Уильям Форсчен - Реванш императора
Даже во время заточения на острове Святой Елены ему не пришлось вспоминать о ней. Правда, там все было по-другому. Там он чувствовал себя отстраненно и мог критически взирать на пройденный путь, ничуть не заботясь о мнении тюремщиков-англичан. Горечь поражения разъедала ему душу и сердце, но он ни за что не признал бы допущенных ошибок в присутствии врагов. Они могли заточить его тело, но не могли сковать его разум. Там он тоже молчал, но это молчание было не уловкой, а единственным ответом поверженного героя на презрительные - или сочувствующие - усмешки победителей.
Пожалуй, здесь тоже придется несколько изменить подход. Среди его спасителей нет желающих сожрать его или подставить ножку. Он не удержался и бросил взгляд на свое отражение в темном боковом экране монитора, с удовольствием обозревая свое новое тело. В нем крепла решимость отплатить за добро добром, но для этого сначала необходимо было многое узнать и найти свое место в чужом мире. Он мысленно усмехнулся. Раньше он был чужд филантропии. Или изменения в его организме коснулись не только тела?
Во всяком случае, мышление было кристально ясным, а усталости он вообще не ощущал. Делая вид, что прислушивается к монотонным излияниям Вуша, он думал о том, как сможет реализовать здесь предоставленный ему второй шанс. Он снова молод, обогащен прежним опытом, научен прежними ошибками, которых ни в коем случае не повторит. Почему бы ему и в самом деле не преуспеть? Ему вдруг вспомнились долгие одинокие ночи в плену, когда он не мог заснуть и лежал, вперив взор в потолок, с тоской сознавая, что надеяться не на что. Не пристанет к берегу фрегат под трехцветным французским флагом, не освободит его десант вооруженных до зубов матросов и морских пехотинцев, не вернется он больше на родину в блеске славы под приветственный грохот орудий. В те горькие минуты безнадежного отчаяния единственным утешением служили ему дерзновенные мечты о том, что в загробном мире, быть может, воплотятся в жизнь древние легенды и мифы воинственных народов. И после смерти он попадет в Валгаллу северных викингов, где под его знаменами снова соберутся любимые маршалы и старые ворчуны, чьи кости белеют в Испании, под снегами России, на полях сражений под Лейпцигом и Эйлау и он снова поведет их в бой, разыгрывая былые сражения или - как знать? - встретив нового достойного противника.
Но вместо Валгаллы он попал сюда. Нельзя отрицать, что ему дали второй шанс, да только вот и в кошмарном сне не смогло бы привидеться, каким он будет, этот шанс!
Вуш покосился на сидящего рядом землянина и снова перевел взгляд на экран. Непонятно: то ли он внимательно слушает, то ли задумался о чем-то своем? Так и не решив, он продолжил свою лекцию на предмет изначальной склонности к варварству всех трех рас: землян, гаварниан и ксарнов. Внезапно он умолк, сорвался с места и воспарил к потолку, возбужденно подпрыгивая и что-то крича. Элдин первым подоспел к экрану и осоловело уставился в него, протирая заспанные глаза.
– Прямо под нами! - торжествующе объявил Вуш, забыв о своей беседе с Наполеоном.
Император, который до этого игнорировал успевший приесться пейзаж и все свое внимание сконцентрировал на откровениях Вуша, тоже привстал с места и с интересом посмотрел на монитор.
Местность внизу выглядела весьма необычно даже для такого фактически странного места, как Сфера. Ряд концентрических колец словно вырастал прямо из почвы. Наполеон не сразу вспомнил о перспективе и только спустя несколько секунд понял, что видит кольцеобразные горные цепи, заключенные одна в другую, как круги на мишени для стрельбы.
– Пять тысяч километров в диаметре, высота триста километров, - прочитала вслух Тия показания радара, усевшись в штурманское кресло. - Формация идеально круглая.
В некотором отдалении Элдин заметил похожие образования несколько меньших размеров. На голой черной поверхности эти кольцевые структуры выглядели прямо-таки оазисами в пустыне.
–Чем-то мне эти колечки напоминают модель солнечной системы,- задумчиво проговорил Ярослав, выразительно глядя на Вуша.
–Я должен был сразу вспомнить об этих кругах,-кивнул Надзиратель. - Мы с Мупой тоже подумали, что это модель, и даже потратили несколько дней на сравнение со всеми известными нам звездными системами, рассчитывая обнаружить породивший Древних Странников мир. К сожалению, у нас ничего не получилось.
–Ну и где же хранилище? - спросил Зергх.
–Во внутреннем круге. Под самой маленькой кольцевой грядой скрыт целый комплекс. Там мы и нашли то злополучное устройство.
–Так чего же мы ждем? - удивился Ярослав, едва сдерживая охвативший его азарт первооткрывателя. - Давайте спускаться!
Вместе с остальными Наполеон приник к экрану переднего обзора. Корабль курсировал взад-вперед на высоте около двадцати тысяч километров, в то время как Вуш пытался сориентироваться на местности. Пейзаж во время поиска непрестанно менялся, пока у него не зарябило в глазах. Зеленые луга сменялись лесами, горами, бесконечными океанскими просторами и снова лугами. Местами, однако, встречались голые пустынные участки черного или серебристого цвета. Вуш пояснил, что эти районы еще не сформированы строителями.
Звездолет круто нырнул вниз. Элдин на всякий случай занял кресло второго пилота рядом с Зергхом. На их поведении тоже сказывалось всеобщее возбуждение: отбросив осторожность, они снижались на максимально допустимой скорости. В иллюминаторах промелькнули высоченные пики, уходившие вершинами за пределы атмосферы. Их голые склоны, состоящие из твердых кристаллических пород, матово блестели в лучах незаходящего полуденного светила.
Корабль вдруг задрожал и резко снизил скорость. Это включилась автоматическая тормозная система, сигнализируя о том, что за бортом уже не вакуум, а плотные слои воздуха.
Наполеон испытывал детский восторг во время этого головокружительного маневра, ощущая себя орлом, сорвавшимся с неприступной скалы и камнем падающим на добычу. Он хлопал в ладоши и заливался радостным смехом, даже не замечая своего легкомысленного поведения. Но вот корабль изменил траекторию спуска на более пологую, вихрем пронесся между двумя вершинами и пошел на бреющем полете над вечными снегами, покрывавшими вершины гор. Еще ниже пришлось пробиваться сквозь слой облачности. Белые и сверкавшие в лучах солнца облака только сверху выглядели привлекательно, снизу же они представляли собой тяжелые, мрачные тучи, из которых непрерывно сыпал густой снег. В редкие просветы между тучами светило солнце, отражаясь от покрытых белой пеленой предгорий и слепя глаза. Широкая полоса белесого пара отмечала путь звездолета, чьи планетарные двигатели на выходе давали температуру в тысячи градусов. Элдин подмигнул Зергху и взял управление на себя. В следующий момент корабль вошел в узкое ущелье, наполовину засыпанное снегом, и понесся вперед, едва не задевая крутые склоны. На пути то и дело попадались воздушные ямы, корабль непрестанно трясло. Тия вцепилась в подлокотники кресла, а Оиси хохотал во всю глотку, радостно скаля белые как снег зубы. Украдкой он смахнул накатившуюся слезу - он уже много лет не видел снега, и сегодня это зрелище напомнило ему об утраченном навеки родном доме.
Закончилась полоса вечных снегов, и пошли альпийские луга, сплошь покрытые ковром зелени и распустившихся цветов, красных и фиолетовых. Цветы и травы колыхались под порывами налетавшего с вершин холодного ветра. Вскоре луга уступили место деревьям, подобных которым Элдину не довелось встречать ни на одной планете. Их мощные стволы свечкой уходили ввысь на сотни футов и только потом разветвлялись в крону. Листва была пестрой и разноцветной - от ярко-зеленой до бледно-лиловой. Промелькнул высоченный утес, с которого низвергался уступами живописный водопад, окутанный, словно свадебной фатой, облаком из мельчайших водяных брызг. Каждый из уступов каскада достигал в высоту тысячи футов. У подножия утеса синело небесной синевой круглое озеро безупречной формы. В него-то и обрушивалась с огромной высоты стена воды, рассыпаясь на мириады ослепительно сверкавших алмазных брызг. Озеро окружали высокие деревья с пирамидальными кронами.
Из озера вытекала река, ниже по склону собиравшая многочисленные горные ручьи и превращавшаяся в могучий водный поток. Хотя их ожидали более важные дела, Элдин все же не пожалел нескольких минут. Он опустил звездолет над озером и открыл внешние люки для пробы воздуха. Мощные вентиляторы быстро разнесли его по всему кораблю, и в ноздри собравшихся в рубке проник ни с чем не сравнимый смолистый запах хвои, смешанный с пряным ароматом альпийских лугов и холодной свежестью горных снегов.
– Эдем! - дрожащим голосом прошептал Наполеон, впервые за много лет тронутый до глубины души красотой природы, а не чем-то рукотворным, созданным по его воле.
