъезда.

Объяснять Яну замысел нет времени.

И она, спрыгнув в палисадник, окружающий дом, побежала. прижимаясь к стене дома.

Ян что-то крикнул вслед, но тут же снова сосредоточился на стрельбе.

А она уже пересекала асфальтовую дорожку, нашаривая в кармане ключи от машины и брелок сигнализации.

Скользнула на сиденье, повернула ключ зажигания. Ну, не подведи!

Ударив по педали газа, она заставила автомобиль прыгнуть вперед, резко крутанула руль, и тут же выровняла автомобиль.

Она уже у подъезда «Москвич» перекрывает невидимому стрелку обзор. Нагнувшись, Таня открывает дверь со стороны пассажира, тянется, чтобы открыть заднюю дверь, и слышит, как около виска что-то жужжит. Около машины кашляет пистолет Яна, с заднего сиденья кричит Малинин:

– Я внутри! Я не ранен!

Ян падает на пассажирское сиденье, и она дает задний ход.

Машина вылетает со двора, и вливается в густой вечерний поток, ползущий по ярко освещенному Волгоградскому шоссе.

Таня бросила взгляд в зеркало заднего вида. Вроде бы никто не преследует.

Малинин выпрямился на сиденье, наклонился вперед и, вежливо постучав пальцем по плечу Яна, спросил:

– Молодой человек, наша очаровательная спутница нас так и не познакомила. Позвольте представиться – Игорь Львович Малинин.

Неожиданно для себя Таня расхохоталась. Увидев, что Ян и профессор Малинин смотрят на нее с нескрываемой тревогой, она выдавила, между приступами смеха:

– Ох, Игорь Львович, вы прекрасны. Никогда еще меня не убивали в такой замечательной компании!

Коротко хмыкнув, Ян полез за телефоном, и вызвал Олафа:

– Где вы? Какая обстановка.

Выслушав ответ, Вяземский сказал:

– Хорошо. Мы тоже выезжаем на кольцо. Я остановлюсь, чтобы высадить Татьяну и профессора, и нагоню вас.

Не отрывая взгляд от дороги, Таня сквозь зубы прокомментировала: – Черта с два ты меня высадишь. Лучше спроси сам Игоря Львовича, о каких двух местах силы его расспрашивали, – и послала «Москвич» в щель, образовавшуюся в левом ряду.

Встав в скоростной ряд, она еще сильнее вдавила педаль газа.

Сзади подал голос профессор:

– Молодой человек, мне кажется, сейчас с Таней спорить бесполезно. К тому же, неужели вы думаете, что я пропущу такое замечательное приключение?

Тяжело вздохнув, Ян сказал в трубку:

– В общем, Олаф, когда увидите темно-синего монстра, некогда бывшего «Москвичом», знайте – это мы. Теперь о ваших действиях. Следуйте за колонной открыто, заставьте полковника нервничать. Но сами активных действий не предпринимайте. Я перезвоню через несколько минут.

Закончив разговор, он посмотрел на сосредоточенное лицо Тани, обгонявшей очередную машину, и взялся за ручку над дверью.

– Ну, если так, жми на газ и постарайся не убиться. Мы должны нагнать Олафа.

Спрятав трубку мобильника, Олаф деловито завозился, на сиденье. Нагнувшись, пошарил под «бардачком». Выпрямился он, уже держа в руках «беретту».

Владимир скосил глаза на напарника:

– Ого. Дела настолько интересны?

– Вы даже не представляете себе насколько, Володя.

Молодой оперативник уже понял, что Володей норвежец называет его только, когда им грозит серьезная опасность или нужно сообщить что-то действительно важное.

Он подобрался, ожидая инструкций.

– Ян Александрович дал добро на открытое преследование. Наша задача – привлечь к себе внимание, объявить своим поведением о том, что нам все известно. Через несколько минут шеф перезвонит с какой-то важной информацией. Надеюсь, это будет хотя бы приблизительные координаты места, куда направляются деловитые джентльмены, которым мы сейчас представимся.

Молча кивнув, Владимир утопил педаль газа.

До этого они старались держаться так, чтобы между ними и колонной, в середине которой двигались фургоны, находилось, минимум, три автомобиля.

При том плотном потоке, что тек по Каширскому шоссе в вечерние часы, это не составляло труда. Кроме того, чтобы не привлекать к себе внимания, Владимир то и дело перестраивался в другой ряд и уходил вперед, а затем, постепенно, снижал скорость, пристроившись за каким-нибудь неторопливым дедушкой на «классике».

Теперь же он аккуратно обошел, один за другим, несколько машин, и пристроился сразу же за автомобилем, замыкающим колонну. Возмущенно засигналил позади нервный водитель серебристого «Ниссана», но напарники не обратили на это внимания.

Владимир мастерски «приклеился» к заднему бамперу «Ауди», вынуждая водителя нервничать.

Снова зазвонил телефон Олафа.

– Да? Понял. Хорошо. Мы уже на Каширском шоссе, движемся в сторону области. Да, понял. Значит, вы скоро нас нагоните. Конец связи.

И, уже обращаясь к Владимиру:

– А конечный пункт нашего путешествия, Володя, кладбище.

– Все там будем, – сквозь зубы проговорил Владимир, сосредоточенно глядя на идущую впереди машину. Тонированное стекло не давало возможности увидеть, что происходит в автомобиле, но, судя по его почти незаметному подергиванию, водитель чувствовал себя некомфортно.

– Это, безусловно, так. Но, в данном случае, речь идет о почти заброшенном кладбище за деревней Семьи-враги, – по слогам выговорил сложное название норвежец.

Владимир отметил, что первый раз в совершенно естественной, с характерным московским произношением, речи его непосредственного начальника прорезался акцент.

Неужели и он способен волноваться? – подумал оперативник, и тут же прогнал непрошенную мысль. Подмосковье он знал очень неплохо, и сейчас готовился к тому, что колонна начнет перестраиваться, готовясь к съезду с магистрали.